не повторится. Население страны росло как на дрожжах: если в 1924 году — 94,4 миллиона человек, то в 1929 году — 105,7 миллионов. Высочайшая рождаемость — 6,8 ребёнка на одну женщину за пятилетку.

И я про это зная, заранее подсуетился!

Этим детям предстоит, едва повзрослев — отступать от границы и погибать в окружениях летом 1941 года, стоять насмерть в подмосковных снегах, ломать хребет «сверхчеловекам» в Сталинграде, сгорать заживо в танках на Курской Дуге, форсировать на подручных средствах Днепр и штурмовать Берлин… Сколько их останется в живых после войны — чтоб в свою очередь оставить и воспитать потомство?

В любом случае немного…

* * *

В конце мая очередная командировка в Нижний Новгород.

На заводе «Красное Сормово» точно в срок изготовили заказанное оборудование по первичной переработке шлака. Однако радовался я не долго, приехав принимать его со своим «роялистым» строительным ультразвуковым дефектоскопом и контрольно-измерительными инструментами.

— В этом литье — раковина, а в этом валу — трещина, — говорю, — про размеры, что вы не выдержали — я уже не говорю.

— Вы, что — сквозь металл видите, — не поверил мне инженер руководивший моим проектом, — каким образом, интересуемся?

— «Образом» самым обыкновенным — вот этим американским прибором, — отвечаю, — требую изготовить заново, иначе неустойку заставлю платить.

Мне не поверили, разрезали литой стальной корпус, а там действительно — пустота.

В общем, приёмка оборудования стоила мне многих нервов и денег: некоторые детали и узлы приходилось по несколько раз заставлять переделывать, а чтоб ускорить процесс — стиснуть зубы и щедро платить.

Наконец, с грехом пополам и щемящим сердцем принял оборудование (обошедшемся в конечном итоге — в два с половиной раза дороже, чем планировал), проверил в работе на местных заводских мартеновских отходах и только убедившись, что оно хотя бы мелет шлак до нужной тонины и сепарирует «корольки» железа — дал «добро» разобрать и с бригадой монтажников-наладчиков отправить под охраной моих агентов ОВО в Ульяновск. Полный расчёт же будет после монтажа и приёмки на месте. Конечно о таких привычных мне вещах — как о гарантийном сроке эксплуатации и, речи не идёт.

Отдрюченный только что благоприобретённым жизненным опытом, детали для трактора я заранее заказал в тройном комплекте, а наиболее важные — в пятикратном: чтоб было из чего выбирать при сборке.

С электрооборудованием из «Нижегородской радиолаборатории» — наоборот всё получилось классно и без всяких проблем: к концу мая мне восстановили все электромоторы, ещё раньше — переделали в сварочный аппарат постоянного тока моё «роялистое» зарядное устройство. Остальное: трансформаторы и ртутные выпрямители — обещали изготовить в течении лета.

Вот теперь можно начинать прогрессировать всерьёз!

* * *

Между всеми этими делами заглянул к профессору Чижевскому Дмитрию Павловичу, проверил как ему там «на чемоданах сидится». Тот обрадовал меня анализом пробы песка со дна Лавреневского карьера, восторгаясь при этом как дитя неразумное:

— Уникальнейший высококомплексный состав: стекольный кварцевый песок (48 %) с очень незначительной примесью полевого шпата, рутил (32%), циркон (15%), хромит (6%), глауконит (4,2%), фосфориты (2,8%)… И, кое-что ещё, кроме бесполезных органических примесей: должно быть — придонного озёрного ила.

Поневоле завис: «кварцевый песок» — это понятно даже лесному ёжику, «рутил» — двуокись титана, «циркон» — окись циркония… Что такое «хромит» и «фосфорит» — тоже более-менее имею представление…

Буквально вчера смотрел в компе инфу по Лукояновскому месторождению рутилово-циркониевых песков — никакого «глауконита» там нет… Значит, это — самостоятельно месторождение.

— Ээээ… Что такое «глауконит», профессор?

— Глауконит — сложный калийсодержащий водный алюмосиликат, минерал из группы гидрослюд подкласса слоистых силикатов непостоянного и сложного состава…

— Мне как-нибудь попроще, профессор, — недовольно морщусь, — где он хоть применяется, этот ваш… Его сырым едят или сперва на хлеб мажут?

Тот, улыбается «стёклышками» очков:

— Глауконит используется при производстве калийных удобрений, или без переработки — как естественное сельскохозяйственное удобрение. Применяется в металлургии — как сорбент и адсорбент металлов.

Морщу лоб и скрепя, шевелю извилинами, пытаясь понять:

— Может это из-за этого самого «глауконита», получались такие уникальные свойства у ульяновского чугуна?

— Ннн… Не знаю даже, что и ответить Вам, Серафим Фёдорович, — разводит руками иронично улыбаясь, — в любом случае нужны длительные исследования и дорогостоящие эксперименты.

— Понятно…

Уважаемый профессор намерен ещё очень долго у меня на содержании сидеть.

— А тот — неизвестный элемент ещё не открыли, Дмитрий Павлович?

— Ещё нет, но чувствую он там есть, — без очков видно, видно профессор снедаем безудержным нетерпением, — когда уж начнём, Серафим Фёдорович?

Я добравшись до инфы в компе, уже знал, что это «неизвестный» элемент — «гафний» «Hf». Элемент V периода и 4-й группы периодической системы, принадлежащий к подгруппе титана (цирконий, титан, гафний и резерфордий). Откроют его именно в этом — в 1923 году и, конечно же не у нас… Правда не знаю в каком именно месяце.

По моей инфе из будущего, содержание диоксида гафния в цирконе Лукояновского месторождения приятно впечатляет — двести грамм на метр кубический. А в данном случае можно предположить, что ещё больше — раз профессор Чижевский «почуял» его без навороченного импортного оборудования.

Так что, шанс у него ещё есть!

— Доставка оборудования несколько задерживается, профессор… Предлагаю пока, чтоб Вам и вашей группе химиков не скучно было «на чемоданах сидеть», проехаться экспедицией по всем отвалам бывших заводов братьев Баташёвых — собрать образцы шлака и сделать их анализы. Глядишь ещё, что интересное обнаружится.

Профессор, в принципе был не против:

— Если профинансируете, Серафим Фёдорович, то почему бы и нет⁈

Но, у него были и сомнения:

— Если я буду в отлучке более полутора месяцев — я потеряю право на жилплощадь…

Дмитрий Павлович с ненавистью посмотрел на «родные» стены. Как по заказу, из-за стены в ответ, по его «адресу» послушалась ругань за какое-то «безобразие» — оставленное «этой буржуйской мордой» на кухне.

Виновник происшествия с превеликим отвращениемпосмотрел «сквозь стену», пытаясь взглядом испепелить того, кто за ней находится:

— Да и чёрт с ней! Уж по любому куда заманчивей в чистом поле жить, чем в этих стенах всё лето сидеть и выслушивать в свой адрес всяческие гадости.

Отстёгивая очередной «транш» на экспедицию, я добавил:

— Эта работа скорее для ваших «младших научных сотрудников» — лаборантов из «студентус вульгарис», сиречь. А для Вас лично, Дмитрий Павлович, у меня есть «особо важное задание»: