— А если у нас не получится вернуться назад? — спросила Оса.

— На этот случай можно оставить записку Петьке! — предложил Саша. — Чтобы они подобрали нас в укромном месте на том берегу реки, если… если, скажем, мы поймем, что плыть назад небезопасно, потому что это будет на виду у бандитов и они либо нагонят нас на реке, либо перестреляют заложников и опять пустятся в бега!

— Я приметил небольшой затончик чуть ниже по течению, когда мы плыли к городку, — сказал Сережа. — Если яхта пойдет к этому затончику, то с пасеки и ее причала яхту видно не будет. То есть не будет видно, куда она причаливает. И кроме того, никто не заподозрит, что остановка яхты как-то связана с делами на пасеке. Мы можем оставить записку, чтобы нас подобрали там. А сами мы сумеем незаметно пробраться туда вдоль берега и пересидеть несколько часов… Хотя… — он покачал головой, — на словах все выходит очень гладко, но в действительности нас может подстерегать что угодно! План хорош, но надо быть готовыми к тому, что он где угодно даст прокол! И представляете, что тогда с нами будет? Я имею в виду, если бандиты и впрямь прячутся на ферме…

Саша и Оса призадумались над этим предостережением Сережи, и, надо сказать, решимости у них малость поубавилось. Жутко представить, что будет, если их план где-то даст осечку и бандиты их сцапают!

— И убежать нам будет нельзя, — продолжил Сережа. — Вы понимаете? Если мы столкнемся с бандитами и они увидят, как мы смываемся, то они тоже поспешат смыться — и перед этим перебьют заложников! Значит, нам останется только сдаваться им: чтобы они наверняка знали, что никто не ускользнул звать подмогу! Сдаваться даже в том случае, если у нас будет распрекраснейшая возможность улизнуть! Вы готовы к этому?

— Не скажу, что я очень готова, — проговорила Оса после паузы. — Но зато я могу сказать другое: мы знаем, что командор где-то когда-то струсил, и теперь места себе не находит, хотя прошло много лет! Вот вам живой пример! Если мы сейчас струсим, то у нас на душе много лет будет так же погано, как у него, — особенно если мы будем знать, что могли спасти жизнь нескольких людей и не сделали этого! Я честно скажу, что мне будет очень страшно, но я считаю, что нам надо плыть! И я сделаю все, чтобы справиться со своим страхом, вот увидите!

— Я согласен, — сказал Саша. — Хотя у меня тоже сердце в пятки уходит, едва я представлю, что может быть…

— Тогда решено! — заявил Сережа. — И не будем терять времени. Напишем записку и оставим у дежурной, с просьбой передать Пете или Мише, но только не взрослому…

— А как мы это ей объясним? — спросила Оса.

— Ничего не надо объяснять! — ответил Сережа. — Просто скажем, что это наши детские тайны, в которые мы не хотим посвящать взрослых! Она только посмеется и не будет дальше расспрашивать.

— Но она может спросить, куда мы уходим на ночь, — указал Саша.

— А мы скажем… — Сережа задумался. — Да, мы скажем, что командор договорился с одним из местных рыбаков, что тот возьмет нас на ночную рыбалку! По-моему, вполне естественное объяснение. И вообще, мы всегда на ходу сочиним, что ответить, если она начнет нас расспрашивать!

— Хорошо, тогда пишем записку — ив путь! — сказала Оса.

Записка была быстро составлена, и ребята, торопливо одевшись, покинули номер. Когда они тихо затворяли дверь, то услышали, как из соседнего номера притявкнул Бимбо.

— Он чует, как мы уходим! — испугалась Оса. — Он сейчас всех перебудит!

Сережа подошел к соседней двери и тихо проговорил:

— Все в порядке, Бимбо, все в порядке. Мы скоро вернемся.

Бимбо примолк. Троица друзей поспешила спуститься вниз.

С дежурной объясняться не пришлось. Она восприняла как должное, что дети уходят куда-то, на ночь глядя, и оставляют записку приятелям. Видно, насмотрелась на своем веку на причуды постояльцев.

Ночной воздух был прохладен и свеж.

— Надо было одеться потеплей, — сказала Оса. — На реке будет еще холодней, так и простыть недолго!

— Если будет возможность, возьмем на яхте наши свитера, — ответил Сережа. — Но готовьтесь к тому, что придется немного померзнуть!

— Какая жалость, что мы не взяли с собой наши «воки-токи»! — вздохнул Саша, шагая рядом с друзьями по темной и пустынной улице. — Вот бы они сейчас пригодились!

Кто помнит, Следопыты завели себе пять «воки-токи» — детских радиотелефонов, при помощи которых можно было поддерживать связь на расстоянии почти до километра. Сережа, починивший старые сломанные «воки-токи» и усовершенствовавший их, внес с тех пор еще несколько изменений в конструкцию, добившись того, чтобы не надо было отключаться от приема сообщений, если требовалось что-то передать самому.

— Что толку горевать о том, чего нет? — пожал плечами Сережа. — Но на будущее это нам урок: куда бы мы ни отправились, брать «воки-токи» с собой. Ведь приключения сами нас находят!

На улицах не было ни души, свет редких фонарей почти не разгонял мрака. Кое-где светилось окошко. Но похоже, большинство жителей городка уже отправились на покой.

— Странно идти по такому пустому городу, — заметила Оса. — Все как вымерло. В Москве такого никогда не бывает!

Они добрались до пристани и поглядели с берега на причал, у которого стояла яхта. На ней горел свет.

— Значит, командор еще там! — прошептал Саша.

— Не мешало бы проверить, — ответила Оса. — Вдруг он оставил свет в каюте для видимости — будто на яхте кто-то есть…

— Тихо! Смотрите! — прошептал Сережа.

Свет в каюте погас, а минуты через две на палубе появился командор — то есть ребята догадались, что это командор, потому что видели лишь темный силуэт высокого и плечистого человека. Командор вылез на причал, пошел по нему. В начале пристани горел фонарь, и, когда командор прошел под ним, ребята увидели его очень ясно. Губы командора были сурово сжаты, а в руке он держал одну из своих охотничьих двустволок.

Командор прошел чуть подальше, к другому причалу. Там фонарей не было, и ребята только на слух могли догадываться, что происходит. Вот послышался тихий скрип и плеск — это командор перебрался в катер. Вот что-то глухо стукнуло — это командор положил двустволку. Теперь, наверно, отвязывает канат. Потом заурчал мотор, набирая обороты, — в ночной тишине его звук был слышен далеко и казался очень громким.

— Неужели он так и пойдет к пасеке? — удивилась Оса. — Ведь он себя сразу выдаст!

— Наверное, последнюю часть пути он пройдет на веслах, заглушив мотор, — предположил Сережа. — Но сейчас важнее понять, как нам двинуться вслед за ним. Айда на пристань!

Ребята спустились на причал, осторожно озираясь вокруг. Совсем не нужно, чтобы их заметил смотритель или кто-нибудь еще… Но вокруг никого не было.

— Вот! — показал Саша. — Смотрите!

У крайнего причала, отделенного жестяной сеткой от всех остальных, было привязано несколько лодок, гребных и моторных. Весла из гребных лодок были не убраны. Это было хозяйство спасательной станции. Над причалом высилась будка с небольшой дозорной вышкой, а вход на него перекрывали решетчатые воротца, сейчас запертые на большой висячий замок. Видно, спасатели полагались на этот замок, поэтому и не убирали весел на ночь.