сказала Лора. – Пока нам еще есть кого спасать. Так и быть, я извинюсь. Но только один раз!* * *

«Сорвать все соломенные куклы. Отвлечь медведей и охотников. Избегать ведьм. Не ходить на Темную половину площади к Джеку. Подключить четыре кабеля, которые не успели подключить ремонтники. Увести людей…»

Запихивая в мусорное ведро последнюю соломенную куклу, которую Франц нашел поблизости, он надел меховые розовые наушники, одолженные Душицей, чтоб не попасть под воздействие песни, и принялся повторять под нос инструкцию Лоры как успокаивающую мантру. Иногда Франц озирался и проверял, как идет их подготовка к «выступлению». Судя по мельтешению на сцене, Лора все еще выводила из транса группу Душицы – пела им на ухо каждому по очереди, пока они не начинали крутить головами и отряхиваться, наконец‐то выпуская из рук музыкальные инструменты, в обнимку с которыми их настигли чары. Лишь когда вся сцена пришла в движение, проснулась, Франц вздохнул с облегчением и смог сосредоточиться на своей задаче.

«Подключить провода. Красный к красному. Черный, если не дотягивается, к зеленому, но сам зеленый не трогать… Стоп, а почему его не трогать?»

У него не было времени, чтобы вспоминать: к тому моменту вся парковка с десятками автомобилей уже вовсю визжала и ходила ходуном. Как мало для подобного оказалось нужно – всего лишь взять в руки мелкий камешек и швырнуть его на уровне лобовых стекол, чтобы выбить их абсолютно все разом! Стражи-оборотни и трупы в белых простынях, служившие площади живым забором, сразу же стянулись к стоянке, позволив Душице с Лорой проскочить к сцене, а Францу – нырнуть вглубь неподвижных толп.

«До чего же приятно быть сильным!» – подумал он, поигрывая налитыми чужой кровью мускулами, пока тащил на плече катушку с проводами, предназначения которых так и не понял до конца, но которые нужно было поскорее воткнуть – правда, тоже непонятно куда.

Да, с запоминанием инструкций у него были явные проблемы.

Протягивая за собой резиновые шнуры, Франц тихонько петлял между окаменевшими жителями Самайнтауна, стараясь не замечать, как у некоторых по лбу стекает пот и как кто‐то даже вращает следом за ним глазами. Ведь застыть‐то застыли, но притом явно соображали! Может быть, не все, но многие. А значит, они понимали, что в любой момент сюда может нагрянуть Джек, уже бушующий по ту сторону реки, в пяти минутах ходьбы отсюда.

Франц тоже это прекрасно понимал, поэтому решил поторопиться.

– Извините, простите. Прошу прощения… – бормотал Франц каждый раз, когда нечаянно задевал кого‐то локтем, протискиваясь то бочком, то почти ползком под растопыренными руками и за чужими спинами подальше от таких же неподвижных, но непрерывно шепчущих заклятие ведьм. В них тоже хотелось камнем кинуть, да, увы, тех не было столько под рукой.

Пройдя по тускло освещенной редкими газовыми фонарями темноте от стеллажей с резными тыквами до скамеек в виде искусственных надгробий, Франц наконец‐то нашел, куда именно провода втыкать: под столбами с указателями возвышались металлические блоки, как электрические щитки, которые Душица, видимо, и называла «ретрансляторами». Каждый из них был связан с другим таким же транслятором и соответствующей колонкой на противоположной половине площади – по крайней мере, это Франц хорошо запомнил. Потому он принялся открывать каждый ударом кулака, выламывая замки, и втыкал по одному шнуру туда, куда втыкается. В конце концов у него в руках остался только один провод, самый толстый и самый длинный, а вместе с тем остался и последний ретранслятор – прямо на мостовой.

Тихонько и аккуратно обойдя очередную ведьму в остроконечной шляпе, благодаря которым все они были в толпе хорошо заметны, Франц приблизился к чугунным ограждениям и сглотнул, стараясь не слушать, что на той стороне, через реку, происходит…

А происходила там Великая Жатва.

– Ох, Джек, – вздохнул Франц не столько с ужасом, сколько с сожалением.

Он не помнил, чтобы хоть когда‐нибудь ветер свирепствовал в Самайнтауне так, как делал это сейчас, потроша деревья и жонглируя в воздухе красно-желтыми листьями да каплями моросящего дождя, пока Джек вдалеке жонглировал головами и конечностями. Кажется, Джек и впрямь летал. Или просто подпрыгивал очень-очень высоко, словно сам воздух для него пружинил. Люди вскрикивали, просыпаясь в самый последний миг, но тут же снова затихали. Оранжевая тыква, мелькающая там и тут над площадью, будто отдельно от самого Джека, напоминала Францу огонек – то вспыхивала тоже, то угасала. Он начал идти быстрее, почти бежать, определяя ведьм на своем пути инстинктивно и огибая их, прячась за лавками и ларьками, чтоб успеть. Чтобы не дать Джеку убить слишком много. Убить всех, а потом и себя от ненависти, которая Францу была уж больно хорошо знакома.

«Давай же! Шевели задом! – принялся поторапливать он себя, но почему‐то голосом Лоры. С такой же противной интонацией она обзывала его «собакой» или вроде того. – Она петь вот-вот начнет, людей отсюда уводить пора!»

До последнего ретранслятора оставались считанные метры, и длины провода как раз хватало. Душица, подумал Франц, рассчитала все идеально, когда всучила ему его в руки, вытащив откуда‐то из-под сцены.

«Или нет?..»

Провод вдруг дернул Франца назад, как если бы зацепился за что‐то, и несколько людей, случайно сбитых им от неожиданности, попадали плашмя, словно домино, прямо в тех же позах, в каких они стояли. Франц сам чудом удержался на ногах, прижал к груди катушку с почти полностью раскрученным мотком и недоуменно обернулся.

– Ты у нас теперь электрик, сосунок? – осклабился Ральф. Его лакированный ботинок вдавливал провод в асфальт с такой силой, что если бы Франц попытался потянуть за него еще раз, то точно порвал бы. Пришлось сделать несколько шагов назад, чтобы этого не случилось, и бросить катушку на землю, ибо их двоих уже обступила медвежья стая. Франц не заметил, как сигнализация на парковке затихла и закончилась его фора. Зато он заметил, как Ральф махнул рукой на сцену, и к Лоре с остальными бросилось через толпу трое его медведей.

– Тебе не стыдно? – спросил Франц, сжимая кулаки и немного пригибаясь, чтобы тело, быстрое, выносливое теперь, когда в нем столько крови, приготовилось к атаке, обнажив инстинкты следом за зубами. – Тоже мне медведь… Обыкновенная крыса, вот ты кто! Думаешь, Джек не убьет тебя? Коль не сейчас, в своем безумии, то потом, когда очнется. Он дух пира, между прочим!

– Ты хоть знаешь, кто такие духи пира? – спросил Ральф насмешливо, приглаживая пятерней зализанные чернявые волосы. Значок шерифа больше не висел на его наплечной кобуре, зато там была соломенная кукла с разрисованным лицом.

Франц задумался на секунду и пожал плечами.

– Боги еды, наверное. Недаром ведь Джек так хорошо сырный суп готовит.

Ральф рассмеялся. В этот самый момент Франц