Но создание единой общероссийской власти, хотя бы даже и в виде «многоликого» «коллегиального диктатора», было все же положительным фактом. Стирались противоречия между различными претендентами на общероссийскую власть (хотя возможность повторения подобных разногласий в будущем не исключалась). Один из первых претендентов на всероссийскую власть – Верховное Управление Северной области – от имени Чайковского сообщило о готовности к взаимодействию с Директорией. В развернутом письме, переданном Директории специально прибывшим из Архангельска «курьером» (С. С. Масловым) в конце сентября 1918 г., излагалась история возникновения антибольшевистского правительства на Севере, перечислялись основные положения его программы, описывались важнейшие нормативные акты, отмечалось, что главным политико-правовым акцентом стало «деятельное стремление к установлению прямых связей и сношений как с Вашим Западно-Сибирским, так и с соседними с Вами Восточно-Сибирским и Самарским областными правительствами» (показательны ошибки в наименовании правительств. – В.Ц.). ВУСО выражало уверенность в том, что «все перечисленные правительства так же, как и наше, рассматривают свое настоящее изолированное… существование лишь временным и предвидят в будущем образование всероссийской правительственной власти, не предрешая ее точной формы, и созыв Учредительного Собрания». Исходя из этого следовало «установить со всеми прямые сношения, для того чтобы заранее выяснить взаимные намерения и содействовать скорейшему объединению наших общих боевых усилий…».

Отмечая невозможность своего прибытия в Сибирь для участия в работе Директории, Чайковский тем не менее настойчиво просил присылки продовольственной помощи из Сибири, через посредство Союза маслодельных артелей в г. Кургане, подчеркивал перспективу объединения фронтов, намечал перспективы объединения финансовой системы.

До своего отъезда в Париж в январе 1919 г. Чайковский отправил на имя Авксентьева, как Председателя Всероссийского правительства, еще несколько телеграмм (уже как глава ВПСО). В одной из них, отправленной 29 октября 1918 г., торжественно декларировалось: «Временное Правительство Северной Области настоящим объявляет, что, считая Северную Область неотъемлемой частью единого Всероссийского Государства и признавая Верховной Властью Российского Государства Всероссийское Правительство, образованное Совещанием членов Учредительного Собрания в Уфе (своеобразная оценка Уфимского Государственного Совещания. – В.Ц.)… Временное Правительство Северной Области выражает свою готовность подчиняться непосредственно сообщаемым распоряжениям впредь до созыва нового Учредительного Собрания». Примечательно, что члены Директории были арестованы в ночь на 18 ноября 1918 г., именно во время беседы с делегацией из Архангельска – Масловым, Я. Т. Дедусенко и М. А. Лихачом. Самопровозглашенный Временный Правитель России генерал Хорват и его Деловой Кабинет также признали власть Директории.

Не останавливаясь на достижении признания со стороны «государственных образований», Директория добивалась также признания от иностранных российских дипмиссий. 2 октября 1918 г. Авксентьев разослал российским послам телеграмму, в которой указывалось: «Вам поручается Временным российским правительством осведомиться у правительства, при коем Вы аккредитованы, признает ли оно нас единственной законной русской властью и готово ли оно аккредитовать своего дипломатического представителя при Временном российском правительстве». В отличие от отношения к отдельным краевым «образованиям» российские дипломаты в целом готовы были согласиться с фактом признания Уфимской Директории всероссийским центром, хотя затребованного из Омска «осведомления» сделать не успели.

Однако очень многие представители политической «общественности» считали, что чем скорее произойдет поворот к единоличной, диктаторской власти, тем будет лучше для антибольшевистского сопротивления (позиция ВНЦ). Показательна позиция «цензовых элементов» на Всероссийском Съезде торговли и промышленности, состоявшемся в Уфе одновременно с Государственным Совещанием: «Во имя спасения России, ее чести, единства, возрождения экономического благосостояния все военное и гражданское управление должно быть объединено в лице Верховного Главнокомандующего, обладающего полнотой власти и ответственностью только перед будущим Учредительным Собранием нового созыва, которое должно быть созвано не позднее одного года со дня заключения всеобщего мира» (7).

Положение на фронте тем временем ухудшалось. В сентябре – начале октября окончательно развалился Волжский фронт. После того как создалась реальная угроза захвата Уфы, несмотря на предложения представителей Уральского областного правительства переехать в Екатеринбург, Директория 9 октября отправилась в столицу ВСП – Омск. Здесь она сразу же оказалась в «окружении» политических кругов, отнюдь не заинтересованных в сотрудничестве с «эсеровской группой».

Встреча директоров на Омском вокзале 10 октября 1918 г. была торжественной. Здание украсили бело-зелеными и трехцветными флагами, выставили почетный караул. Архиепископ Омский Сильвестр (Ольшевский) преподал пастырское благословение членам Директории.

Но торжественный прием еще не означал всеобщего признания. У правительства, выражавшего интересы «всей России», не оказалось ни собственного административного аппарата, ни вооруженных сил, ни даже отдельного помещения (первые недели сам Авксентьев жил в вагоне на запасном пути омского вокзала). Фактически «сибиряки» поставили Директорию перед необходимостью использования Омского правительства, обладавшего налаженным управлением, заметным авторитетом в сравнении с другими правительствами Востока России и имевшего актуальный опыт «поглощения» других властных структур (ВПАС и «хорватовского» правительства).

12 октября 1918 г. состоялось первое совместное совещание членов Директории и Административного Совета. Эсеры из Директории сели за общий стол с беспартийными бюрократами и своими бывшими партийными товарищами. По воспоминаниям Серебренникова, «после бурных прений» совещание завершилось принятием решения (по предложению Михайлова) о «прекращении существования» ВСП и, одновременно, об «избрании Совета министров Всероссийского правительства… совместно Всероссийским и Сибирским правительствами, по обоюдному соглашению». Было утверждено соглашение из 7 пунктов, содержание которых сводилось к следующему: «временное» упразднение всех областных правительств, «не исключая Сибирского», и «временный» роспуск Сибирской Думы; использование Административного Совета в качестве «делового аппарата» Директории и последующие создание Совмина «по соглашению» между ВСП и Директорией; председатель Совмина должен назначаться Директорией из числа ее членов, а его заместитель – избираться Совмином; Директория обязывалась «обеспечить Сибири областной представительный орган», а также «оставить в силе» все законодательные акты Сибирского Правительства», изменение которых могло произойти только в «общем законодательном порядке». Как исключение из общероссийских правил – сохранялись для вооруженных сил формирование по территориальному принципу и территориальная символика.

В соответствии с принятым политическим курсом (см. приложение № 13), особой Грамотой Временного Всероссийского правительства от 6 ноября 1918 г. ликвидировались все областные правительства и органы высшей представительной власти (8). «Областничество» заменялось всероссийской властью. Тем самым подтверждалась тенденция к сохранению и развитию областных автономий как потенциальных центров для создания всероссийских структур.