- Когда мы ровно неделю назад выходили из здания «Специального отдела». товарищ Сталин, я услышал ваши слова: «Если бы кто захотел захватить власть в СССР – то он бы подружился с генералом Копытцевым» и, принял их как руководство к действию.

Прозвучало несколько…

Очень двусмысленно!

Поняв это, под моим взглядом он смешался, покраснел, вспотел и выдавил из себя:

- С целью сыграть на опережение. Если я неправильно понял ваши слова, то…

Он замолчал, а я после театральной паузы:

- Вы их поняли правильно. Что ещё хотите сказать мне, товарищ Славин?

Ситуация начинает бесить:

«Да когда же он уже про Светку скажет? Задрал, блин!».

Тот облегчённо выдохнув:

- Я хотел бы предложить несколько перестроить эту спецслужбу. То есть придать ей новое качество.

Посмотрев на часы, нетерпеливо:

- Вы про что, товарищ Славин?

Тот, ещё раз вздохнув:

- Женщина – это натура всегда чувствительная, хрупкая, легкоранимая и, сильнее, чем мужчина привязаная к семье, домашнему очагу, больше предрасположена к ностальгии… Они, женщины - слишком эмоциональны, сентиментальны и нереалистичны. Они редко владеют своими чувствами и зачастую могут легко общаться только с теми людьми, которые им по душе. Наконец женщины, как правило очень слабо разбираются в вопросах высокой политики или военных делах. И поэтому, даже если их привлечь для шпионажа за собственными мужьями, любовниками или начальниками - у них не будет реального представления, о чем те говорят.

- И в то же время, именно эти слабости, по моему мнению - дают женщине мощные рычаги воздействия в сфере человеческих взаимоотношений…

Теряя терпение:

- Давайте поконкретнее, товарищ капитан! Или, Вы считаете, что я не понимаю, кто такие женщины? Что они за «натуры» и, какие у них имеются «рычаги»?

Тот, торопливо:

- Предлагаю вместо шпионажа, привлечь их к изменению отношения подопечного к своим обязанностям и повышения лояльности к… То есть…

Он смешался, не находя нужного слова, а я уловив смысл идеи, понимающе переспрашиваю:

- То есть, из простых стукачей-информаторов среди высшего руководства – Вы хотите сделать «агентов влияния»?

Славин радостно:

- Верно! А я всё никак не мог найти определение!

Краешком губ одобряюще улыбнувшись:

- Со временем научитесь.

Пару минут подумав, отвечаю:

-       Слишком долго и хлопотно. Проще, дешевле и пожалуй эффективнее, получив «сигнал» - арестовать, судить и расстрелять… Но… Но если есть такое желание – займитесь. План действий имеется?

Капитан, перейдя на деловой тон:

- Сперва, разумеется отбор. Предлагаю вербовать сотрудниц среди симпатичных студенток - обещая им всевозможные блага и привилегии взамен на выполнение гражданского долга…

У меня свои мысли:

«Надо обратиться к товарищам из японской секции Коминтерна и пусть вышлют группу центровых шл… Гейш для обучения наших «студенток» Камасутре».

Поговорили ещё с полчаса. Затем я даю знать, что пора закругляться:

- Если больше сказать нечего, то до завтра. Так Вы, говорите – танкист?

- Танкист, товарищ Сталин.

- Всё забываю спросить… Часом не в 20-й тяжёлой танковой бригаде Бордзилова воевали, товарищ капитан?

- Нет. Начинал Финскую компанию в 1-ой лёгкотанковой бригаде Иванова, входящей в 10-й танковый корпус комбрига Вершинина.

- Жаль, конечно, но ничего страшного. Завтра состоится совещание руководства Главного танкового управления с…

Кратко введя в курс событий последних дней – начиная с субботы, даю вводную:

- Танковые войска - это элита Вооружённых сил СССР. Присутствующие на завтрашним совещании командиры Танковой бригады «нового строя» - это элита элит! То есть это те - кто будет стоять во главе РККА через несколько лет. Поняли расклад, товарищ капитан?

- Понял, товарищ Сталин.

Наконец, даю задание:

- В интересах безопасности государства, Вы должны завязать в этой среде как можно больше полезных в будущем связей. Определить ключевые фигуры среди этой военной «элиты элит» - возможных лидеров то есть и, по возможности – приставить к ним ваших «страдающих» подопечных. Вопросы есть?

Не дожидаясь ответа, поднимаюсь и начинаю собираться домой. В капитане я несколько разочаровался, ибо тот сцыт мне рассказать, про свои «амуры» с этой оторвой…

Соответственно, появились всякие нехорошие мысли:

«Пожалуй, зря я ним связался. Мда… Даже имея за плечами восемьдесят с лишним прожитых лет собственной жизни и уже уж месяц – чужой и всё равно не разбираться в людях. Ибо, человек – это такая скотина, что…».

Как вдруг тот, впрочем - не совсем решительно, как прежде:

- Вопросов нет, товарищ Сталин, но…

- Что «но»?

Тот, решившись:

- Но я должен поставить Вас в известность.

- Ну раз должны – ставьте «в известность». С вашей биографией что-то не так? Происхождение недостаточно классовое? Подчистим! По молодости что-то натворили? Замажем!

- Нет. С моей биографией всё в порядке. Дело в том, что я… Я встречаюсь со Светланой. С вашей дочерью, товарищ Сталин.

Он тут же набрал в своём рейтинге у меня – не менее тысячи очков.

Не подав вида, надевая шинель и нахлобучивая шапку, ворчу по-стаковски:

- Я с ней тоже встречаюсь – утром и вечером и, что? Мне тоже прикажите ставить Вас «в известность»?

- Я в смысле…

- И я в смысле, что ваши личные встречи меня не касаются.

Ну не в темнице же, или в высоком тереме - как королеву Несмеяну … В отсутствии башни на даче в Кунцево – не взаперти же на чердаке, эту чертовку держать, верно?

И если у неё с ним что-то и «случится», то…

То когда-нибудь всё равно случится!

Так пусть лучше с героем-танкистом, чем с каким-нибудь пидорком из московской богемы, с дряблым от кокаина и свального блуда писюком.

И тем не менее, остаётся только головой вертеть:

«Что за комиссия, Создатель…?!»

Идя бок о бок по кремлёвским коридорам, Славин:

- Прочёл я ту книгу, что Вы мне рекомендовали.

Оживившись, переспрашиваю:

- «Homo Ludens, или Человек играющий» голландского философа Йохана Хейзинга?

- Да, товарищ Сталин.

- Ну и как она Вам?

Задумчиво:

- Она наводит на очень серьёзные размышления… Очень серьёзные. Способные, произвести переворот во всём моём мировоззрении. Считаю, что она даёт понять - каким может быть будущее. И как можно им управлять.

Невольно его передразнивая:

- Для «очень серьёзных размышлений - очень серьёзных», рекомендую прочесть ещё не так давно вышедший сборник работ итальянского коммуниста Антонио Грамши.

- Про что он, если не секрет?

- Он про разное. Но попадается и очень