Покинув Венецианский квартал, Мартин неторопливо направился к резиденции короля Иерусалимского. Сейчас он чувствовал себя почти легко. О, еще бы! Пережитое сегодня — сущая мелочь в сравнении с той ночью, которую он провел на шестидесятифутовой высоте в обнимку с каменной гаргульей, и в любую минуту его могли заметить и всадить в бок арбалетную стрелу.

И все же, все же…

Если бы Джоанна не предала его, сейчас он подставлял бы лицо соленым брызгам, которые ветер срывает с гребней волн; он вскоре встретился бы с Иосифом, вернулся в Никею, в дом Ашера, и обнял бы свою Руфь.

Пряча лицо под капюшоном и устремив взор на пыльные плиты мостовой, Мартин оставлял позади квартал за кварталом, размышляя о том, что Святая земля, которой он причинил столько зла, должно быть, не хочет его отпускать…