— Дозаведовался, — Колосов вздохнул.

Так и есть, как он и думал: слепая вера в «своих» людей, верных до гроба. Можно было, конечно, заподозрить и другое. Например, что и эти показания Жукова — инсценировка. И существует, точнее, существовал прямой сговор начальника и подчиненного, направленный на завладение деньгами компании. Но тогда выходило, что этот седой бывший летчик — сообщник Бортникова. И возможно, его убийца.

— А откуда вам Бортников вечером звонил? Из Менделеева?

— Он обычно всегда звонит со своего мобильного телефона.

«Так, — подумал Никита, — телефон у Бортникова все же имелся. А там, на месте происшествия, его не оказалось. Случайное ли это совпадение?»

— И что же, вы за эти дни даже не потрудились к нему домой съездить, поговорить, выяснить все: что произошло, где деньги?

— Я.., он все очень подробно мне тогда по телефону доложил. Потом я с вашим сотрудником лично разговаривал. Он мне тоже все подтвердил: разбойное нападение, машина угнана, ваш сотрудник Бортников пострадал. У меня и в мыслях не было, что все это ложь, что Санька все это придумал, чтобы… Да полно, — Жуков снова недоверчиво глянул на Колосова. — Так ли все это было? Может быть, вы ошиблись? Я же его знаю — не мог он так подло поступить с компанией, с коллегами, со мной, наконец. Он же меня… Я же его как сына тут принял, как родного сына.

Колосов вздохнул: да, развели тут семейственность, летчики-налетчики…

— Друзья-приятели у него здесь, в аэропорту, были какие-нибудь? С кем он хорошие отношения поддерживал, кроме вас?

Жуков пожал плечами:

— Да он со всеми был в отличных отношениях. Любого спросите — от пилота до механика, все Бортникова знали. Мне он как родной был. Со всеми болячками своими куда шел? Сюда, ко мне. «Дядя Миша, помогите».

Колосов посмотрел на Жукова.

— А болячки-то у него насчет чего были? — спросил он. — Что-то личное?

— Да нет, в основном за дела наши он душой болел, Что бы еще такого сделать, чтобы компания лучше работала, эффективнее, выгоднее.

— Но это ведь не вопросы службы охраны.

— Ну, мы фирма небольшая. Весь коллектив — сто человек. У нас все проблемы — общие. Собрание акционеров все решает, а акционеры — весь коллектив.

— Выходит, особо близких друзей здесь у Бортникова не было? Так я вас понял?

— Да нет, особо чтобы близких не водилось. Он ровный был со всеми, приветливый. Но это чисто внешне, а так он замкнутым человеком был, молчуном. Приезжал на работу раньше всех, уезжал позже — охрана есть охрана. Пожалуй что, — Жуков тяжко вздохнул, — я ему тут самым близким человеком был. Потому и с деньгами этими так вышло.

Жуков достал сигареты и закурил. Руки у него были крупные, костистые. Сигарета казалась в них тоненькой, как спичка.

— Бортников не был женат? — спросил Колосов.

— Нет.

— Но у него кто-нибудь был?

— Вы мне такие вопросы задаете, молодой человек…

— Ну, может, какие слухи тут у вас ходили. Какая-нибудь молоденькая стюардессочка? Вон они тут какие красавицы у вас.

— Нет, не слыхал я ничего про эти дела. Он не говорил никогда, я не спрашивал. Я ж говорю, он молчун был, в отца весь. Серьезный не по годам.

Колосов помолчал, ожидая, может быть, Жуков еще что-то вспомнит, но тот молча курил.

— «Волгу» можете забрать, — сказал Колосов. — Мы ее на стоянку нашу перегнали к посту ДПС. Если временем располагаете, можно прямо сейчас туда подъехать. Расписку нам напишете, машину осмотрите.

— Хорошо. Я поеду со своим водителем, он «Волгу» потом сюда перегонит. Только, если вам не трудно, подождите минут десять-пятнадцать. Я тут кое с какими делами покончу, и поедем.

Колосов вышел в приемную. Завидя его, все, кто там находился, точно по команде умолкли. Под пристальными взглядами Колосов опустился на диван. В приемной было сильно накурено.

— Ну, заходите, что ли, — пригласил Жуков хмуро, и летчики повалили в кабинет. Дверь захлопнулась.

Разговор за закрытыми дверями сразу же перешел в яростный спор. И продолжалось все это довольно долго. Наконец Жуков вышел из кабинета.

— Все, я сказал — все, хватит, довольно! — Лицо его покраснело еще сильнее. — На сегодня я сыт по горло вашим базаром. Хотите митинговать дальше — митингуйте без меня. А я вам все сказал. Все доложил, о чем меня вот правоохранительные органы проинформировали.

— Но нам-то что теперь делать? — выкрикнул кто-то. — Другую работу искать? Увольняться? Платить-то кто нам теперь будет? Даже за горючее не сможем рассчитаться, за то, которое уж в баки залили!

— Будем изыскивать средства, как-то выходить из положения! — рявкнул Жуков. — А вы как хотите, а? Когда мы тут все только начинали, думаете, легче нам было?

— А милиция-то что — воды в рот набрала? — снова крикнул кто-то.

Колосов поднялся, заглянул в кабинет. Все молчали.

— Мы работаем, — скромно ответил он. — Ищем убийцу Бортникова.

Все смотрели на него с таким видом, словно он сказал нечто неприличное.

— И деньги ваши тоже ищем, — закончил Колосов. — Не переживайте.

И все снова зашумели. Возбужденно и громко. Но в нестройном шуме этом слышалось явное облегчение и смутная надежда: а вдруг повезет? Вдруг найдут?

— Мы тоже, того, сложа руки тут сидеть не будем. — Жуков откашлялся. — Раз такие подозрения, мы внутреннее расследование проведем.

— Это ради бога, как хотите, — разрешил Колосов. — Ну, мы едем за машиной или нет?

Вместе с ними за «Волгой» отправился водитель Жукова по фамилии Антипов. Оба сели в колосовскую «девятку» — Жуков по-хозяйски решил: раз милиция готова подвезти, чего ж зря еще и служебную машину гонять? Возвращаться-то все равно на «Волге» придется.

«Волга» ждала своих владельцев все там же, на Соколе, только уже на стоянке ДПС, расположенной недалеко от железной дороги. По пути на Сокол Жуков почти все время угрюмо молчал. Колосов наблюдал за ним в зеркало. Бывший летчик Аэрофлота, а ныне топ-менеджер «Трансконтинента» выглядел сильно расстроенным. Оставалось только гадать, в чем кроется истинная причина этого его подавленного настроения. То ли в том, что Бортников — сын друга его юности — мертв, то ли в том, что он оказался таким вот подлецом и обманщиком, а может, и в том, что труп жертвы найден слишком уж быстро, несмотря на все старания и расчеты убийцы.

Как бы там ни было, Жуков молчал. А вот шофер Антипов — смуглый, быстрый, похожий на цыгана парень — засыпал Никиту целым градом вопросов. Сначала все они касались исключительно «Волги» — цела ли, не разбита, не поцарапана ли? Все ли на месте или, может, что снято? Кто осматривал машину, где протокол осмотра, дадут ли ему его копию на руки? Кому в случае чего предъявлять претензии?