она была полна решимости настучать обоим по кумпалу. Теперь же, убедившись, что Никита здесь по своей воле и чувствует себя более чем комфортно — растерялась.

— Вот так пойдет? — парень продемонстрировал мужчине доску перед собой.

— Да, хорошо. — Лёша обернулся на досточку и заметил в дверях Арину. Повернулся, вместе с ним и Никита.

— Ну вот! — воскликнул парень и, положив нож, хлопнул мужчину по плечу. — Я же говорил, что приедет!

Арина глубоко вздохнула и спокойным голосом обратилась к Лёше:

— На что ты рассчитываешь, похищая ребенка? — она сделала пару шагов по кухне.

— Он не похищал! — мгновенно запротестовал Никита. — Я сам предложил поехать, чтобы ты тоже приехала.

Девушка плавно перевела на него взгляд:

— Я спросила не тебя, Никитос. Ты знаешь, как тебя накажут за побег? Учитывая, что это не первый твой серьёзный косяк в этом месяце.

— Догадываюсь. Вряд ли Николаевна придумает что-то новое.

— А ты не подумал, что придется выслушать мне, учитывая, что оба раза ты косячишь из-за меня?

Парень виновато нахмурил нос.

— Собирайся, поехали. — Подытожила Арина и начала отступать к выходу.

— Он сегодня не вернётся. — Строго сказал Лёша.

— Что, прости? — она повысила голос, остановилась и недовольно скрестила руки на груди.

— Мы поспорили. Если ты не приедешь, то я отвезу его обратно к ужину, а если приедешь, то он останется до завтра.

— В каком из вариантов спора директор детдома сообщает о пропаже ребенка в полицию?

— В том, где полиции насрать на этого ребенка, — ответил Никита. — Потому что ребенок сбегал трижды за полгода. В предыдущий раз — на неделю.

Арина перевела взгляд на кастрюлю, бурлящую на плите, почувствовала запах паприки, который с самого начала витал в кухне, но девушка не обращала на него внимания. Услышала музыку, приглушённую на самый минимум, отыскала источник звука — круглую белую колонку на подоконнике. Кинула взгляд на стол, на разделочную доску с сикось-накось порезанными кусочками овощей.

Девушка не справлялась с мыслями в голове и не хотела этого скрывать. Все события и проблемы накрывали её, и она не страдала от гордыни в попытке скрыть своё состояние. Арина спрятала лицо ладонями и судорожно вздохнула, затем, устало шаркая ногами, перешла из кухни в гостиную. Скинула кроссовки и плюхнулась на синий бархатный диван. Достала из кармана телефон и несколько минут думала, набрать ли императрице. Рассмотрела клетку, которая днём казалась необитаемой, потому что зверёк беспробудно спал. Убрала телефон обратно в карман. Всё это время на кухне велась беседа:

— А чё, сразу нельзя на сковородку мясо? — бурчал Никита.

— Нельзя, ждём, пока масло нагреется, а то весь сок вытечет. — Терпеливо отвечал Лёша.

— Всё равно будет вкусно, это же мясо!

— Сырое, может, тогда съедим, мясо же?

Арина сама не заметила, как начала улыбаться, слушая их разговор.

3

— Злишься на меня? — Лёша вошёл в гостиную и опустился на диван, выдержав безопасное расстояние от девушки.

— Да, но не за то, что ты думаешь.

— А за что же?

— За то, что ты его используешь.

— Я не строю из себя заботливого папочку, чтобы произвести на тебя впечатление. Я забрал его, чтобы ты приехала поговорить, но он действительно неплохая компания. Смышленый парень.

— Ему придется вернуться туда, понимаешь? Посмотреть на красивую жизнь в шикарном трёхэтажном доме мечты и вернуться в общую спальню с шестью койками.

— И как же всего один день на него повлияет?

— Завтра узнаем. Я очень надеюсь, что он не начнет ставить себя выше других детей. Он не хвастливый, но если вдруг вздумает кичиться, то дети быстро объединятся против него. Если это произойдет, я спрошу с тебя, Лёша.

— Я говорил с ним.

— О чём?

— Думаешь, я просто приехал и забрал его? Нет. Мы проговорили часа два в машине возле корпуса. Он не станет кичиться, потому что больше всего боится тебя разочаровать.

— Рада, что вы нашли общий язык.

— Знаешь, почему он такой смутной? — Лёша пересел чуть ближе, делая вид, что усаживается поудобнее.

— Давай, удиви меня своей версией.

— Потому что он умный. Брыкается, действует, исследует, чтобы смотреть к чему это приведёт, чтобы точно знать, что можно, а что нет. Что стоит затраченных телодвижений, а на что следует забить.

— Ты его хорошо понимаешь, да? — девушка ущипнула себя, чтобы не делать нечестный ход, но не сдержалась. — Кто тебя воспитывал, родители?

Мужчина нахмурил брови, в его глазах замельтешили мысли. Он будто догадался, что девушка что-то знает о его семье, но сразу же эту мысль прогнал. Не поверил.

— Дядя и его жена. С девяти лет.

— Эти двое слепых из тира, твои братья, так? — она ненавидела себя за то, что нападала, но только так он говорил. Только на такой напор отвечал. — Их родителей всегда хватало на двоих родных сыновей и ещё на тебя?

Мужчина молчал, ещё пронзительнее всматриваясь в её лицо. Арина, заправив пушистые тёмные пряди за уши плавными движениями, продолжила:

— Двадцать восемь подростков. Преподавателей мы не берём, они преподаватели и не больше. Приходят и уходят. Четверо воспитателей. У всех по двое-трое своих родных детей дома. Я и ещё пара молодых волонтеров, которых я последний раз видела в апреле. Дальше делим не на 28, а на 72, включая младший корпус. Четыре повара, прачка, двое сторожей-комендантов, дворник, директриса, музыкальный руководитель, психолог, медсестра, завхоз. — Она подняла вверх взгляд, вспоминая, не забыла ли кого. — Как думаешь, хватает этих людей на 28 подростков?

Лёша смотрел на неё как ребёнок, которому читали сотую нотацию за день. Арина не обращала внимания и продолжала:

— Если даже по самой страшной из причин, тебя воспитывали не родители, но близкие люди — не говори, что ты его понимаешь.

— Разве ты его не понимаешь?

— Я, так же как и ты, вижу его схожесть с собой. И пытаюсь проделать работу над ошибками своей жизни с помощью этого мальчика. Это одновременно плюс для него и подлость.

— Ты какая-то странная. — Настала очередь мужчины высказаться. Арина прислонилась к бархатной спинке дивана и принялась терпеливо слушать: — Моя тётка любит смотреть эти шедевральные русские мылодраммы о тяжёлой судьбе. Ты похожа на одну из тех несчастных героинь, которая прикипела к непростому подростку и бегает по инстанциям, судорожно собирая бумаги на усыновление. Ей, конечно же, не позволяют, и она выдумывает лазейки, подделывает документы, ищет фиктивного мужа. — Он говорил мягко, но серьёзно, словно решал важную задачу. — Но ты, как будто по щелчку пальцев можешь его забрать. При этом не хочешь. Ответственности сторонишься? Хочешь только родных детей