Тяну чемодан, царапая колесиками пол. Пробурчав что-то невнятное, открываю дверь, желая спрятаться в домике и зализывать раны.

— Эльза, ты идешь с нами на море? Поплаваем, позагораем? Сегодня погода хорошая, ясная, да и море спокойное.

Конечно, я пойду. Я ведь приехала отдыхать, а не страдать. Вытряхнуть из головы дурные мысли мне не помешает. В самом-то деле, ничего судьбоносного не случилось. Подумаешь, оседлала знойного красавчика!

— Встретимся в холле через пятнадцать минут.

Помните фильм «Самая обаятельная и привлекательная»? А улыбку Сусанны — отличницы аутотренинга? Так вот, я одариваю ребят такой же широкой и нагловатой ухмылкой.

Море успокаивает. Обволакивает тело и исцеляет сердце от гнетущих переживаний. И чего я разошлась? Плакала, обняв ЕГО подушку, вдыхала запах бальзама после бритья, въевшийся в постельное белье, снова и снова прокручивала в мыслях нашу ночь. Барашки волн взрываются на берегу белой пеной. Усаживаюсь, положив на колючую гальку толстое полотенце, и касаюсь пятками воды. Фиска убежала кататься на «банане», оставив Ваню в моей скучной компании. Хорошо. Умиротворяюще. Тихий плеск волн, солнечные блики, искрящиеся на вершинах гребешков, горячая галька — мелкая и рыхлая, как нут — приводят меня в чувства получше аутотренинга. Но ненадолго...

— Эльза... э...

— Андреевна.

— Вам звонят. Я позволил себе залезть в вашу сумку. Уж слишком настойчивым оказался абонент. — Виновато говорит Ваня, протягивая телефон. Тоже мне, джентльмен. Снежка и в гробу достанет, недаром патологоанатом.

— Я, между прочим, на пляже. Ну, чего случилось? — недовольно ворчу.

— Лизка, он женат.

— Я знаю, доложили уже. Тебе твоя подруга сказала? — произношу надтреснутым голосом.

— Да. Самое интересное, заявления о разводе нет. Они не подавали его, Лизок, — возбужденно тараторит она. Я молчу. А что мне нужно говорить? Теперь, когда он уехал. — Лиза, ты слышишь меня? Почему ты молчишь? Хочешь, я тоже буду называть тебя Эльзой? Ну скажи что-нибудь! Тебе там не стало плохо?

— Пока, Снежка. Я тут на «банане» решила покататься, меня ждут.

Сбрасываю звонок, подхватываю полотенце и бреду к Ване, сидящему под зонтиком чуть поодаль. Расстегиваю сумку, возвращаю телефон на место и достаю записку Егора. Она спрятана в надёжном месте — в кармашке кошелька. Там, где я храню фотографию сына. Ваня что-то бормочет о Фиске, «банане» и чернокожем парне с попугаем, «странно смотревшим» на девчонку. Я киваю, как болванчик, соглашаясь с тем, что «не иначе, он на неё запал» и иду к морю.

Рву бумагу на мелкие кусочки и развеиваю над водой. Прощай, Мистер Жиголо!

Егор

Чувство стыда сначала сплетается с уверенностью, мужской силой и стойкостью, а потом вытесняет все нахер… В душе остаётся только концентрированный раствор стыда и вины. Я сижу возле постели больной жены и думаю об Эльзе. Смотрю на бледное и безжизненное лицо Риты и ничего, кроме благодарности за прожитые годы и уважения, не испытываю. Тишину нарушают звуки работающих приборов и мое обреченное дыхание. Рите требуется еще одна операция, и врачи продлевают состояние медикаментозной комы, чтобы сохранить мозговые функции. Верите, я даже эту (бесспорно, важную) информацию воспринимаю с трудом. И мне так стыдно… Проводить дни рядом с женой и думать о другой. Гладить волосы Риты, держать за руку, разговаривать с ней, зная, что она меня не слышит. Хочется разбудить позабытые чувства, вспомнить о них, но я осознаю, что они мертвы… Давно и безвозвратно. А Эльза… Она моя слабость. Путы, связавшие меня по рукам и ногам. Сладость, проникшая в сердце и превратившая его в сладкую вату. Эльза, Эльза, Эльза… Прошло семь гребных дней, но она так и не позвонила. Странно, почему? Я точно знаю, что понравился ей. Об этом сказали ее глаза, а также пресловутый язык тела. Определенно, что-то случилось. Эльза напрасно думает, что я так легко отстану. Забыла обо мне? Не нужен? Пусть скажет в лицо. Ну… или по телефону.

Я читаю Рите ее любимый криминальный триллер Франка Тилье — «Сновидение», один из романов многочисленной серии. Главная героиня Абигэль — выдающийся психолог, помогающий полиции расследовать убийства. Но ее жизнь омрачает нарколепсия — таинственная болезнь, из-за которой сны перепутаны с действительностью. Слушайте, а, может, и со мной так? Я не могу выбросить из головы… сон.

Мой голос звучит спокойно и размеренно, в такт звукам аппаратов и тихим шагам вошедшего доктора. Тимофей Николаевич молчит, ожидая, когда я дочитаю главу. А потом произносит, слегка прокашлявшись:

— Идите домой, Егор Вадимович. Вы здесь дни и ночи проводите. Так нельзя…

— А как можно, доктор? Я пообещал дочери не бросать маму. — Захлопнув книгу, возражаю я.

— Мы делаем все необходимое для Маргариты. А вам…нужен отдых. Силы еще понадобятся — впереди реабилитация. — Протягивает он таким тоном, словно впереди смерть или война.

Я поддаюсь уговорам доктора и покидаю больницу. Бойко спускаюсь по бетонным ступенькам крыльца и сажусь в разгоряченный летним солнцем автомобиль. Включаю климат-контроль и бессильно опускаю голову на руль. Маюсь, как мальчишка в ожидании звонка. Так и хочется дать себе подзатыльник! Я успешный бизнесмен и взрослый мужчина, а не…

Тру айфон рукой, как лампу Алладина. На что я надеюсь, чего жду? Пальцы против воли отыскивают контакт Василькова. 

— Вася, мне нужен номер телефона Анфисы. — Сухо произношу в динамик.

— Фиски? Ого, запала деваха? — пережевывая что-то хрустящее, мурлычет Васильков. Слышу его чавканье, сжимая трубку до хруста. — Кину через час, окей?

— Сейчас же! Сию минуту, понял?

— Хорошо, шеф, не ори!

От Васи к Анфисе, а от нее к заветному номеру Эльзы — женщины, о которой я думаю двадцать четыре часа в сутки.

Не буду рассказывать, сколько мне пришлось наплести Фиске. Давно я так не врал. На минуту почувствовал себя ужом на сковородке. Мерзким таким, изворотливым. Ну вот — таинственные цифры у меня. Делаю радио потише, а потом и вовсе выключаю его. 

— Эльза, здравствуй, это Егор.

Она отвечает не сразу. Кажется, мое сердце выскочит из груди в ожидании ее голоса — взволнованного, нежного, как майский мёд.

— Здравствуй.

— Я ждал твоего звонка. Ты, вероятно, не заметила записки?

— Заметила. — Отрезает она. Нотки раздражения и ревности в ее голосе сплетаются в хлесткий кнут. И она бьет им по моему самолюбию.

— Эльза, я хочу увидеть тебя. Когда мы можем встретиться?

— Егор, а с чего ты взял, что я хочу с тобой встречаться? Отпуск закончился, а вместе с ним и наша… интрижка.

— Для меня это не было интрижкой.

— А что же это было, по-твоему? — усмехается Эльза, а я костерю себя на чем стоит свет за то, что позвонил. Итак все было ясно, зачем мне понадобилось разговаривать? — От меня еще ни разу мужчина не сбегал среди ночи.