У не (племени кру с Берега Слоновой Кости) Смерть фигурирует в нескольких сказках. В одной Смерть – это восьмиголовое чудовище. Одну из голов отрубил мальчик, узнавший о смерти матери, – здесь можно провести параллель с Нгунзой. Мальчик спасается от чудовища, но попадает в горящие заросли и погибает, а душа его покидает тело в облике ястреба. Вот почему ястребы часто парят над горящим лесом.

Еще одна история племени не, которая представляет собой вариант хорошо известных сказок о людоедах. Юная девушка отправляется в деревню Смерти и прячется в хижине старой женщины. Однако Смерть обнаруживает девушку и отказывается накормить ее до тех пор, пока она не назовет имя Смерти, – тут прослеживается связь с другой группой историй, не очень широко распространенных в Африке. Девушке помогает птица, которая сообщает ей имя. В конце концов Смерти отсекают большой палец ноги и из него выходят все люди, которых она поглотила. Последний эпизод встречается в сказках, распространенных в таких отдаленных районах, как Басутоленд и Килиманджаро. К этим историям мы еще вернемся в других главах.

У не есть еще одна легенда, связанная со Смертью. Легенда эта, насколько мне известно, не встречается ни в одной другой части света. Человек обратился к Бленьиба, великому фетишу каваллы (макрели), прося дать ему какое-нибудь заклинание, которое преградит путь Смерти. Бленьиба дал человеку камень, чтобы закрыть единственный путь, которым может прийти Смерть. Но когда человек нес камень к нужному месту, он встретил Немлу – маленькую антилопу, местный эквивалент Братца Кролика, которая предложила свою помощь. Вероломная антилопа, притворяясь, что помогает человеку, прошептала заклинание, которое сделало камень неподъемным, и путь для Смерти остался открытым. И по сей день «можно увидеть этот камень, свидетельствующий о произошедшем».

В следующей главе мы познакомимся с другими легендами, в которых подземный мир фигурирует в качестве обители мертвых. Возможно, некоторые из только что рассказанных историй более уместно рассматривать в связи с духами предков.

Впрочем, как уже говорилось, границы между различными темами нашего исследования так прозрачны, что эти темы иногда плавно перетекают одна в другую.

Вера в существование человеческих существ после смерти и в их влияние на жизнь оставшихся на земле является краеугольным камнем, основой религии банту и негрских племен. Даже там, где существует развитый культ конкретных сил-духов, как, например, в Уганде и Дагомее[21], эти силы во многих случаях ведут свое происхождение от духов предков. То же происхождение имеют многие существа, которые теперь фигурируют как силы природы. Существуют, впрочем, духи природы, которые были таковыми изначально, нередки также случаи, когда две концепции сливаются в одну, пример тому – Леза. Но я еще раз повторюсь, что точная классификация в данном случае невозможна.

Некоторые африканские племена, в частности тва и эве, создали логически последовательную, связную философию души. Существует тень, которая либо бродит вблизи могилы, либо спускается в подземное обиталище духов (кузиму), и душа (тва называют ее «кра»), которая вселяется в одного из потомков умершего. Но эта доктрина не везде воспринята осознанно и четко, отсюда разного рода неопределенности и противоречивые утверждения. Одни африканцы считают, что в мире живых остаются лишь духи тех, кто погиб насильственной смертью. Некоторые племена верят, что те, кто ушел в подземный мир, время от времени возвращаются на землю. В Ньясаленде считается, что духи некоторое время после смерти – год или два – пребывают возле могил, а затем уходят, возможно в подземный мир.

Любопытно отметить, что духи, по-видимому, вовсе не бессмертны. Если верить рассказу чага, записанному преподобным Дж. Раумом, духи остаются «живыми» благодаря приношениям живущих. Этот рассказ – самый подробный из всех, что мне доводилось слышать. Возможно, он отражает концепции современные и широко распространенные, но доселе не зафиксированные. Племя чага называет духов предков вариму (или варуму) и считает их «тенями» (шериша) умерших. (Тень часто отождествляется с жизнью, или душой, или одной из душ.) Духи называются так оттого, говорят чага, «что они не имеют костей» – они выглядят как живые люди, их нельзя потрогать, а стоит их увидеть – они тотчас исчезают. Некоторые духи выглядят как старики, другие – как мужчины в расцвете лет; встречаются среди духов также женщины и дети. Складывается впечатление, что каждый из духов остается в том возрасте, в котором человека настигла смерть. Жизнь в подземном мире почти не отличается от той, которую люди ведут на земле. Здесь тоже есть вожди и племенные собрания. Умирая, человек попадает в обиталище своего клана, а клан, в свою очередь, занимает подобающее ему место в племени. Но не все духи пребывают в этом обиталище, а лишь отцы, деды и прадеды живущих. Их называют верхними духами (вариму вауве) или «теми, кто известен» (ваишиво), поскольку имена их и общественный статус сохраняются в памяти живущих. Духи питаются приношениями потомков и тем самым, как говорят, поддерживают в себе жизнь. Далекие предки и предыдущие поколения оттесняются от приношений новоприбывшими. Ослабев, они уходят в нижний мир. Этих духов называют вакиленгече или, иногда, вариму вангииндука – «духи, которые возвращаются». В отличие от ваишиво, свободно общающихся с живущими, они никогда не показываются живым, хотя тайно навещают свои дома и насылают на людей болезни, чтобы добиться от них приношений. Но старейшие из этих духов не способны даже на это. Они уже не в состоянии добраться до приношений, «жизнь их кончена»; «они погибают» и не общаются более с живыми. Таких духов называют валенге. О трех частях подземного мира рассказывается в легенде о Небесном Дереве. Обычное название для подземного мира мертвых – кузиму или сходное с ним. У аньянджа есть слово мзиму, множественное число ми-зиму[22] (хотя иногда в этом же смысле они используют имя Мулунгу). У суахили это слово фигурирует во фразе ана вазиму («он безумен», буквально: «он одержим духами»), в остальном оно малоупотребительно. У зулусов слово тоже устарело и также встречается лишь в одной фразе. Более употребительны сейчас слова амадлози (происхождение которого не совсем ясно)[23] и аматонго – явно связанное с убутонго (спать) и означающее духов, являющихся во сне, в то время как первый термин используется в отношении духов, являющихся в разных обличьях – например, змей и т. п. Два этих названия обозначают одну и ту же категорию существ, но рассматриваемых с разных точек зрения. Однако даже в этом случае между ними невозможно провести четкую границу, поскольку зулусам свойственна взаимозаменяемость слов.