Сергеев немедленно последовал за ним. Едва его ноги скрылись в дыре, за ним пополз и Генри-робот, волоча за собой бесчувственное тело шерифа. Замыкал цепочку робот-бурильщик. Боевой робот остался в одиночестве, охраняя вход.

11

Удовольствие оказалось ниже среднего. Генри полз на четвереньках, свод туннеля царапал ему спину. Внутри было темно, не хватало воздуха, к тому же Генри успел выбиться из сил еще до того, как началась эта безумная авантюра. Туннелю, казалось, не будет конца; Генри ощущал, как давит на него толща земли, стискивает, и ему начало казаться, что у него не хватит сил.

Тут туннель пошел вверх, выровнялся, впереди блеснул свет. Из последних сил Генри дополз до выхода в укрепленный туннель и обессиленно свесился наружу. Поджидавший там робот вытянул его, затем извлек коммандера, словно пробку из бутылки. Следующим был Генри-робот. Он успел вытянуть шерифа лишь до половины, когда туннель обрушился. Люди растянулись на полу туннеля, пока робот откапывал шерифа.

– Я подумал, что вы, наверное, захотите выпить холодного пива, – сказал другой робот, выходя из примыкающего туннеля. Он нес поднос с двумя стаканами и двумя охлажденными бутылками пенящегося пива. – Как по-вашему, коммандер к вам присоединится?

Сергеев прохрипел что-то неразборчивое, бросился вперед и схватил одну из бутылок. Презрев стакан, он поднес бутылку к губам и, опустошив ее наполовину, шумно выдохнул. Генри выпил свою чуть менее торопливо.

– Ваш корабль здесь, коммандер, – сказал он. – Он в земле, но в целости и сохранности. Не согласитесь ли вы пройти в мой, пока ваш не откопают?

Побег и пиво заметно улучшили настроение Сергеева.

– Буду рад к вам присоединиться. Если вы ничего не имеете против, мне бы не хотелось и дальше торчать под землей.

– Полностью с вами согласен.

Они, покряхтывая, встали и пошли по туннелю в корабль. Прежде чем умыться и переодеться, Генри передал шерифа на попечение корабля вместе с подробными инструкциями. Он сидел в рубке, задрав ноги, читал отпечатанный компьютером отчет и доедал сэндвич, когда вошел Сергеев.

– Садитесь и заказывайте что душе угодно, коммандер, – сказал Генри, махнув в сторону кресла. – Рад видеть, что корабль смог подобрать вам одежду по размеру.

– По размеру – да, но ткань скверная. У него не нашлось ничего, кроме ваших отвратительных костюмов в клеточку. – Он просмотрел поданное роботом меню. – А что это за официальный на вид отчет вы читаете?

– Это решение проблемы Слагтера. В крови шерифа обнаружено значительное количество ДМПЕ, или тараксеина, как его иногда называют. Анализ выявил и его источник.

Коммандер указал роботу на выбранные в меню блюда, вернул его и, нахмурившись, посмотрел на Генри, снова превратившись в прежнего Сергеева.

– Вы что, сумасшедший? – спросил он.

– Я-то нет, зато шериф – да. Его признали бы душевнобольным на любой планете, кроме этой. Знаете ли вы, что такое параноидальная шизофрения?

– Одно из психических заболеваний. Но при чем здесь она?

– При том, что шериф ею болен. Параноик живет в собственном мире, зная лишь себя и доверяя лишь себе. Тот, кто страдает одной из ее разновидностей, подвержен мании преследования. Он верит, что весь мир настроен против него. Он может казаться нормальным во всех отношениях, кроме одного. Человек не обязан быть тупым лишь потому, что он психически болен.

– Так вы хотите сказать, что…

– Вот именно! Каждый мужчина на этой планете – классический случай параноика. Когда-то считалось, что эта болезнь имеет чисто психологические корни, развиваясь из детских конфликтов и тому подобного. Со временем выяснилось, что подобные переживания лишь запускают болезнь, которая сама по себе имеет чисто химическую причину. Она кроется в разладе химических процессов в мозге. ДМПЕ – это антитело, которое организм вырабатывает в ответ на внешние чужеродные организмы. Беда лишь в том, что ДМПЕ повреждает не только их, но и сам мозг.

Коммандер ахнул:

– Так вы хотите сказать, что этот… как вы его назвали?.. ДМПЕ… делает людей психически больными и они ведут себя странно именно из-за него? Если это так, то откуда он берется?

– Компьютер еще завершает микроанализ, но он уже обнаружил микроорганизм, который вроде бы является причиной. Это одноклеточная и очень слабая бактерия, которая, очевидно, очень медленно поражает ткани тела. Подобные формы инфекции могут быть наихудшими, вроде проказы, потому что ее действие настолько слабо, что организм не мобилизует против нее защитные силы. И микроорганизм процветает, делается все сильнее, в то время как тело слабеет и постепенно вырабатывает достаточно ДМПЕ, чтобы вызвать вторичную, уже психическую болезнь.

– И сколько на это нужно времени?

– Должно быть, лет тринадцать-пятнадцать, потому что у детей нет подобных симптомов. Но я видел пятнадцатилетнего мальчика, и ему уже явно немного осталось.

– А как же девочки и женщины?

– Наверное, у них природный иммунитет, это наиболее логичное объяснение, потому что на этой планете микроорганизм встречается везде.

– Тогда и мы заразились!

– Естественно. Но вспомните, что требуется пятнадцать лет, чтобы эффект проявился. И его можно будет устранить за пару месяцев, раз уж мы знаем, что следует искать. Сюда с Форбрюгена прибудут команды медиков и все возьмут в свои руки.

Сергеев взял принесенный роботом сэндвич, откусил огромный кусок и махнул остатком в сторону Генри:

– В ваших аргументах есть одно противоречие. Если уж болезнь настолько распространена, то она должна быть и в мясе. Так почему же она не попадает на Форбрюген?

– Да очень просто. Длительное воздействие очень низких температур за несколько месяцев убивает почти любой организм. Мясо отсюда отправляют замороженным, и оно месяцами хранится в космосе. Другого же контакта с поверхностью планеты нет.

– Достаточно убедительно, – буркнул Сергеев, соглашаясь, доел сэндвич и отправил робота за вторым. – В таком случае я должен буду остаться здесь, когда мой корабль откопают. Люди больны, и их следует лечить. А когда они поправятся, я пересчитаю их для галактической переписи, и тогда моя работа здесь будет завершена.

– Для них наступит более счастливая жизнь. Дети смогут отправиться в школы на Форбрюген, а затем вернуться, чтобы построить более разумное общество, чем нынешнее, странное. – Генри криво усмехнулся. – Воистину впечатляющая мысль.

– Какая? – осведомился Сергеев, более занятый сэндвичем и бутылкой пива, которым он воздавал должное.

– Да дети. Наверное, везде и всюду они бунтуют, глядя на старшее поколение, и даже считают родителей сумасшедшими за то, что те внушают им свои идеи. Но здесь, на Слагтере, дети оказались правы!

Мало что осталось добавить. Церемония была короткой. Кадеты выходили вперед, высоко подняв головы, и получали удостоверения. Один за другим они повторяли этот простой ритуал, пока его не завершил последний.