Но вслух с нескрываемым вздохом сказал:

– Поехали на грузовой двор.

– Товарищи, если можно, подкиньте меня на Фрунзенскую, домой. Пожалуйста. А то на общественном транспорте с пересадкой буду добираться до обеда. И усну по дороге. Так, что-то спать разобрало. И вроде стресс не малый. А спать все – равно хочется. Глаза совсем слипаются. – Как – то почти жалобно попросил старшина.

– Действительно, давайте подкинем Вадима домой. А то он с ночи без отдыха, из-за этого идиота, – обратился Сергей к Павлову, как к старшему по машине.

– Конечно, – тот повернулся к водителю. – Поехали на Фрунзенскую. Знаешь как?

– Да, я весь город знаю. А тем более такую улицу. Только она большая. Нужно, чтобы ты, – водитель повернулся к старшине, – показал, куда конкретно ехать.

– Поехали. Конечно, покажу, как надо подъехать.

Машина снова помчалась по улицам живущего по своим законам города. Никто из прохожих не обращал на нее внимания. Машина, как машина. Мало ли таких проезжает мимо. Никому не было дела до ее пассажиров. Никто из горожан тогда, а большинство из них до сих пор так и не узнает о перипетиях этого дела. О переживаниях участников этих событий.

Да, наверное, так и должно быть. Каждый должен делать свое дело. Учитель – учить; врач – лечить; слесарь – ремонтировать. А милиционер должен обеспечивать их покой, поддерживать общественный порядок, ловить тех, кто преступил закон. Даже ценой своего здоровья или жизни. Как говорится, каждому свое.

Только теперь, расслабившись, Сергей сообразил, что все это время, в течение которого занимался поиском и задержанием Дорожко, он не выкурил ни одной сигареты. Ни одной! Надо же! Это при том, что он обычно выкуривал примерно по сигарете в час.

«Да, так и бросить курить вообще можно. Можно, но не нужно».

Размышляя таким образом, он ощупал карманы куртки и пиджака. Сигарет не было.

«Вот разиня! Оставил в кабинете. Не попрошайничать же. Тем более, что Виктор с Вадимом точно не курят. Да, и остальные в моем присутствии даже попыток закурить не делали. Значит, придется ждать, пока вернемся на базу. Надеюсь, что к тому времени мои уши не опухнут без курева».

Тяжко вздохнув, и, чтобы отвлечься от грустных дум, он стал смотреть в окно на мелькающие мимо пейзажи города.

                        * * *

Прошло три дня. Каждый из них был чем-то отмечен. Но таких событий, которые произошли в тот злополучный понедельник, к счастью, не было.

Все шло своим чередом. Остались только разговоры и пересуды по поводу случившегося. Все ожидали, кого отметят за хорошую работу, кого пожурят, а кого и накажут.

О том, что, кроме Дорожко, который уже обживал камеру в следственном изоляторе № 1 в г. Минске на Володарке, найдутся еще виновные в громком и резонансном происшествии, никто на станции не сомневался.

Особенно мрачные прогнозы были у руководителей стрелковой команды, да и самой станции. Ведь это их работники: один совершил преступление, воспользовавшись безалаберным отношением к службе и сохранности оружия другого. А ведь кто-то из должностных лиц брал их на работу. Кто-то должен был их воспитывать. Кто-то должен был контролировать их работу, в том числе и ночью. Ведь стрелок команды имел свободный доступ к огнестрельному оружию.

Да и с руководством Дорожко тоже не все так уж ладно.

Ведь это надо, что в таком состоянии не стояния тот работал с подвижными железнодорожными составами! Он же запросто мог сам погибнуть под колесами мчащихся мимо поездов, и других погубить!

А, если бы при этом возникло нарушение графика движения поездов, как грузовых, так и государственных? Мрак!

И ведь кто-то из должностных лиц станции допустил его к травма – опасной работе в таком виде. Кто-то контролировал его в процессе «работы».

Вот и получается, что не только один Дорожко должен будет отвечать за свершившееся.

Но кто будет таким стрелочником, пока никто не знал, в том числе и сами следователи транспортной прокуратуры, из которых вместе с оперативниками руководство создало следственно – оперативную группу. Это будет выяснено в процессе расследований уголовного дела. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Это в отношении виновных.

А как же быть с победителями? И кто они, по мнению руководства?

Оказалось, что и здесь не все так просто.

Да. Действительно злоумышленник задержан, предотвращено совершение нескольких тяжких преступлений. Но ведь он успел совершить другие преступления. Не менее тяжкие.

Вот здесь – то и зарыта собака. Ведь, кроме раскрытия преступлений наша милиция в лице ее доблестных сотрудников, несущих службу днем и ночью, должны и предотвращать эти преступления. Другими словами, заниматься профилактикой.

В этом вопросе не все так гладко, как хотелось бы. Такое понятие, как «профилактика преступлений», предусматривает целый комплекс мероприятий. И сотрудники правоохранительной системы прекрасно знают об этом. Разработано множество рекомендаций на этот счет. Но все это в теории. А на практике есть рутинная работа, в основном, по раскрытию преступлений. В многочисленных отчетах руководители милицейских подразделений упор делают на раскрываемости уже совершенных преступлений. Да, что там говорить. Работа этих подразделений оценивается именно этим показателем – раскрываемость преступлений. А профилактика остается на втором, если не на третьем плане.

Тем не менее, когда случаются такие вот происшествия, всегда ищут крайних или, как говорится, стрелочников. И, что самое удивительное, их всегда находят. Находят и наказывают. Может быть, так и должно быть? Вопрос очень даже спорный.

И в данном случае можно не сомневаться, что таких стрелочников из числа сотрудников милиции найдут и накажут. Хотя бы за плохо налаженную профилактику преступлений на транспорте.

Но к счастью к нашим героям это не имело никакого значения. Никто и не думал их наказывать. А за что?

По прошествии трех дней начальник отдела издал приказ, согласно которому двое сотрудников были поощрены. Это были Сергей Попов и Вадим Стрельченко.

Было еще одно распоряжение о награждении Николая Болотова. Но по понятным причинам его имя не фигурировало в официально оглашенном приказе. Приказ об этом положили в специальное дело. И все.

Все трое были поощрены денежным вознаграждением в сумме 30 рублей каждый. Много это было или мало? Вопрос довольно интересный.

Это сейчас кажется, что сумма очень маленькая. Но следует учитывать, что Попов в то время получал, как говорится, «на руки» после удержания подоходного налога 165 рублей. Это вся его зарплата за месяц работы, состоявшая из оклада по должности, оклада по специальному званию и за выслугу лет. Кстати, бутылка водки тогда стоила 3