Для большей убедительности Басмач двинул Корявого кулаком в плечо — пошевеливайся, мол, — и поспешил задами, на виду у ребят, к дальнему концу фермы. Корявый еще раз тупо поглядел на пистолет, потом рывком вскочил на ноги — видно, туман в голове окончательно развеялся и он уяснил, что происходит, — и побежал к дому. Когда он исчез за углом, ребята переглянулись. В глазах у них был немой ужас и вопрос: что делать?

— Все пятеро против него… — испуганно прошептал Саша.

— Да. И ему надо отстреливаться на четыре стороны. Значит, подобраться и подпалить амбар им будет довольно легко… — с убитым видом проговорил Сережа.

— Ребята, но ведь мы же здесь! Неужели мы ничего не придумаем? — воззвала Оса.

— Есть у меня одна шальная мысль… — пробормотал Сережа. — Можно сказать, бандиты сами мне ее подсказали, когда заговорили про «подпалить».

— Что за мысль? — жадно спросили Саша и Оса.

— Пчелы, — объяснил Сережа. — Выкурить пчел из ульев, чтобы дым погнал их в сторону фермы. Туча разъяренных пчел, готовых жалить все на своем пути, — это, знаете…

— Слушай, это гениально! — восторженно сказал Саша.

— Но ведь пчелы могут изжалить и командора, и Никиту с семьей… И нас, в конце концов! — засомневалась Оса.

— Не думаю, — ответил Сережа. — Я где-то читал, что пчелы не жалят своих хозяев-пасечников, к которым привыкли… Не знаю, правда это или нет, но все равно… Во-первых, Никита с семьей заперты в погребе, так что до них пчелы не доберутся. Они летят довольно близко к земле, а командор сидит на чердачке, так что, скорее всего, пчелы пройдут ниже… И потом, нам понадобится какое-то время, чтобы их выкурить. За это время бандиты уже могут поджечь амбар. Разгореться амбар еще не успеет, а дым и пламя, наоборот, уберегут командора от пчел — ведь им придется огибать место пожара. Что до нас… Раз мы сами будем выкуривать пчел, то будем знать, куда они полетят, и вообще успеем спрятаться… Значит, кроме бандитов, никто не пострадает! В общем, решайте! Времени у нас нет! И в голову мне больше ничего не приходит. Либо пробуем этот план, либо лежим и смотрим, как бандиты в конце концов спалят командора и семью. Командор долго не продержится!

Опять послышались редкие выстрелы.

— Наверно, этот, по кличке Басмач, подбирается к амбару, а остальные отвлекают командора, — предположил Сережа.

— Давай действовать! — заявила Оса. — Пробираемся к пасеке!

— Лучше нам разделиться, — сказал Сережа. — Пожалуй, к пасеке пойду я один. Одному пробраться легче, и меньше вероятность, что заметят. Ты, Саша, оставайся здесь, веди наблюдение. Если что, сам сообрази, что делать. А ты, Оса, отправляйся в тот затончик, куда должна прийти яхта, и жди ее… Если они приплывут и увидят, что никого из нас в условленном месте нет, они сунутся прямо к причалу, а это невесть чем может кончится!..

— Яхта придет не раньше часа, а сейчас Раннее утро… — недовольно пробормотала Оса. Ей не хотелось оказываться совсем в стороне от событий.

— Не уверен! — возразил Сережа. — Бимбо надо выгуливать довольно рано, и этим обычно занимается Петя. Скорей всего, тогда он и получит записку. А получив такую записку, он наверняка сразу сознается во всем отцу. И Олег Константинович не такой человек, чтобы медлить и ждать до двенадцати!.. А сейчас, — Сережа взглянул на небо, где солнце уже полностью вышло из-за горизонта и поднималось все выше, — сейчас около семи утра… В общем, лучше подстраховаться. И хватит рассуждать!.. Оса — к затончику, а я к пасеке! — Он вдруг побледнел. — Господи Боже, ведь, чтоб выкурить пчел, нужны спички или зажигалка!

— У меня есть спички, — обрадованно сообщила Оса. — Остались в кармане с тех пор, как мы в последний раз разводили костер на берегу. На, держи!

Сережа схватил коробок спичек, кивнул друзьям и, пригнувшись, перебежал до следующего бугорка. Там он залег, выглянул, убедился, что никого нет, и сделал еще один рывок. Саша и Оса смотрели, как он короткими перебежками движется в обход фермы, по широкой дуге пробираясь к той стороне, где была пасека. Он пересек дорогу, исчез в орешнике…

— Как ты думаешь, получится у него? — спросила Оса.

— Должно получиться! — ответил Саша, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности.

Выстрелы зазвучали чаще, с разных сторон. Командор отбивался «аки лев рыкающий», как любил говаривать отец Осы.

— Только бы Сережа успел, только бы получилось… — шептала Оса, до боли сжав кулаки.

— Ты бы отправлялась поскорее к затончику! — сказал Саша.

— Отправлюсь, не беспокойся! — ответила Оса. — Но еще немного посмотрю, что происходит! Все равно еще рано!

Опять наступила пауза. Невыносимо было находиться совсем рядом, не зная и не видя, что происходит, лишь по звукам о чем-то догадываясь!

— Ступай! — еще раз поторопил Саша Осу.

— Слушай, перестань мной командовать! — огрызнулась Оса. — Я и сама соображаю!

Саша вздохнул и перестал настаивать, чтобы не разозлить Осу. Почему это так, задумался он, что одним — например, Сереже — все подчиняются охотно и с радостью, стоит им взять командование в свои руки, а других — вот таких, как он, Саша — никто никогда не слушает? Ему сделалось обидно, и Оса это поняла.

— Хорошо, я сейчас пойду, — сказала она. — Ты пойми, что жалко оставлять тебя одного. Ведь я-то буду в самом безопасном месте!

Саша молча кивнул. Помолчал, подумав немного, и ответил:

— Не переживай. Ничего со мной не случится. Просто давай действовать четко по плану. Ведь если нас уже хватились, то яхта в пути!

Оса крепко сжала его запястье, приободряя на прощание, и, пригнувшись, побежала к прибрежной тропе, по которой они пришли.

Она почти сразу исчезла в подступающем к самой воде лесочке, и Саша остался один. Он лежал, оперев голову на руки, смотрел на строения фермы, на Волгу, видневшуюся справа за лужком и редким перелеском, на дальний лесок, перед которым, как показал им вчера командор, находилась пасека. Несколько раз ему почудилось, будто он видит дым в той стороне, но всякий раз это оказывалось обманом зрения. Утренняя дымка, зыбкая дрожь воздуха, когда под солнцем испаряется роса… Солнце пригревало все сильнее, и животу еще было холодно, а спине уже совсем тепло и даже жарко. После бессонной ночи в голове звенело и в глазах пощипывало. Спать не хотелось, но по всему телу разливалась дремотная лень, когда трудно пошевелить рукой или ногой.

Выстрелы то стихали, то опять начинали звучать резко и часто. Саша уже различал, что выстрелы звучат по-разному. Вот сейчас, побасовитей — так звучат выстрелы, исходящие из одной точки, вознесенной над землей. Ружье командора, догадался Саша. Командор стрелял достаточно редкими одиночными выстрелами, — видно, берег патроны, чтобы иметь запасец на тот случай, если бандиты пойдут на штурм.

Скорей всего, командор рассчитывал дотянуть до подмоги, которую, по предварительной договоренности, должен был привести Петькин отец, если командор не вернется к определенному часу. Вот только успеет ли эта подмога? Саше опять почудилось, будто он видит дымок… Нет, на этот раз не почудилось! Только поднимался дымок, к Сашиному отчаянию, не у дальнего лесочка, а из-за крыш ближних строений, оттуда, где находился амбар. Бандитам удалось все-таки поджечь командора!