Когда наконец жена получила долгожданное свидетельство о разводе, жизнь ее превратилась в ад. У обиженного Николая Федоровича теперь была полновесная уважительная причина ненавидеть супругу, и он ненавидел беднягу со всей мощью своей нерастраченной в комсомольскую юность энергии. Результатом кратковременной, но бурной войны явилось бегство противника, то есть жены, с союзниками, то есть детьми. Женщина подала заявление в суд на раздел имущества, пока решался вопрос, снимала с детьми квартиру, благо работала она в крупной компании, зарплату получала очень даже неплохую, и пока ей хватало и на съем жилья, и на пропитание.

Впрочем, соседи считали, что своего она не дождется. Суд поделил имущество поровну между мужем и женой, значит, и деньги за проданную квартиру они должны были получить поровну. Какое жилье можно купить на половину стоимости двухкомнатной хрущевки, можно себе представить. Да и Николай Федорович не торопился помогать жене в скорейшем решении проблемы. Она с ног сбивалась в поисках приемлемого варианта и даже пару раз находила две крошечные малосемейки в обмен на двушку, но ее муж просто полностью игнорировал все ее попытки, а без его согласия она не могла оформить размен. Так что женщине с детьми предстояло бесконечно долго куковать на съемной квартире.

– Хоть бы кто кирпичом ему по башке стукнул, паразиту такому! – неожиданно воскликнула бывшая учительница. – По-хорошему-то с ним без толку биться. И чего это добрые люди все мыкаются, а злым жизнь как маслом помазана?

– Не переживайте, – успокоила ее я, – масло тоже когда-нибудь заканчивается. Или прогорклым становится. К тому же его неумеренное потребление ведет к повышению холестерина, так что этому Чернуцкому так или иначе каюк.

Я взяла у нее адрес жены бывшего комсорга и распрощалась. Когда я уже спускалась по лестнице, возле квартиры Николая Федоровича нос к носу столкнулась с типом лет сорока – сорока пяти. Судя по всему, тип искал ключи. Не обращая на меня внимания, он выразительно матерился и, в перерывах между фразами, пинал ни в чем не повинную дверь. Видимо, двери доставалось не раз и не два, вся нижняя часть ее была черной от частого общения с ботинком. Через тонкую стенку пакета, который держал мужчина, светился гладкий бок бутылки водки, консервы и батон. Вот и познакомились.

* * *

Домой заезжать не было времени, поэтому я позвонила Шилову и попросила запустить пиратский диск с адресами и телефонами жителей города. Через пару минут Витя выдал мне телефон квартиры, которую снимала жена бывшего комсорга. Я набрала номер на сотовом, на мою удачу, женщина оказалась дома.

– Здравствуйте, вам звонят из риелторской конторы, – представилась я, – мне передали ваш заказ по обмену.

– Боюсь, что мне придется отказаться от ваших услуг, – немного хрипло ответила женщина. – Понимаете, мой бывший муж не соглашается на варианты, которые я нахожу. Он не понимает, что нашу бывшую квартиру невозможно поменять на две хорошие, и категорически отказывается съезжать. Говорят, надо опять подавать в суд. Наверное, так и придется сделать. Только сейчас я приболела, ангина, да и устала от всего этого, вы не представляете, чего мне стоил развод.

– А если мы сами займемся вашим мужем?

– А вам это надо? – уставшим голосом ответила она. – Поверьте, вы просто не знаете этого человека. Он вас своими моралями за десять минут недееспособным человеком сделает.

– Нам это надо, – уверенно ответила я, – любая сделка, даже самая маленькая, дает нам свой процент. Так что мы не пренебрегаем ничем. Говорите, болеете? Ну и болейте себе. Мы сами встретимся с вашим бывшим, сами покажем ему новую квартиру, сами попытаемся уговорить и начнем оформлять документы.

– Вы забыли про меня с детьми. Нас тоже не устроит комната, нам нужна пусть маленькая, но собственная квартира.

– Почему забыли? – бодрым голосом отозвалась я. – Мы все прекрасно помним. Лечитесь, когда нам потребуется ваше присутствие, мы пришлем к вам курьера. Поэтому в ближайшие пару дней постарайтесь все-таки находиться в зоне досягаемости.

– Вот это, я понимаю, деловой подход, – уже веселее отозвалась женщина, – а то ваша предшественница спала на работе.

– У нас новая маркетинговая политика, все для клиента, – отрапортовала я и отключилась.

* * *

Когда-то у Алины был забавный роман с одним очень бойким и шустрым риелтором. Свадьбы у них не получилось, оказалось, что оба принимали друг друга не за тех, кем являлись. Алинка прикинулась владелицей моего особняка, он выдавал себя за олигарха местного разлива. Они расстались, я же продолжала поддерживать вялые отношения с Сашей, вспоминая о нем, когда нуждалась в какой-нибудь информации, и забывая, когда проблема была исчерпана. Саша не страдал обидчивостью, поэтому легко прощал мне столь явное использование его в своих целях. И сейчас я, не особо мучаясь угрызениями совести, набрала его номер:

– Саша, мне опять нужна твоя помощь. Скажи, у нас в городе еще сохранились бараки?

– Да, на Песчаной стоит три, сноса ждут. Тебе зачем?

– Потом. Там люди еще живут?

– Если это можно назвать жизнью. Удобства во дворе, стены трухлявые, окна продуваются насквозь. Да и контингент там соответствующий. Знаешь, люди, которым ничего уже не надо. Лишь бы была крыша и какие-нибудь стены.

– И откуда ты все знаешь? – восхитилась я. – Просто ходячая энциклопедия по квартирно-коммунальному вопросу.

– Не льсти мне, – довольно усмехнулся он, – просто у нас в одном из этих бараков комната уже три года висит. Умер уголовник какой-то от туберкулеза, наследники попросили продать за любую цену. Только ее даже за любую никто не берет. Мне кажется, дети уже и забыли об этой комнате, по крайней мере, года полтора не звонят даже.

– И сколько стоит это сокровище?

Саша назвал цену, я довольно присвистнула. Своего заказчика я точно не разорю. Если у меня все получится. Как мне удастся переселить Николая Чернуцкого из сносной хрущевки в барак, я еще не придумала. Но переселять придется. Я попросила Сашу назвать точный адрес, по которому располагался барак, он назвал.

– Давай я с тобой съезжу? Девушке одной там появляться опасно. К тому же это моя работа. Как я понял, ты хочешь купить комнату?

– Пока не знаю, – уклончиво ответила я, – просто хочу посмотреть. И сопровождения мне не нужно, сама разберусь.

– Тогда заезжай за ключами. И улицы не перепутай, Песочная – на другой стороне города.

– Как? – переспросила я. – Ты хочешь сказать, что в Горовске две улицы с похожими названиями? Песочная и Песчаная?

– У них только название похоже и удаленность от центра, – ответил Саша, – на деле же Песочная – совсем новая улица, дома там строят повышенной комфортности, полная противоположность баракам. Песочных улиц у нас вообще три, две возле старого кладбища, совсем короткие, по три-четыре дома, называются 2-я Песочная и 3-я Песочная, а новая, просто Песочная, та, о которой я тебе говорил.