– Не понимаю, куда делся папа. Возможно, вы еще увидите его в вестибюле.

А прощаясь с Детлепсами, она произнесла эту фразу снова, но изменившимся до неузнаваемости голосом. На мгновение воцарилось молчание. И словно тишина обладала некой физической мощью, Раст-Холл в третий раз погрузился в полную темноту.

В военных действиях и в торговле люди одинаково склонны недооценивать силу привычки. Когда участок фронта, на который вас перебрасывает командование, оказывается таким же опасным, как и предыдущий, вы сразу же успокаиваетесь. Приглядевшись в сотый раз к рекламному плакату в магазине, вы неожиданно для себя покупаете именно этот товар. Вот почему третье затемнение не застало никого врасплох, как первые два.

Какие бы меры ни принимались, они не могли быть до конца эффективными. Кабели, снабжавшие Раст-Холл электричеством, пролегали через парк, и защитить их от действий ловкого и хорошо информированного злоумышленника не было никакой возможности. Шофер, дежуривший у щита, мог служить лишь полумерой, но, как выяснилось, были приняты и другие меры предосторожности. Свет отсутствовал всего несколько секунд, после чего в комнату вошли слуги мистера Элиота с масляными лампами и свечами. Боулз с присущим ему достоинством внес в помещение огромный серебряный поднос с неисчерпаемым запасом электрических фонариков, неизменно хранившихся в Расте.

Даже глубочайшая тревога не помешала Патришии усмехнуться при виде этого зрелища. Для нее оно стало первым явным проявлением работы Джона в Раст-Холле. Работы, безусловно, полезной, но имевшей и негативный аспект. С одной стороны, была предотвращена новая волна паники, а с другой – временные гости дома получили представление о происходящем. Свет, конечно, может отключаться и совершенно случайно. Но к случайностям не готовятся загодя и с такой эффективностью, какой позавидовал бы и кабинет министров. Только самые тупые из гостей мистера Элиота, когда Боулз обходил их, вручая фонарики, не сообразили, что идет раздача оружия для предстоящего сражения с неизвестным противником. Полковник Детлепс, великий стратег и тактик, знаток сельскохозяйственной фортификации сооружений в современной Англии, тут же предложил отвести женщин в подвал. Но в этот момент отчаянно завопила мисс Кейви.

Для знавших ее крики не стали сюрпризом – так она реагировала на любую кризисную ситуацию, к тому же у мисс Кейви выдался ужасный день. А потому лишь незнакомые с ней гости захотели выяснить причину столь бурных эмоций. И они же увидели то, что первой увидела она. В дверном проеме возникла полная фигура, которую заметно шатало. Две лампы для наружного пользования стояли на полу, и в их свете, подкрепленном лучами фонариков, поначалу можно было разглядеть лишь силуэт человека. Он шагнул вперед, и оказалось, что это Арчи Элиот. Мисс Кейви издала новый крик. Чоун сразу же начал прокладывать себе путь от окна сквозь толпу гостей. Арчи снова пошатнулся, упал, прокатился по полу, как актер в театре, приподнялся на локте, дрожащей рукой указал на дверь и хрипло воскликнул:

– Ричард!

Потом перевернулся в последний раз подобно потерявшему инерцию бильярдному шару, закатился под стол и затих. Чоун склонился над ним, а поскольку аналогичная сцена уже случалась за последние сутки, она вызвала ощущение призрачной нереальности.

– У сэра Арчибальда, – произнес Чоун, – черепная травма. Принесите холодной воды, полотенец, сохраняйте спокойствие и уведите отсюда мисс Кейви.

Все мгновенно затихли, что создало выгодный фон для появления в дверях шофера мистера Элиота. Он поспешил к Тимми и заговорил с ним таким выразительно громким шепотом, что было слышно каждое слово.

– Мистер Тимоти… У входной двери… Я не знаю, что… Не могли бы вы и кто-то еще из джентльменов выйти туда?

Просьба требовала незамедлительных действий. Тимми и Белинда протиснулись к выходу. Полковник Детлепс взял на себя командование над местным контингентом, в считаные секунды сформировав из него и гарнизон, и разведывательный отряд. Последний он лично повел за собой в вестибюль. У Патришии мелькнула мысль, что представители местной знати с их особыми понятиями о чувстве долга стали сейчас пешками в какой-то игре, но в этот момент времени на более углубленные размышления не оставалось, и она поспешила вслед за Белиндой. И успела вовремя, чтобы увидеть происходившее под портиком крыльца.

Пронизывающе-холодный ветер гулял между ионическими колоннами, обрамлявшими ночную картину: снежное поле под звездным небом. Луна уже стояла в зените; деревья парка чернели зловещими тенями, а более отдаленная перспектива вырисовывалась неясно, как на плохой фотографии. Снег плотно налип на ступени террасы и более тонким слоем окружал основания колонн. Сама же терраса скрылась под сплошным белым покрывалом с отчетливыми признаками насилия.

Вдоль наиболее глубокого снежного наноса у самой стены виднелись две пары следов, уходивших прочь от дома. Два человека прошли рядом, потом повернули вправо мимо зарослей кустов, за которыми отпечатки подошв терялись в сплошном хаосе – на площадке размером приблизительно с боксерский ринг снег был истоптан, исполосован, утрамбован, покрыт вмятинами от каблуков и носков ботинок. Здесь явно произошел поединок, хотя теперь поле боя пустовало. Но от дальней кромки вели странные и многочисленные следы, словно оставленные отступавшей армией пигмеев, направлявшейся к подъездной дорожке. Вот на какую картину молча взирали сейчас луна, звезды и перепуганные гости праздника, устроенного мистером Элиотом.

Разведывательный отряд – темная масса, посреди которой цветовыми пятнами выделялись Белинда, Патришия и невесть как затесавшаяся туда миссис Моул, – побежал вдоль террасы. Следы в сторону дорожки не помогали установить ничего конкретного. Отчетливые отпечатки ступни чередовались с размазанными, словно ногу приволакивали, причем указывали следы в разных направлениях. В темноте послышался голос:

– Там у дорожки что-то есть.

Напряженные взгляды устремились вперед. Между тенями огромных старых вязов снег покрывало черное пятно неизвестного происхождения. Словно спортсмены, понявшие, что далеко отстали от лидеров, все бросились бежать. Державшиеся сзади с удивлением спрашивали:

– Что это такое?

А бежавшие впереди уже знали, насколько реален обман зрения на подсвеченном луной снегу. Пятном оказалась шляпа. Обыкновенная фетровая черная шляпа, какую джентльмен мог бы надеть к смокингу. Полковник Детлепс поднял ее и подал Белинде. Во внезапно наступившей тишине послышался ее голос:

– Отцовская шляпа.

И в ту же секунду откуда-то слева донесся одиночный, но полный ужаса крик.

– Река, – вымолвила единственное слово миссис Моул.

Затем полковник Детлепс скомандовал:

– Всем держаться вдоль следов!

Но он опоздал. Большая группа как главных гостей дома, так и местных жителей уже рванулась туда, откуда донесся крик. Впрочем, главные силы подчинились команде и двинулись дальше по следам. Они обогнули угол и в растерянности остановились. Здесь следы расходились в разные стороны. Возникло легкое замешательство. К тому же в этот момент, будто пущенное в ход ловким тактиком, желавшим выиграть время, обширное облако плотно перекрыло лунный свет.