– Все верно, – сказала сама себе, вглядываясь в томящуюся черноту реки.

Уже поднимаясь в свою квартиру, в мокрой от дождя блузке, она вспомнила, что соседка Оля звала ее сегодня в гости. А почему бы и не сходить? Она сто лет не была в гостях. Она тысячу лет не болтала с Ольгой.

Выйдя на лестничную площадку, прислушалась: в соседской квартире тихо работал телевизор, а вот воплей Илюши как раз не слышно. Бросила взгляд на тумбочку для обуви: на месте черных туфель Ольгиного мужа стояли его домашние тапочки. Выходит, муж еще не вернулся с работы.

Наспех переодевшись и зацепив из холодильника пачку печенья, джем и бутылку вина, она поскреблась к соседям.

Торопливые шаги за дверью, шепот Ольги:

– Кто?

– Я, Инга.

Минутное замешательство, щелкнул открывающийся замок, в просвет выглянула всклокоченная голова школьной подруги. Удивление в глазах-блюдцах. Всего секунда, и тут же дверь распахнулась:

– Ты чего так поздно-то?

– Только с работы…

– С ума сошла, – воскликнула с завистью. Инга усмехнулась, продемонстрировав бутылку красного:

– Ты кормящая или тебе уже можно?

Ольга с сомнением посмотрела на добычу, покачала головой:

– Не кормящая, но не буду. Стас сейчас придет, а он не любит этого.

Инга многозначительно изогнула бровь, но вино оставила на тумбочке у входа:

– Тогда чай.

Ольга покачала головой, посмотрела на Ингу оценивающе:

– Борща хочешь?

Инга только сейчас поняла, чем так головокружительно пахнет в квартире школьной подруги: борщом и печеным творогом. Желудок тут же напомнил, что ничего, кроме кофе, трех крекеров и сыра сегодня не употреблял, и что чай калужского карьериста вместо ожидаемого успокоения проел в стенках желудка дыру.

– Буду.

– Тогда пошли на кухню, а то Илюшу разбудим, – Ольга торопливо направилась в противоположный конец коридора, где золотисто светился вход в кухню.

Инга пристроила на угол стола печенье и джем, огляделась. В квартире Ольги она не была уже лет пять. Последний раз, точно, забегала, когда та выходила замуж и шумные гости ломились в Ингину дверь, перепутав номера квартир. Сейчас соседи сделали ремонт, поменяли кухонный гарнитур: светлые панели, темный мрамор столешницы, хромированная отделка, светильники. Идеальная чистота и порядок. Дом. Уютное гнездышко.

Невидимый демон внутри уколол под сердцем отрезвляюще: не завидуй, ты же сама решила, что тебе это не нужно.

Ольга хлопотала у стола, снимала сложенное вчетверо полотенце с большой кастрюли, под которым мерно подпрыгивала крышка, выпуская на волю ароматы свеклы, чеснока, лука и томленого мяса.

Ингины брови полезли на лоб:

– Ты что, борщ на ночь глядя готовишь?

Ольга пожала плечами:

– Стас любит свежее. Дневной борщ уже не будет кушать. Поэтому готовлю к его приходу. А мы с Илюшкой уже завтра разогреем, – она сняла с полки глубокую тарелку, налила в нее борщ, в центр красиво уложила сметану горкой, присыпала свежемолотым перцем и мелко нашинкованной зеленью. Поставила перед Ингой. – И ватрушки бери, – откинула угол накрахмаленной салфетки, открыв горку золотистых ватрушек.

– Ватрушки, с борщом? Впервые слышу.

– Зря, – Ольга налила себе стакан воды, устало опустилась напротив, – очень вкусно. Оттеняет.

Инга с сомнением попробовала ватрушку и отправила ложку в рот. Неожиданное сочетание ароматного и пряного теста, ванили и нежного творога с ярким, насыщенным вкусом борща. Чуть кислинки, капелька остроты. Она изумленно изогнула бровь:

– М-м, не знала, что у тебя такие кулинарные способности: помнится, на трудах в школе ты плиты боялась как гиены огненной.

Ольга странно повела плечом, уткнулась взглядом в скатерть:

– Это не у меня, это у Анны Самойловны…

Инга понимающе прищурилась:

– Свекровь? – Ольга промолчала. – Понятно.

– Так что там с твоей проверкой? – Ольга охотно перевела тему.

Инга посмотрела на школьную подругу с интересом.

– Нарисовались новые проблемы в виде вируса или бага в системе. Он вырубил все данные и теперь в налоговую, в СледКом мне предоставить нечего. Как бы, это все мелочи, Оль, – она дирижировала откушенной ватрушкой, – попросим отсрочку, запросим дубликаты у контрагентов, напечатаем заново, восстановим базу, все заверим. Это геморройно, это нервирует, но не смертельно.

– А что смертельно?

Инга проглотила остаток ватрушки.

– То, что у меня под носом завелся Крот, Крыса. И я его не могу пока вычислить. И что у него в конечном счете на уме и на кого он работает, тоже не ясно. Но я все равно это раскопаю, – она решительно отодвинула от себя пустую тарелку и встретилась с Ольгиным взглядом: странный бульон из зависти, презрения и восхищения плескался на дне. Будто второе дно. Инга проморгалась, стряхивая неприятный осадок. Захотелось уйти. Встала: – Борщ у тебя отменный. Спасибо, не дала помереть старой подруге.

Попятилась к выходу.

– Ты куда? Второе еще есть! Чай же еще не пили.

Инга отмахнулась:

– Поздно уже. Что, кстати, твой муж всегда так поздно возвращается? – она уже дернула ручку кухонной двери на себя, намереваясь выскользнуть в коридор.

– О, я думаю, чего это Олечка меня не встречает, – в проеме оказался Стас. – А у нас тут, оказывается, гостья.

Последнее слово он проговорил так, словно уже смаковал поставленный перед ним борщ. Инга прищурилась:

– Гостья уже уходит, дабы не мешать вечерней трапезе почтенного семейства. Привет, Стас, – она только сейчас сообразила, что не знала, как его зовут. Пять лет они с Ольгой женаты, два перед этим встречались, а она до сих пор не запомнила его имя. И если бы минуту назад школьная подруга не назвала его, оконфузилась. Хотя плевать – ей с ним детей не крестить. Она широко улыбнулась и попробовала его отодвинуть с прохода и выйти в коридор. Стас замер, откровенно ее разглядывая, слишком откровенно мазнул взглядом по голой шее, обтянутой тонким трикотажем груди.

Инга почувствовала себя раздетой под этим липким, оценивающим взглядом. Ольга суетилась за спиной и, кажется, не видела неожиданного интереса мужа.

– А я думаю, чего это музыка от соседки не идет! – прошептал Стас, двусмысленно улыбаясь. Ингу покоробило. Сразу представилось, как этот гад подслушивает под ее дверью, чем она занимается дома.

Симпатичный, хоть и несколько слащавый брюнет, высокий, с идеальной укладкой и еле заметным запахом женского парфюма от костюма. Инга принюхалась. Она знала этот аромат, модный, хоть и довольно дорогой.