Щёлк! Дверца одного из шкафчиков поддалась. Фрэнки зацепился передними лапами за полку – во всяком случае, попытался. Вслед ему метнулась рыжая молния и повисла у него на хвосте, чтобы он не смог забраться в шкафчик. Вот бесстрашная белка!

– Стоять! – услышал я голос Холли. – Ты сейчас же пойдёшь в туалет и превратишься обратно в человека!

Но выдры обладают недюжинной силой, и они гораздо мощнее грызунов, обитающих на деревьях. Фрэнки вырвался из лапок Холли, и белка упала на колени к Генри как спелая слива, только мохнатая. Для Генри это оказалось последней каплей. Через секунду от его человеческого облика остались лишь воспоминания. На первый взгляд казалось, что его кресло пустует, но тихое кваканье свидетельствовало об обратном.

Фрэнки забрался в багажный ящик, Холли прыгнула за ним. В отделении для ручной клади поднялся грохот – у нас над головами шла гонка преследования.

– Немедленно вылези из рюкзака! – кричала Холли. – О чёрт! Ты ж его порвал! Ты чё, ку-ку?!

– Нет, я вы-выдра! – заорал в ответ Фрэнки.

Шум у нас над головами становился всё сильнее.

Мисс Кэллоуэй вскочила с места и попыталась выудить дерущихся учеников из ящика. К сожалению, на это обратила внимание стюардесса:

– Пожалуйста, закройте дверцу, займите своё место и пристегнитесь, – громко крикнула она, и любопытные пассажиры оглянулись в нашу сторону.

Какой кошмар! Сейчас они увидят, что на борту самолёта находятся животные, и тогда нам несдобровать!

– Да-да, сейчас, – ответила наша учительница с обворожительной улыбкой и шепнула мне: – Караг, лови Генри, пока его никто не заметил! Быстро!

В человеческом облике рефлексы у меня тоже отличные. Никто не успел и глазом моргнуть, как я уже схватил Генри и, не раздумывая, засунул в карман рубашки.

– Эй, тут занято! – возмутилась Хуанита.

В кармане началась чехарда.

– Ой, прости, – спохватился я и прикрыл подозрительно шевелящийся карман ладонью, потому что к нам по проходу уже приближалась стюардесса.

Вытащив Генри двумя пальцами, я быстро спрятал его в рюкзак.

Волки и Дориан, летевшие в багажном отсеке, конечно, уже почуяли, что у нас что-то произошло, и засыпали нас вопросами:

– Что у вас там случилось?

– Какие проблемы?

– Вы там пилота обоссали, что ли?

– Сара, всё в порядке? – услышал я голос Билла Зорки.

– Не совсем, – раздражённо ответила мисс Кэллоуэй.

На полке для ручной клади снова поднялся шум, а потом бац! дзинь! ай! – и по салону разнёсся едкий запах духов. Неужели разлилась бурда мисс Кэллоуэй из дьюти-фри?! Нет, только не это!

– Фу! – завопила Холли и спрыгнула на кресло.

Её рыжая шёрстка была совершенно мокрая. Белка воняла просто безбожно! От жуткого запаха искусственных цветов у меня скрутило живот. И не только у меня.

– Мерзость какая! – простонала Берта и схватила гигиенический пакет. Послышались отвратительные звуки: её вырвало.

– Какая ужасная вонь! – пожаловался Лерой и тоже склонился над пакетом.

Кто бы говорил! Он же скунс!

У мисс Кэллоуэй и у нас с Брэндоном на такие глупости времени не было. С быстротой молнии Брэндон засунул одежду Холли к себе в рюкзак, а я забрал вещи Генри и Фрэнки. Пока наша учительница человековедения вытирала разлитые духи, я за шкирку стащил Фрэнки с багажной полки, невзирая на его возражения «Эй, полегче там!», и засунул себе под рубашку. А потом устремился мимо спешащей к нам недовольной стюардессы в туалет, где наши товарищи смогли снова превратиться и одеться.

– Мне тоже превращаться? – спросила несчастная Холли, выглядывая из-под кресла.

Стюардесса только что удалилась, брезгливо унося два полных гигиенических пакета.

– Мне очень жаль, Холли, но ты слишком сильно намокла, – ответила мисс Кэллоуэй. – Мы сможем отмыть тебя как следует только в аэропорту. – Она спрятала белку к себе в дамскую сумку и в утешение дала ей пакетик с орехами.

Я рухнул в кресло. Брэндон протянул мне длинный коричневый батончик:

– Хочешь шоколада? Помогает против стресса.

Недолго думая я взял угощение, но я так плохо чувствовал себя в самолёте, что даже сладостей не хотелось. Вздохнув, я сунул батончик в карман рубашки. Тут же раздался беззвучный крик.

– Это ещё что?! – завопила Хуанита.

Чёрт! Я опять про неё забыл.

Я что-то пробормотал, извиняясь, а из кармана уже послышалось довольное чавканье:

– Ммм, вкусно. Можешь оставить.

Но, судя во всему, Хуанита много не съела, потому что на кармане вскоре появилось жирное коричневое пятно от растаявшего шоколада.

Когда все, кроме Холли, снова расселись по местам, Фрэнки сказал:

– Простите, я глупо себя повёл. Но мне вдруг стало так страшно!

– Всё понятно, но твоим родителям придётся оплатить разорванный рюкзак Холли и мои духи, – строго сказала мисс Кэллоуэй, глядя на него светло-зелёными неподвижными глазами змеи. – Они стоили недёшево.

– Вообще не проблема, – ответил оборотень-выдра, с упрёком посмотрел на меня и потёр шею. – У моих родителей денег полно.

– Откуда? – удивился я.

Я-то думал, они беззаботно и безденежно живут в какой-нибудь речке.

– Моя мама актриса, она по пол-лимона за фильм получает, – признался Фрэнки.

Кажется, ему было неловко. Вот это да! Теперь понятно, почему его мама, та, что дала рецепт для рулетиков из лосося, приходила на родительский день в зверином обличье. Чтобы её не узнали!

Рядом с нами столпились несколько человек, включая Сумрака и Тень, – всем было интересно.

– А твой отец тоже снимается за деньги? – заворожённо спросил Сумрак: он вырос в облике ворона в Скалистых горах.

Фрэнки покачал головой:

– Не, он компьютерщик, игры разрабатывает. Иногда я ему помогаю – ну, когда я у него. Мои родители расстались.

– Так, а теперь давайте оставим Фрэнки в покое, – распорядилась мисс Кэллоуэй. – В человеческом облике она выглядела как всегда очень красивой, но сегодня ещё и очень опасной. – И если ещё кому-нибудь страшно, скажите прямо сейчас!

Мы все отрицательно затрясли головами, зажали носы и стали смотреть в окно. Мне очень понравились пышные облака. Всё-таки хорошо, что я не зажмурился.

– Здорово, правда? – спросил я Лу, мимо кресла которой совершенно случайно проходил.