– С минуты на минуту, – почти шепотом сообщил Эдион.

Лисандра вновь повернулась к заснеженной равнине. Из-под снега появились фигуры, одетые в белое. В их луки были вставлены пылающие стрелы. Передовые шеренги моратской армии подошли почти вплотную, однако целями стрелков были не вражеские солдаты.

Муртаг вцепился в камень парапета, глядя, как его внук отдал приказ. Пылающие стрелы взмыли в небо. Моратские солдаты загородились щитами, не удосужившись посмотреть под ноги. Не смотрели под ноги и ведьмы, сопровождавшие башни.

Молчаливые ассасины не промахнулись. Все их стрелы легли точно в цель, успев поджечь ряды фитилей, которые вели в вырытые Лисандрой ямы. Это случилось, когда над ямами катились ведьмины башни.

Ослепительные вспышки затмили черную волну надвигающейся армии. Заснеженную равнину потряс грохот. Не успел он утихнуть, как на вражеских солдат дождем полетели камни ломающихся башен. Отвлекающий маневр сработал превосходно. Пока ошеломленные враги оглядывались по сторонам, пытаясь понять случившееся, Рен, Илиас и еще несколько Молчаливых ассасинов бросились к спрятанным за сугробами белым лошадям.

Когда небо очистилось от дыма, по парапету пронесся вздох облегчения.

Ямы были заполнены веществами, из которых делались огненные копья Рульфа. Если копья воспламенялись при ударе, в ямах понадобились фитили. Их и подожгли меткие стрелы Молчаливых ассасинов.

От двух башен остались развалины. Драконов и сопровождавших солдат придавило обломками. А вот третья башня уцелела. Вещества в ближайшей к ней яме взорвались слишком рано. Пострадал один из драконов, тянущих башню. Его засыпало обломками соседних башен. Убит он или только ранен – пока было непонятно.

Третья башня остановилась.

Из гущи вражеской армии послышался низкий, отвратительный звук рожка. Солдаты тоже остановились.

– Хвала заносчивым богам, – сказал Рульф, опуская голову.

Но Эдион продолжал следить за всадниками, спешащими к Оринфу. Ему было важно, чтобы все они благополучно вернулись обратно.

– Взорванные башни их надолго остановят? – спросила Венга.

Все, включая Дарро, повернулись в ее сторону. Никто не знал ответа. Никто не предлагал успокоительную ложь.

Снежная пелена рассеялась, и теперь вражеская армия была видна почти целиком. На парапете не знали, когда она снова придет в движение, но в том, что придет, не сомневались.

– Сто тысяч, – почти шепотом сообщила Ансель.

– Неужели ты действительно можешь показать другой мир? – спросил Дорин, когда они с Маэвой вернулись в ее покои. – Как такое возможно?

Маэва опустилась на стул. Лицо ее было отрешенным.

– Можно… с помощью зеркал.

Дорин изогнул бровь, ожидая продолжения.

– Ты сам видел силу ведьминых зеркал. Видел, чтó такое зеркало показало Аэлине Галатинии и Маноне Черноклювой. А кто, по-твоему, научил ведьм пользоваться этой силой? Явно не фэйцы, – засмеялась Маэва.

Дорин молчал, чувствуя: это лишь часть объяснений.

– И как, по-твоему, я могла из Доранеллы видеть на громадные расстояния и слышать голоса моих шпионов? Есть разные зеркала. Одни помогают шпионить, другие – путешествовать, а третьи – убивать. Последнему виду зеркал Эраван, не без помощи Железнозубых, нашел достойное применение.

Ведьмины башни – так называлось это «достойное применение».

Маэва церемонно откинулась на спинку стула – королева без короны.

– Я могу показать Эравану то, что он хочет увидеть.

Дорин разинул рот.

– Иллюзия, – догадался он. – Ты вовсе не собираешься показывать ему настоящих Оркуса и Мантикса.

Маэва холодно посмотрела на Дорина:

– Ловкость рук. Отвлекающий маневр, пока ты будешь в его башне.

– Мне туда не попасть.

– Я же путешественница между мирами, – напомнила Дорину Маэва. – Я перемещалась из одной вселенной в другую. Думаешь, попасть из моих покоев в покои Эравана – это так сложно?

– Но ведь что-то не пускало тебя в Террасен все эти годы.

Маэва поджала губы:

– Брэннон Галатиний знал о моей способности перемещаться. Он окружил свое королевство охранными заклинаниями, дабы помешать мне открыть портал в Террасен.

– Стало быть, как бы Эраван ни просил, перенести туда его солдат ты не сможешь.

– Нет. И сама я могу туда попасть только пешком или верхом. К тому же численность его армии очень велика. Моих сил не хватит, чтобы так долго удерживать портал открытым.

– Эравану известно о твоих способностях, и он наверняка оградил башню от твоего проникновения.

– Да. Но и я времени не теряла, постепенно распутывая его заклинания. Он не настолько искусен по этой части, как ему кажется, – торжествующе улыбнулась Маэва.

– Тогда почему этого нельзя было сделать с самого начала? – удивился Дорин.

– Потому что я не сразу решила, стоит ли рискнуть. И он не сразу стал требовать, чтобы я сделала своих преданных служанок его солдатами.

– Смотрю, ты заботишься о своих паучихах.

– Поживешь подольше, ваше величество, сам убедишься, насколько редки верные друзья. Жертвовать ими нелегко.

– Однако шестерыми ты пожертвовала для вселения его принцесс.

– И их имена я буду помнить столько, сколько проживу.

Судя по выражению лица Маэвы, говорила она вполне искренне.

– Они согласились добровольно. Я постоянно напоминаю себе об этом, когда смотрю на них и вижу… совершенно незнакомых существ. Они хотели мне помочь… Не все валги – злые и коварные существа.

– Может, и не все. Но Эраван – точно.

– Да, – согласилась Маэва, и ее глаза потемнели. – Он и его братья… самое худшее, что есть в нашей породе. Они правят с помощью страха и боли. Наслаждаются страданиями.

– А ты не наслаждаешься?

Маэва накручивала локон на палец и не отвечала.

Странно, если бы ответила.

– Значит, ты снимешь все заклинания вокруг покоев Эравана и откроешь мне портал. Я туда проникну, а ты в это время будешь ублажать его иллюзорными картинками, показывая ему Оркуса и Мантикса… Погоди. Едва я найду Ключ, Эраван поймет, что ты его обманула. Нам нужно будет спешно убираться из Мората.

– Я здесь задерживаться не собираюсь, – Маэва скривила губы. – Мы прямиком отправимся туда, где ты спрятал остальные Ключи.

– Ты уверена, что он не заподозрит обмана? – Лицо Дорина сохраняло полное бесстрастие.

– Оркус – его брат. Но когда-то Оркус был моим мужем. Иллюзия окажется вполне правдоподобной.