Для тех художников, кому не удавалось избежать призыва, уход на фронт становился вынужденным перерывом в занятиях живописью. В зависимости от тяжести полевых условий жизни они в той или иной степени могли рисовать или писать этюды. В 1916 г. был призван в армию, но отправлен на относительно безопасный румынский фронт П. Филонов, где ему удавалось, пусть и не в прежнем темпе, заниматься любимым делом. Сам он лаконично написал об этом времени в автобиографии: «С осени [19]14 до отправки на Германский фронт сделаны: „Ломовые“, „Рабочие“, „Крестьяне“, „Купеческая семья“, ряд натуралистических и абстрактных работ без названия, два портрета сестер, цветы, Формула мирового расцвета, Война, Нищие (кому нечего терять) в нескольких вариантах, Разрез воды; чисто биологическая картина „девочки“ как ряд процессов, происходящих в человеке и в сфере вокруг его и ряд эманаций из человека в сферу и др. В [19]16 г. осенью был отправлен на фронт как ратник ополчения II разряда, сначала в Ревель и Гапсаль, затем через Богоявленск, Николаев и Одессу на Румынский фронт в устьях Дуная г. Сулин. В Посаде Богоявленска… сделал на стене клеевою краской картину „Десант“ квадратурою саженей 6. На Дунае возле Тульчина сделано 4 работы акварелью — „Офицеры“, „Рыбак-липованин“ и „Солдат“, и „Разведчики“»[1580].

Художникам, увлекавшимся сюжетами на злобу дня, порой отказывало чувство меры. В лучшем случае они выдавали сложные, многофигурные композиции-иллюстрации газетных сообщений о тех или иных подвигах русских войск. Патриотично настроенный художник И. Владимиров, ничтоже сумняшеся, рисовал лубочные открытки и затем дублировал некоторые из них в масляной живописи. Так, например, многократно воспроизведен был сюжет захвата казаками немецких автомобилей, другая картина иллюстрировала атаку русских солдат на немецкий артиллерийский обоз. Случалось и обратное: лубочные рисовальщики копировали простенькие композиции художников батального жанра. Например, была перерисована и выпущена в виде открыток картина Владимирова «Попался немецкий летун», изображавшая захват казаками германского аэроплана. Как правило, в подобных работах художники избегали детальной прорисовки лиц, характеров своих персонажей, акцент делался на технических деталях. Общие композиционные построения также не отличались оригинальностью, в основном в качестве композиционной схемы использовались для простоты уже известные находки других художников. Так, композиция владимировского «Военного столкновения» повторяет суриковскую «Боярыню Морозову» (ил. 20). С художественной точки зрения подобные штампы не представляли особой ценности; заполняя собой художественные выставки, воспринимались как навязчивая пропаганда и вызывали раздражение зрителей, в том числе и к самой теме войны. В 1915 г. в Обществе поощрения художеств в Петрограде прошла выставка батальных картин И. А. Владимирова. Посетивший ее корреспондент «Огонька» благосклонно отозвался о произведениях художника, но в заключение отметил, что «как иллюстратор, он стоит гораздо выше живописца»[1581].

Ил. 20. И. А. Владимиров. Военное столкновение. 1915 (?)

Художники не жалели красок на бравые портреты генералов. Самым распространенным персонажем являлся главнокомандующий великий князь Николай Николаевич. Помимо его статуса и популярности в некоторых кругах общества, в глазах художника генералу добавляла привлекательности его внешность: высокий рост и статная фигура, худощавое лицо с орлиным носом, седина аккуратно подстриженной бородки. Тем не менее оригинальный художественный образ главнокомандующего так и не появился. Художники, писавшие портреты Николая Николаевича, не пошли дальше известных штампов, самым распространенным из которых стал конный портрет великого князя (впрочем, следует заметить, что российским августейшим особам «не везло» на визуальные образы, разве что Николай II мог похвастаться портретом кисти В. А. Серова, который он «хранил» на антресолях в одном из кабинетов Зимнего дворца). Один из самых известных портретов главнокомандующего был выполнен Н. К. Самокишем — действительным членом Императорской академии художеств, одним из ведущих художников-баталистов академии. Освещенный солнцем генерал был изображен на фоне неестественно синего неба. Противопоставление теплых и холодных цветов, подчеркнутое противопоставлением темных и светлых оттенков, скорее напоминало ученическую работу на заданную тему, чем живопись мэтра. К тому же художник перемудрил с правой рукой, сделав ее визуально длиннее левой. Не лучше оказался аналогичный портрет главнокомандующего кисти П. Бурского. Складывалось впечатление, что художников не очень вдохновляла персона портретируемого, их работы были данью моде военного времени. Даже лубочная картинка, выпущенная типолитографией торгового дома «Е. Коновалова и К», изображавшая главнокомандующего с вырастающим из его головы двуглавым орлом, казалась оригинальнее и эмоциональнее, чем работы известных художников-академистов (ил. 21).

Ил. 21. Н. К. Самокиш. Портрет великого князя Николая Николаевича © Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург; Портрет вел. кн. Николая Николаевича. Лубок типолитографии «Е. Коновалова и К»; П. Бурский. Портрет вел. кн. Николая Николаевича // Великая война в образах и картинах. Вып. V. М., 1915

В 1915 г. начался выпуск периодического издания «Великая война в образах и картинах», призванного не только вербально в кратких статьях передать читателям историю и ход боевых действий, но и выстроить визуальную картину войны. Основной акцент делался на документальной фотографии, однако выпуски были также снабжены графическими черно-белыми и цветными иллюстрациями. В них были опубликованы рисунки, графика, акварели П. Бурского, И. Владимирова, Н. Самокиша, С. Корсакова, Г. Ридигера, Г. К. Лукомского, В. В. Мазуровского, Н. Кравченко, К. Маковского, Е. Лансере, М. Добужинского, Н. К. Рериха и др.

Ил. 22. Н. К. Самокиш. Встреча с германским разъездом // Великая война в образах и картинах. Вып. IV. М., 1915. С. 157