минут назад Кэтлин удачно убрала поднос. Если бы этого не произошло, то ослеплённой своей поклажей мудрый Крот непременно раздавил бы массивными книгами собственную посуду.

Невысокий кофейный столик, казалось, вот-вот развалится под тяжестью увесистых фолиантов, но, казалось, хозяина дома это совершенно не беспокоило. Как ни в чём не бывало, профессор принялся отбирать нужные книги, сбрасывая лишние на пол.

Предвкушая очередную поучительную лекцию, команда расселась по своим местам. Был лишь один небольшой нюанс: теперь рядом с Эми сидела Ди. Едва проснувшаяся девочка прижалась к Эми, словно боясь, что та сейчас встанет и убежит.

Ларс удобно разлёгся на плече своего хранителя, решив пока не занимать свои апартаменты, а то мало ли что. Обхватив себя своим пушистым хвостиком, зверёк положил на него голову и мирно закрыл глазки.

Бухнувшись в своё кресло, Данкен пытался гнать прочь усталость, чтобы в очередной раз не задремать, но это оказалось не так-то просто.

Кэтлин сидела на диванчике, что стоял напротив того, где сидели Эми, Ди и Ларс. Успев в последний момент забрать ту самую книгу, что она положила на край стола, Кэтлин решила немного полистать её. На тёмно-синей обложке едва проглядывала поистёртая надпись: «Первые» из первых людей».

Отбор литературы оказался завершённым и вскоре Харвуд занял своё прежнее лекторское место во главе стола. Вопреки ожиданиям, Фодж разложил в центре стола всего лишь три тоненькие брошюрки. По сравнению с выставленными по его краям толстенными фолиантами, разложенная на столе литература выглядела крайне скромно, если не сказать больше.

– У вас получилось что-нибудь вспомнить?! – размеренным тоном спросил Фодж, обратившись к Эми.

Отвлечённая от копания в собственной памяти, девушка уже и забыла, что должна была что-то вспоминать. Во всяком случае, такое отношение к процессу было вызвано в первую очередь отсутствием хоть какого-то результата.

Бесчисленные фантомные образы, что пробивались через брешь в ледяной преграде так и продолжали хаотично кружить в её голове, больше отвлекая от попыток вспомнить что-либо, нежели помогая в этом.

Обдумав вопрос профессора, Эми всё же решилась на очередную попытку. Немного замешкав, Эми стала пытаться сопоставить всплывающие образы с тем, что она уже знает, помнит, чувствует. Размытые силуэты и события в голове девушки, представляли собой причудливый калейдоскоп паззлов. Хаотично кружась в бешеном танце, осколки воспоминаний перемешались в разные стороны, словно стараясь затеряться в толпе и не попасть под взор рыщущей в поисках правды девушки.

Профессор стоял во главе кофейного столика, сложив когтистые пальцы домиком. Не сводя пристального взгляда с лица Эми, он продолжал ждать того самого тайного сигнала, который всё никак не хотел являть себя ему. С каждой минутой действия Фоджа становились всё плавнее, тон тише, тембр спокойнее, всем своим видом профессор олицетворял покой и умиротворение.

В какой-то момент, Эми даже показалось, что она пришла к пожилому профессору на сеанс психотерапии. Тем не менее, если поведение Фоджа и было его авторской терапией, то, скорее всего, шоковой.

В следующий миг, Харвуд скинул лежащие у краёв кофейного столика фолианты, и те с глухим стуком повалились на пол. Резкий шум буквально вырвал Эми из недр собственных воспоминаний, заставив вернуться в реальный мир. Прямо сейчас на абсолютно пустой поверхности стола перед ней лежали три небольшие брошюрки, и поднос с подостывшим, но не менее ароматным чаем.

Не тратя ни секунды, профессор развернул брошюрки, открыв те на заранее подвёрнутых страницах. Сейчас и тон и темп и тембр профессора были абсолютной противоположностью его поведению минутой ранее.

– Это наследная принцесса Её Высочество Эми Ли, именуемая Джессен из рода Шелортисов, урождённая «первая»! – указывая на иллюстрацию, начал очередную лекцию Фодж, – Старшая дочь правителя Срединного королевства, Его Величества Себастиана Августа, именуемого Рон, из рода Шелортисов, урождённого «первым» и коронованного на пятую декаду третьей эры.

Харвуд указал на два образа, запечатлённых на иллюстрации. Высокий мужчина с аккуратной ровной бородой и прямым орлиным носом, обнимал за плечи маленькую принцессу, которую Эми часто видела в воспоминаниях. Эми сразу узнала того самого мужчину, что восседал на своей королевской фурии в тот роковой день перед Великой битвой у Ра-Биона. Помня обоих изображенных на картинке людей, девушка рефлекторно в своей голове окрасила цветом черно-белую иллюстрацию.

– Мать юной принцессы, Её Величество королева Эния, именуемая Кали, из рода Руан, урождённая «первая», – Фодж перевернул страницу брошюры, указав на иллюстрацию с высокой светловолосой леди, – Трагически погибшая во время нападения на столицу Срединного королевства Шелортис, в день Великой битвы при Ра-Бионе.

Фодж сыпал одним фактом за другим, рассказывая о последней правящей династии в Срединном королевстве. В ход шло всё, что только мог вспомнить профессор: исторические факты, очерки из заметок, даже личные наблюдения профессора, что он сделал за время службы короне.

Стараясь действовать максимально эффективно, Фодж быстро и последовательно, демонстрировал иллюстрации на разворотах книги, не позволяя нити разговора оборваться даже на секунду. Периодически указывая то в один источник, то в другой, Фодж иногда даже повторялся, сам не успевая за бурными потоками собственных мыслей.

На удивление, многие личности в книгах были знакомы.

Так, например на одном групповом портрете Эми узнала камердинера принцессы, Фабиана Тарра. Его густые шикарные усы, запомнились девушке ещё с того раза, когда она смотрел глазами озорной девочки, что умыкнула от него прямо из собственной постели.

Позади всех стоял Роберт Риджес, высокий статный мужчина, которому Эми по памяти окрасила волосы в пшенично-рыжий цвет. Облачённый в массивный доспех рыцарь сжимал в руках эфес своего именного полуторного меча. При всём желании довериться Кэтлин, Эми