Я бы на его месте, озаботившись лишь выставлением у трапа часового, завалился спать. Приютивший нас островок – необитаем, а о приближении воздушных или надводных целей сообщат приборы. Однако Косарев с Эйвазовым явно мыслили как-то по-другому. Или все проведенные мероприятия не для обеспечения безопасности, а способ борьбы со скукой и моральным разложением подчиненных? Ибо что начнут делать двадцать здоровых мужиков на необитаемом острове? Неужели дружно чистить сапоги и оружие, перечитывать уставы и наставления по караульной службе? Скорее – делать вид, что занимаются столь полезными вещами, а на практике втихаря трескать водку и резаться в картишки.

Впрочем, проведенные маневры явно пошли всем на пользу – парни нагуляли аппетит, и ужин прошел довольно весело.

На следующий день Крюков доложил, что экипаж сумел починить два двигателя из трех, а оставшийся не поддается ремонту в походно-полевых условиях. Но и два движка позволяли стратокрейсеру развивать неплохую скорость, опережая любой имеющийся в данной реальности самолет, включая американский SR-71 Blackbird. Получив от Косарева благодарность за ударный труд, экипаж приступил к латанию дыр во внешней обшивке.

Выяснилось, что вражеские истребители несли исключительно стрелковое вооружение, вроде крупнокалиберных пулеметов, которые не причинили кораблю большого вреда, кроме парочки разбитых турелей. Но кроме этого во время воздушного боя мы получили от зеленых друзей несколько подарочков в виде тяжелых зенитных ракет, имевших в основном, к нашему счастью, в качестве поражающих элементов свинцовые шарики. Броня «Авроры» оказалась им не по зубам. Но среди трех десятков «шрапнельных» попалось несколько бронебойных ракет – с кумулятивными боевыми частями. От них стратокрейсер пострадал гораздо серьезней – на корпусе чернели восемь пробоин. Под двумя из них оказались водяные баки, под одной – привод маневрового двигателя, остальные пришлись на пустые полости. Движок восстановлению не подлежал, баки не выдержали резкого повышения внутреннего давления и разошлись по сварным швам.

Но в целом на боеспособности воздушного корабля эти повреждения почти не сказались – маневровых двигателей на «Авроре» стояло тридцать две штуки, по ним резервирование превышало двадцать пять процентов. Да и оставшихся запасов дистиллированной воды должно хватить на возвращение домой.

Однако жуткая дырища, оставшаяся от попадания вражеского истребителя, превосходила по ущербу все остальные повреждения. Имея в корме такие «ворота», взлетать навстречу «Аскольду» мы не могли. Приходилось ждать окончания ремонта.

К нашей радости на третий день шторм стал стихать. Дождавшись, когда кончится дождь и стихнет ветер, Гарик с Мишкой вытащили меня «позагорать» на верхнюю часть фюзелюжа – распить тайком от Маши и начальства заначенную бутылку коньяку. Скинув изрядно поднадоевшие «Юшманы», мы в одних трусах с удобством устроились на плоской «крыше». Солнышко, едва взобравшись на небо, уже начало припекать, но ветерок все еще был прохладен. Укрывшись от его порывов за огромным десятиметровым вертикальным килем, наша троица разлила по первой.

– Хорошо пошел! – весело крякнул Мишка, закусывая марочный коньяк соленым огурцом из сухпайка.

– Четыре дня без спиртного! – пожаловался Гарик. – Думал – сдохну! А тут еще и дождь – настроение ниже плинтуса! Не люблю такую погоду! Вот солнышко – другое дело!

И Горыныч, целиком запихнув в рот огромный бутерброд из ветчины, сыра, помидоров и прочих даров интендантской службы русской армии, удовлетворенно откинулся, вытянув в сторону светила худые бледные волосатые ноги.

Эх, хорошо! Я неторопливо прожевал пайковую сосиску и с наслаждением закурил. Промытый трехдневным ливнем океан на глазах менял цвет воды с серо-синего на бирюзовый, черные тучи уносило в сторону Австралии, небо наливалось ультрамарином, из-за кормы стратокрейсера доносились звонкие удары металла об металл, перемежаемые отборным матом с техническим подтекстом (летчики с помощью кувалды и чьей-то матери чинили обшивку). Картинка была настолько мирной и идиллической, что я почти с возмущением поднял голову вверх, на звук пролетающего самолета.

Они шли низко, на высоте не больше двухсот метров. Два больших, боевых «ероплана». Вид у них был непривычный – внешне самолеты напоминали американские «Фантомы» семьдесят-лохматого года. Однако на антиквариат машины решительно не походили – в лучах солнца блеснули под крылом многочисленные ракеты. Штук десять, не меньше!

– Мать их азиатскую! – присвистнул Бэдмен. – Неужели японцы?

Действительно, ярко-красные кружочки опознавательных знаков недвусмысленно указывали на принадлежность штурмовиков именно к этой стране. Но что японским самолетам делать в южной части Тихого океана? Да и нет на вооружении Сил Самообороны таких самолетов! Неужели это иномиряне? Те самые, из «бета-мира»? Но так ведь бои с ними шли далеко на севере, за несколько тысяч миль отсюда!

– Да, это «Ичи»! – подтвердил мои опасения Олег. – Палубные истребители-бомбардировщики японского императорского флота! Помнишь, их нам главнокомандующий показывал? Значит где-то рядом их авианосец! Пойду, предупрежу Косарева.

Но Косарев и Крюков уже сами выбрались наверх. Мельком глянув на кружащие в небе самолеты, Антон покачал головой и тихо сказал:

– Опоздали! Минуту назад с «Аскольда» сообщили о приближении большой надводной цели. Теперь понятно, что это!

– Что будем делать? – спросил я офицеров. – Может, собьем их на хрен?

– Теперь уже не поможет! – вздохнул Косарев. – Это всего лишь патруль, но если он погибнет, через пятнадцать минут здесь будет вся авиагруппа! А зенитных ракет на субкрейсере всего десять штук.

– Так что: нам десанта ждать?

– Да не полезут они! – пренебрежительно махнул рукой Антон. – Стратокрейсер для них машина невиданная, но опознавательные знаки Русской армии на нем присутствуют.

– А если они топят всех, чтобы обеспечить себе скрытность? – поинтересовался Мишка.

– Если бы у пилотов был такой приказ, на «Аврору» уже сыпались бомбы! – ответил Косарев, продолжая отслеживать маневры штурмовиков. – Нет, им явно что-то надо!

– Может быть, они все-таки сообразили, что очутились в чужой реальности и хотят это проверить? – высказал предположение Гарик. – А тут мы на стратокрейсере! Ты говоришь, Антоха, что они его никогда не видели?

– Да! О существовании таких воздушных кораблей они знают, но без подробностей! – кивнул Крюков. – Даже внешний вид для них загадка, не то, что характеристики!

– Значит, они не знают, что у нас в брюхе десяток противокорабельных ракет?

– Да, блин, откуда? – усмехнулся Антон.

– Так давайте взлетим и дадим залп! – посоветовал я. – Сколько «Шестоперов» нужно, чтобы утопить авианосец?

– Ну, сколько нужно японскому – хрен знает, не пробовали еще, а вот «Эйзенхауэру» хватило четырех[82]! – похвастал Крюков. – А не хватит наших, так с «Аскольда» «Палицами» добавят!