своим телом она собирала все кочки, какие только могут быть. Кувыркнувшись еще раз, Йолинь больно ударилась спиной о широкий ствол дерева, а в следующий миг голова принцессы буквально взорвалась острой болью, сознание померкло, словно кто-то задул последнюю свечу в комнате, погруженной во мрак.

Сколько она пролежала вот так – незащищенная, слабая, в полном одиночестве, – девушка не знала. Но в сознание ее привели капли… холодные, грузные капли, падающие откуда-то сверху. Потоки ледяной воды, попадая на лицо, стекали за шиворот; намокла и прилипла к телу одежда. С трудом разлепив тяжелые веки, Йолинь болезненно сощурилась. Кругом стояла непроглядная тьма, беспрерывно лил дождь. Тело онемело, и не сразу принцесса осознала, что невероятно замерзла. Когда Йолинь поняла, что лежит на промозглой земле, то попыталась приподняться. Опереться на руки казалось непосильной задачей. Онемевшие конечности отказывались слушаться. Не сразу ей удалось приподняться на локтях, когда же это случилось, Йолинь всерьез пожалела, что отважилась на такой шаг. Голова взорвалась от резкой боли. Страшно болел затылок, оттуда боль волнами распространялась по всей голове. Дрожащей рукой принцесса провела по влажным волосам, ощупывая голову. На затылке обнаружилась огромная гематома, кожа в этом месте казалась неестественно горячей, а волосы, несмотря на дождь, слиплись.

«Должно быть, это кровь», – несколько отстраненно подумала Йолинь.

Стиснув зубы и обхватив руками ствол дерева, рядом с которым все это время лежала, Йолинь кое-как удалось встать на ноги. Постоянно думая лишь о том, как бы не поскользнуться и не упасть. То, что она была в лесу, не вызывало сомнений, как и то, что она совершенно ничего не видит вокруг. Но девушка помнила, как падала, потому то, что она находится в каком-то овраге, было очевидным. Вытянув руки перед собой, она попробовала сделать несколько шагов по скользкой размякшей земле. Очень осторожно, отодвигая огромные еловые лапы, согнувшись в три погибели, она попыталась сделать несколько шагов. Куда идти, не знала, но отчего-то казалось, что оставаться на одном месте не стоит. В какой-то момент она поскользнулась и упала на четвереньки, руки тут же ушли в густую ледяную жижу. Но не это было тем, что заставило принцессу ощупывать землю перед собой. Йолинь показалось, что она уходила куда-то вверх, то есть, возможно, это был склон холма, с которого она так неудачно скатилась еще днем. В какой-то момент пальцы зацепились за нечто, напоминающее корешок. Ухватившись, она попыталась ползти вверх, но вместо ожидаемой поддержки ее рука соскользнула, и принцесса вовсе не царственно ухнула лицом в грязь.

– Да пропади он пропадом, этот Север! – отплевываясь, бормотала девушка, продолжая шарить руками по земле в поисках опоры. На ум пришел вопрос: будут ли ее искать? Но, как ни надеялась принцесса на положительный ответ, в голову приходило совсем другое.

– Ага, конечно, – кряхтя и распластавшись на некрутом склоне оврага, шипела она, пытаясь подтянуться повыше. – Ищут! Уж скорее поминки справляют всем миром. Муж-то, наверное, вне себя от нежданной радости!

Ухватившись за очередной выпирающий из земли корень, принцессе наконец удалось чуть продвинуться вверх.

– А может… – начала было она вслух, но неожиданно вновь соскользнула вниз, каким-то чудом уцепившись за… корень? Должно быть, это был он. – Гадство, – сплевывая грязь, которая, казалось, забилась и в рот, и в волосы и толстым слоем покрыла ее сверху донизу. – Только бы вылезти! И пусть думают, что сдохла где-нибудь в канаве… Ага, так и будет, если не найдут, – уже тише пробурчала себе под нос. – Или они меня сюда специально зашвырнули? Почему нет? – продолжала вслух размышлять она. – Глупо, конечно, надо было бы проверить, наверняка ли меня зашибло, а так… Хотя, если не убило, то наверняка ведь есть то, что добьет, – от этой невзначай брошенной фразы принцесса вдруг замерла. Руки еще крепче сжались на случайной опоре, лицо стало бледнее обычного, а в глазах мелькнул неподдельный страх. Всплыли в ее памяти видения прошлого. Залитая кровью, словно пурпурным вином, лесная опушка. Костер, пожирающий растерзанные тела. И твари, много тварей, бывших людьми и превратившихся в монстров, скрывающихся под кронами деревьев и покровом ночи…

«Уж лучше смерть, чем так», – уже про себя подумала она. Теперь Йолинь больше не пыталась рассуждать вслух, чтобы отогнать страх. Она не всхлипывала и не кричала, даже если жгло руки, когда выскальзывал очередной корешок из сжатой ладони. Она соскальзывала, хваталась вновь за что придется и ползла вверх. В голове билась лишь одна мысль – она не должна шуметь! Ни звука, ни лишнего вдоха. Чем тише, тем больше вероятность, что ее не услышат.

Впервые пришла настойчивая мысль, которую она повторяла про себя словно мантру, и в какой-то момент и впрямь уверовала, что так и есть: «Меня нет. Я ничто. Меня нет. Я ничего не чувствую. Я не жива. Меня нет. Я ничто».

И так по кругу, вновь и вновь.

* * *

Что-то пошло не так. Рик понял это сразу. Стоило принцессе переступить границы его портала, как нити, удерживающие его, натянулись, завибрировали, наполняясь особым потусторонним звучанием, и распались…

«Пуф, и нет», – сказал бы он, если бы его в этот момент спросили, что произошло. Но вместо этого он едва успел остановить одного из братьев от входа в портал. На место автоматической реакции обезопасить того, кому предстояло войти в пространственный коридор, пришел страх. Эмоция была столь резкой и столь же неожиданной, что Рик не сразу понял, за кого переживает, а дальше просто не позволил себе этого осознать, задвинув нежданное чувство куда-то на задворки сознания.

Построить новый портал оказалось довольно просто, как и удержать его для всех остальных, кто не успел войти в первый. Правда, все это время северянин едва сдерживался, чтобы не рвануть вперед всех и не узнать, все ли хорошо на той стороне. Да, именно так: все ли хорошо с его людьми? Вот, что его беспокоит.

Определившись с источником волнения, Рик немного успокоился и уже через полчаса совершенно спокойный вошел в портал, закрывая его за собой. Правда выйдя из него, северянин уже очень долго не мог себе вернуть это ощущение.

Первое, что коснулось слуха, это нестройный гомон мужских голосов, суета, беспорядочное движение. Как оказалось, все было не столь хаотично. Пока его не было, члены отряда поделились на две группы. Одна оставалась с обозом и поклажами, вторая, наспех облачившись в защиту, обвешав себя оружием с головы до ног, вскакивала верхом на лошадей.

– Что происходит? – грозный рык прервал общую суету.

– Принцесса, – несколько растерянно пробормотал Беррок, – она не вышла за