Однажды ты проснешься, а у тебя – небо под ногами. Да, Вика, поверь мне, так оно и будет. Небо… Его цвета напомнят тебе земные закаты. Как будто кто-то разлил розовую, красную и оранжевую краски. Облака впитают в себя эту палитру и станут похожи на сахарную вату.

Ты встанешь с кровати и почувствуешь ступнями мягкую перину облаков. Сначала осторожно проверишь, смогут ли они удержать тебя, а затем, шаг за шагом, убедившись в их силе, побежишь по ним, звонко смеясь. Твой смех подхватят звёзды и засмеются вместе с тобой.

Ты остановишься и, широко раскинув руки, возьмешь частичку облака в свои объятия. И в этот миг почувствуешь лёгкость. Капельки воды, которые держало в себе облако, попадут на твоё лицо и приятно освежат. Тогда ты заметишь, что облака сверкают и переливаются. Роса на облаках – вот так чудо!

Подбросив вверх облако, ты упадешь на спину, и сделаешь ангела, будто лежишь в снегу.

Вдруг вдалеке послышится какой-то звук, тихий и нежный. Ты встанешь и побежишь к нему, иногда останавливаясь, чтобы понять, откуда он доносится. Прыгая с одного облака на другое, не заметишь, как окажешься перед большими золотыми воротами. Они откроются перед тобой, и ты войдешь в золотой город. Звук, который недавно еле-еле слышался, станет громогласным, и ты поймешь, что это неземное пение ангелов.

К тебе подойдет самый старший ангел и подарит белоснежные крылья. Все крылья особенные, нет повторяющихся. Но твои – самые красивые.

Пара дней уйдет на то, чтобы научиться летать, а потом ты будешь наслаждаться незабываемыми полетами.

Но больше всего тебе понравится небесный сад, где течет алмазная река, растут деревья, которые каждый месяц приносят разные плоды, и гуляет огнегривый лев.

Весь этот город будет твоим домом. Там нет отдельных жилищ. Никто в нём не знает, что такое усталость или что такое ночь. И, конечно же, никто не знает, что такое смерть.

* * *

Однажды ты проснешься, а у тебя – небо под ногами. Представляешь? Ты сможешь летать с помощью крыльев, которые тебе подарили ангелы. Парить над золотым городом, смотреть вдаль, где облака сливаются с небом, чувствовать силу крыльев (они ведь крепчают с каждым днем) – это ли не предел мечтаний?

Ты найдешь там много новых друзей, которые будут любить тебя. Дружелюбие и забота, которые ты почувствуешь там, недоступны здесь, в этом мире.

Вика, надеюсь, ты слышишь меня. Там, на небе, уже не будет мучений и боли. Там нет больничных палат, врачей и лекарств. Вместо шума искусственной вентиляции легких там слышно пение птиц. А вместо сигналов кардиомонитора слышен шелест крыльев небесных жителей.

Не знаю, чувствуешь ли ты, как я прикасаюсь к твоей руке, как глажу тебя по голове. Но пока ты жива, пока сердце твоё бьётся, я не перестану приходить к тебе и рассказывать эти истории.

Врачи говорят, что тебе немного осталось. Ты умираешь, и они ничего не могут с этим поделать.

Но поверь: смерти не существует. Есть лишь второе рождение.

Когда у тебя будет небо под ногами, ты встретишь своих родителей. Они умерли почти в один день. Я знаю, что ты тоскуешь по ним. Жаль, что они не дожили до нашей десятой годовщины. Там, на небесах, вы обнимете друг друга, и уже никто и ничто не сможет вас разлучить.

Вы вместе полетите в сад. Но посреди полёта ты остановишься, посмотришь вокруг и осознаешь, что это не сон. Всё происходит на яву. Одна слеза – слеза счастья – скатится по твоей щеке и упадет на облако. Её бережно подберут и поставят в небесный музей земных вещей. Ведь на небе нет слез.

К тебе будут приходить и спрашивать о слезе и о жизни на земле. Но ты сможешь рассказать лишь о хороших днях своей жизни, потому что всё плохое забудешь.

* * *

Однажды ты проснешься, а у тебя – небо под ногами. Ты сложишь свои крылья, чтобы пройтись, как человек. Облака будут ласкать твои ноги. Идти будет легко, несмотря на то, что ноги твои будут исчезать в пухе облаков по щиколотку.

И однажды, вот так гуляя по городу, ты услышишь позади себя знакомый голос. Он позовет тебя по имени, ты обернешься и увидишь меня. Да, когда-нибудь и я там буду, Вика.

Как ты встретишь меня? Обнимешь или оттолкнешь? Сможешь ли простить меня?

Вот уже двадцать четыре дня подряд я прихожу к тебе и рассказываю эти истории. Двадцать четыре дня. Прогноз врачей не сбылся. Уже прошло три недели, как ты впала в кому, хотя они пророчили максимум неделю. Я верю, что это мои рассказы не дают тебе умереть, хоть и знаю, что это неиз-бежно. Прости, что не могу отпустить тебя. И прости за аварию. Это моя вина. Я не должен был идти на обгон. Ты говорила мне не торопиться, но я не слушал.

Меня оправдали, но я себя никогда не прощу. Когда тебе делали операцию, я молил о том, чтобы ты осталась жива. Сейчас молю лишь об одном: чтобы ты меня простила.

И когда-нибудь мы встретимся вновь. Я возьму тебя за руку точно та же, как сейчас, и мы вместе погуляем по золотому небесному городу. А потом взмахнем крыльями и полетим в сад.

* * *

Однажды она проснулась, а у неё – небо под ногами…

Научная экспедиция

Сегодня наша научная экспедиция отправляется в джунгли на поиски окапи. Здесь жарко. Лианы и огромные листья деревьев приходится постоянно раздвигать руками, чтобы пройти вглубь леса. Нас здесь трое: Джон, Лионель и я – русский биолог Владислав. Джон, по кличке Тарзан – американский исследователь джунглей. С ним мы не заблудимся. Лионель – видеооператор из Италии. Его мы прозвали Спилбергом за низкий грубоватый голос, из-за которого все комментарии в снятых им видео о животных звучат зловеще. Даже милые панды воспринимаются кровожадными монстрами, когда он говорит:

– Эти мишки – настоящие обжоры. В день они съедают примерно двадцать килограмм листьев.

Меня же прозвали Википедией. Нет, я не знаю всё обо всём. Но животные – это моя страсть: о них я могу рассказывать часами.

Мы долго идём. Моя рубашка насквозь мокрая от пота, да ещё и разные насекомые лезут то в рот, то в глаза.

Вдруг Джон выставляет руку назад. Стоп. Мы со Спилбергом резко останавливаемся.

– Что там, Тарзан? – шепчу я.

Джон