чтобы каждый раз выходить в новом образе». Какой кошмар!

Шмяк!

В стекло ударился Милки. А после, вспомнив, что он иллюзорно-бесплотная тень, малыш просочился ко мне и пафосно произнес:

– Магистр теней у дверей гостиной. Испрошает позволения войти!

– А? Х-хорошо, – я начала заикаться, – сейчас я…

Вот только дослушивать теневик не стал:

– Принято! И передано.

А я стою в чулках и белье, с платьем в руках и... Делать-то что?!

– Ноэль? – голос Кайра приближался к двери. – Ноэль?

– Минуту!

Я заметалась по комнате, хватала и бросала вещи, а после… Халат! Я поспешно закуталась в невесомый нежно-зеленый шелк. Вдох-выдох, вдох-выдох, спокойно, Ноэль, спокойно. Длина халата такова, что укрыты даже кончики домашних туфелек!

Открыв дверь, я вышла в гостиную.

– Приношу свои искренние извинения: выбирала платье к ужину. Скоро нам предстоит жить во дворце, приходится вспоминать старые правила.

Кайр, стоявший у шкафа Милки, повернулся ко мне, и его глаза блеснули хищным золотом.

– Это ты должна меня простить. Но разговор достаточно важный.

Магистр не отводил от меня взгляда, и я начала нервничать. Что-то не так?

– Не думай, что я хочу купить твое расположение. – Кайрнех опустился на узкую софу, и я тут же устроилась напротив него. – Но нам стоит обсудить, какие драгоценности ты возьмешь с собой. Для меня важно, чтобы ты носила камни моего рода. Рода Мор.

Я могла бы отказаться, потом снисходительно согласиться, но Кайр... Кайр такого не заслужил. Поэтому я сказала правду:

– Я и сама хотела об этом поговорить. Мне нужен жемчуг для завтрака, что-то более серьезное, но сочетающееся с жемчугом для обеда и несколько безумных гарнитуров для ужинов.

– Жемчуг? – У лиса вытянулось лицо. – У нас он считается камнем бедняков. И детей.

– Во-первых, жемчуг не камень, а во-вторых, видела я ваш жемчуг. – Я выразительно фыркнула. – Я схожу до ювелирной лавки и...

– Не обижай меня и отправь чек на мое имя. Хватит того, что Айервилль прислал тебе алмазный браслет, – хмуро произнес магистр.

– Я не видела, – удивилась я. – Ты уверен? Может, просто сплетни?

– Я должен был проверить его, – буркнул Кайрнех и положил на столик узкий футляр. – Чист, никаких энергетических следов.

Открыв крышку, я зачарованно ахнула:

– Какая красота!

На черном атласе голубыми искрами переливался изящный браслет. Алмазы прятались в сердцевинах цветочной оправы.

– Поможешь застегнуть?

Кайрнех на мгновение потемнел лицом, но застегнул. А после, явно через силу, проворчал:

– Тебе идет.

– Это особенный браслет, – я провела пальцем по одному из цветов, – весенняя коллекция леди Лау. Она гений.

В гостиной повисла тишина, и я вдруг подумала, что, наверное, не стоило просить Кайра застегнуть браслет.

– Какие камни поднять из сокровищницы? – Магистр смотрел в сторону, как будто избегал встречаться со мной глазами.

– Дорнские алмазы будут красоваться на цыплячьей шейке бессменной фаворитки Его Величества, другим леди позволено надеть не более одной вещи, инкрустированной этим камнем. Впрочем, мало у кого есть хоть что-то с черными алмазами.

– Истерские рубины?

– Мне они совершенно не к лицу, – я покачала головой, – это большая безвкусица – надевать дорогую, но уродующую тебя вещь. Вестарские сапфиры и любые изумруды будут идеальны.

– Хорошо, – мыслями Кайр был не здесь, – для Альбиреи только жемчуг, верно?

– Жемчуг и серебро без чернения, – кивнула я. – По возрасту она подходит для взрослых ужинов, но из-за младших братьев ей придется остаться на детской половине.

– Мы будем их видеть, – успокаивающе произнес Кайр.

Я же только криво улыбнулась:

– Как будто это поможет. Нет-нет, им не причинят вреда, но, поверь, наследники и наследницы знатных родов – это такие, м-м-м, одаренные сверх меры дети, что… Я с ужасом вспоминаю все приемы, которые была вынуждена посетить.

– Ты думаешь, у оборотней иначе? – усмехнулся Мор. – Особенно учитывая, что я магистр теней.

И у меня в ушах вновь зазвенел полный ненависти голос Райсары.

– Да, ты прав, – медленно произнесла я.

Кайрнех поднялся на ноги.

– Спуск в сокровищницу – дело долгое. Не могу позвать тебя с собой: защитные плетения не пропустят.

– Я бы и не… Погоди! Ты не думаешь, что цель – твоя сокровищница?!

– Я не дракон, – напомнил магистр, – это они тащат к себе артефакты времен Войны Богов. Да и не пройти никому в сокровищницу.

– А заготовки…

– А заготовки в лаборатории, – он улыбнулся, – они защищены иначе, но не хуже, ничуть не хуже.

Я поднялась, чтобы проводить его, и вновь поймала на себе странный, слишком долгий, слишком мужской взгляд. Да что ж такое?

Притворив дверь, я создала зеркало и, бросив в него короткий взгляд, закрыла лицо руками. Ненавижу шелк. Ненавижу. Шелк.

Тонкая, невесомая ткань струилась по телу, подчеркивая плавные изгибы, и это было бы хорошо, но… Ткань просвечивала. Кружевные ленты чулок, завязанные на бедрах кокетливым бантиком, боковая линия трусиков – видно было все.

«Это фиаско».

До ужина я успела накрутить себя почти истерики, а после выдохнуть. Кайрнех – взрослый мужчина, а у меня нет ничего, что могло бы его удивить.

«Хорошо, что не заметил амулеты», – пронеслась еще одна мысль.

А после мне пришлось повозиться, чтобы снять браслет. Увы, мои самодельные артефакты находятся на левой руке и правой ноге – нет у меня такого платья, чтобы одна рука была скрыта до запястья, а вторая это самое запястье демонстрировала.

Браслет леди Лау вернулся в свой футляр, и мне это показалось символичным. Много сезонов назад я охотилась за серьгами из весенней коллекции. Они тогда достались одной из любовниц герцога Терна. На один из дней рождения мне подарили сертификат на круглую сумму, но в ювелирном доме Лау не оказалось ничего из того, что я могла себе позволить. Не подходила либо цена, либо статусность.

«Зато теперь есть браслет, который никому не получ…» – мысль оборвалась. До меня с кристальной ясностью дошло, что амулеты придется снять: во дворце семь ступеней защиты. И даже если я пройду первые три, на четвертой амулеты сгорят, и у боевых магов появятся вопросы. И у Кайра. И если боевым магам хватит пепла, чтобы понять, что амулеты не несли вреда, то магистр…

«Прости, но ты сам не хотел слышать мое