А во время вечерних посиделок Геньи поведал благодарным слушателям историю о том, кто и зачем построил эту мельницу, и почему потом люди о ней забыли. Оказалось, что когда-то неподалёку от неё проходила довольно бойкая дорога и располагалась большая деревня. Так что маленькая мельница работала без устали. Но однажды случилась беда – на деревню обрушился страшный мор и унёс почти всех её жителей. Тогда же чья-то больная голова пустила слух, что и деревня, и мельница прокляты, и немногие оставшиеся выжившие стремглав бежали отсюда. Со временем дорога заросла, а мельница почти развалилась.

Но, как тут же заметил хозяин Райского уголка, нет худа без добра. На этой мельнице сохранился большой добротный погреб, и надёжный человек, друг Геньи, поддерживает в нём хороший запас продуктов, способных выдержать гнёт времени. Речь про крупы, сухофрукты, соль, сахар, и даже вяленное мясо. Геньи заявил, что намерен забраться всё, так что следующим вечером их ожидает пир горой.

Выйти в поход решили с первыми признаками зари. Геньи был уверен, что так они смогут вернуться «ещё до того, как ищейки герцога проснутся». Но почти сразу начались неприятные сюрпризы. Для начала захворала Анна. Маргарет тут же всех заверила в том, что это обычная для девушек история, а чтобы Геньи было спокойнее, она, Маргарет, останется в Райком уголке вместе с Анной и Анри.

Потом оказалось, что этим утром в пойме реки, где приютилась мельница, собрался особенно густой туман, точнее туман встретил их уже на пути туда. Впрочем, как раз в этом обстоятельстве Геньи честно постарался разглядеть добрый знак, но это уж, как говорится, «кто ищет, тот найдёт»…

К слову, о «найдёт» – старая мельница оказалась не такой забытой людьми, как наивно полагал Геньи. В ветхом, продуваемом всеми ветрами сарае нашлось обжитое пепелище костра, и даже нечто, напоминающее посуду. Но загадка быстро прояснилась. Жан и Марианна честно признались, что это их рук дело. Однажды спрятавшись здесь от дождя, они облюбовали это местечко, и уже пару раз проводили здесь… уроки пения. Да, ругаться поздно, но Геньи всё же не отказал себе в удовольствии высказать Жану всё, что он об этом думает. Но надо было видеть, как при этом открытии сменился с лица Антуан…

Перенос продуктов занял чуть больше получаса, после чего фургон должен был сразу двинуться в обратный путь.

– Геньи, – Жан, виновато улыбаясь, преградил Геньи дорогу, – Позволь нам с Марианной здесь задержаться.

– Ну ты даёшь, парень! – не поверил своим ушам Геньи, – Ты хочешь меня доконать?! Что за детство, в самом-то деле в тебе проснулось?! Вы же должны понимать, как сильно рискуете своими головами, да то и нашими тоже! Эти чертовы следопыты уже всех зверей в лесу перепугали!

– Я всё понимаю, поверь! Твои упрёки справедливы. Я виноват, – и Жан улыбнулся, одновременно и извиняясь, и моля о понимании, – Но вспомни, ты говорил, что я хороший ученик. Всё обойдётся! Вот увидишь.

– Жан, ты меня удивляешь и.. разочаровываешь!

– Я обещаю, мы будем осторожны! – улыбка Жана стала более открытой, – Ну хочешь, я дам слово, что это в последний раз, и мы больше сюда не приедем?

– Одного раза может хватить…

– Геньи…

И сердце старика не выдержало:

– Ну что с тобой делать?! Ладно. Храни вас Бог…

И, словно в миг забыв про Жана, Геньи стал отдавать последние распоряжения по подготовке к отъезду.

– Мы остаёмся? Правда? – Марианна с тревогой заглянула в синие глаза Жана.

– Это невероятно, но да, он согласился. Хотя… – ещё не веря в такую удачу, кивнул юноша.

– Что «хотя»?

– Ты уверена, что стоит это делать? Этот твой «важный» разговор не может подождать до возвращения в Райский уголок?

– Да, я же уже сказала, я очень хочу обсудить это без свидетелей, любых, даже самых случайных! Но если ты считаешь…

– Ладно… – и Жан подарил любимой непередаваемой нежности взгляд, – Геньи уже согласился…

– А эти голубки? – удивился Франсуа, жестом руки требуя, чтобы Геньи развернулся в сторону Жана и Марианны, – Они что же, остаются?

– Да, они задержатся, – в голосе Геньи звучала огромной силы досада.

– Но…

– Они наведут здесь порядок и догонят нас. Жан обещал, что всё будет в порядке.

– Вот как?! Ну, ладно… тебе виднее, – усмехнулся старый артист.

А Антуан, не упустивший ни слова, почувствовал, как от волнения и злости у него вспотели руки…

Жан и Марианна проводили фургон до опушки, когда же тот скрылся из виду, Жан легко взял Марианну на руки и понёс на мельницу…

Геньи и Франсуа хорошо знали своё дело. На колёса фургона были надеты хитро-сделанные широкие обручи, так что колея оставалась неглубокая, ни на что непохожая. К тому же этот лес играл на стороне Геньи. Почва здесь была твёрдая, каменистая, местами покрытая мягким слоем хвои или листвы, по такому ковру переобутый фургон почти не оставлял следов. Пару раз спускались в мелкий ручей и какое-то время шли по нему… Но там, где следы все же оставались, приходилось специально поработать: Франсуа и Жульен под руководством Геньи закрывали колеи землей и травой, посыпали каким-то порошком, так скрывая следы и от глаз людей, и от носов собак… Все эти хлопоты требовали много внимания, усилий, и потому никто не заметил, когда исчез Антуан. Он исчез с конем.

– Чёрт бы его побрал! – выругался Геньи, – Это ещё что за фокусы? Где его теперь искать?

– Он просил не волноваться, – воскликнула Анжелика, – Ему надо что-то сказать Жану.

– Жану?!! Час от часу не легче!! – и Франсуа даже присел, – Что думаешь, Геньи? Вернёмся?

Геньи крепко задумался. Артисты притихли, оставляя решение за своим предводителем.

– Нет, – наконец, решил Геньи, – пускай сами разбираются. У Жана хватит ума не доводить дело до крайности. А поговорить им, возможно, и стоит. Едем!

* * *

Антуан и правда вернулся, и намерения у него были не самые чистые. Привязав коня в овраге, он осторожно подобрался к мельнице и скоро услышал голоса. Увидев же их обладателей, юноша только чудом удержался от того, чтобы не сломать попавшую под руку палку. «Тайно, значит тайно, беззвучно!» – напомнил он сам себе, но губу всё же прокусил.

Жан и Марианна сидели около костра, который мирно потрескивал, совершенно не выделяя дыма. При этом Жан нежно обнимал Марианну за талию, а та благодарно прикорнула к его широкой груди.

– … я так рада, что ты мне веришь… Что ты теперь не считаешь меня маленькой девочкой… – тихо мурлыкала Марианна.

– Когда это я считал тебя маленькой девочкой? – с деланным возмущением возразил Жан.

– Уже и не помнишь? – Марианна высвободилась из-под его руки и лукаво заглянула ему в глаза, – Да вот хотя бы во время нашей той первой прогулки! «Ты не любишь, а влюблена, это разные вещи, и ты ещё не готова сделать между нами выбор! Так что не спеши!» Так, кажется, ты сказал? Может быть, я и зря поспешила… но всё же… Нет, я не сожалею! С одной стороны я осталась верной своему слову, я ведь тогда пообещала Анне «определиться», с другой стороны, я наконец поняла, что из себя представляет Виктор, и.. теперь я вас безошибочно различаю.