Сфайрат улыбается теплому чувству, что возникает где-то в середине груди.

Фэйт без ума от нее, а она то и дело, что заставляет его поволноваться. Его мысли принадлежат этой женщине, что сердится на него, обижается, смеется и как сегодня вертит своим прекрасным “хвостом”, зная, что он никуда не денется.

“Дракон!” — она сердится в его воспоминаниях, но Фэйт улыбается.

Как можно не подозревать ее в чем-то, когда она продолжает преподносить сюрпризы?

“Настоящая женщина, у которой сейчас так, а спустя пару часов совершенно иначе?”

Он посмотрит, что она придумала на этот раз. Ведь придумала же! Не станет он ей раскрывать свой небольшой секрет, что видит по ее лицу, в темных глазах танцующие искры лукавства. Это тайна Сфайрата, его секретное знание.

В дверь квартиры звонят, Сфайрат по привычке подносит руку к лицу, чтобы взглянуть на время, но тяжелого браслета на руке не оказывается. Он снял его и отправил на полку ко всем прочим, не менее красивым и точным, дорогим хронометрам. Очередная маленькая страсть. Эта тяга к красивым вещам у него не пройдет никогда.

“Поздновато для визитеров! Ты так не считаешь?”

До двери всего несколько шагов, но ему так лень подниматься и идти куда-то. Он бы послал всех гостей к чертям! В пекло! К дьяволу! Куда угодно лишь бы только не идти это расстояние.

Он все-таки поднимается, любопытство пересиливает его.

Звонит трубка домофона, судя по мигающему огоньку набора — это консьерж. Мужчина на другом конце трубки удивлен, но все-таки вежливо интересуется действительно ли он заказывал пиццу. Сфайрат понимает в чем причина его недоумения — служащий не видел, как он прошел мимо.

Фэйт спокоен на этот счет.

В этом доме ведется видеонаблюдение, но есть места, где камеры вешать не стали. В этом районе очень дорогое жилье, но здесь также заботятся о странных желаниях своих квартиросъемщиков.

Сфайрат как раз из таких. Его не устраивает, чтобы за ним постоянно следили. Его бы вполне удовлетворило, если бы камеры просто снимали и за их пультом был бы не человек, а к примеру робот.

Что до людей. Они склонны к мистицизму и любят совать свой нос в чужие дела, что иногда приводит к серьезным неприятностям.

В конце концов такое жилье было найдено. Оно оставляло своим хозяевам право на личную жизнь буквально с первых минут своего возвращения домой.

Фэйт оглядывается на спальню. Он удивлен не меньше самого консьержа, что лишний раз подтверждает его прежние мысли. Когда она успела заказать еду на дом?

— Сфайрат! Открой пожалуйста! Черт! Там пиццу принесли!

Слышится шелест пакетов и тихая ругань. Сфайрат отклоняется в сторону, чтобы посмотреть, что там происходит и видит лишь на миг мелькнувшие голые ноги.

— Хорошо.

Сфайрат ждет когда курьер передаст ему коробку, расплачивается и несет пиццу к ней в комнату. Никаких кухонь. Сегодня ему все равно на все нормы этикета.

От коробки очень аппетитно пахнет. Фэйт понимает, что он и в самом деле голоден, очередной раз удивляясь ее расторопности. Вэлиан выходит из ванной комнаты, промакивая волосы полотенцем.

— Я не заказывала напитки.

— Не страшно, я выпью чаю.

В этот раз на ней свой собственный халат, открывающий уже покорившие его воображение коленки, и она не боится споткнуться. Она смотрит на сидящего в изголовье ее кровати Сфайрата, на лежащую перед ним коробку, что источает потрясающе аппетитный аромат и не понимает что происходит. Он должен уже начать есть или Вэл вообще ничего не соображает в мужчинах.

— Я думала ты уже!..

Сфайрат показывает ей глазами на место перед собой.

— Я жду тебя.

— А чай?

Дракон не отрывает от нее взгляда, всем своим видом показывая, что не принимает возражений и не отвечает на вопросы — это все уловки, да и только. Вэлиан сначала улыбается, а потом и вовсе начинает смеяться.

— Я сейчас вернусь, только переоденусь.

Он не возражает, глядя на то как Вэлиан подходит к кровати и забирает с ее края приготовленные вещи. Ее радует, что она не вышла голой.

— Мне сбегать в ней от тебя будет гораздо удобнее.

Наконец, она возвращается, глядя на раскинувшийся на ее кровати рахаван: раскрытая коробка пиццы, ее крышка разделенная на прямоугольники одноразовых тарелок, салфетки и высокие кружки с вырывающимся с их поверхности паром.

— Вы довольны моя леди?

— Более чем, мой господин.

Она забирается на кровать, садясь напротив.

* * *

Вопреки всем его ожиданиям, Вэлиан рассказала ему все и даже больше, присовокупив ко всему прочему свои размышления.

— Раньше мы не думали об этом, — она промакивает губы салфеткой. — Может быть замечали, но не придавали этому значения.

— Не томи.

Коробка с остатками сырного пирога исчезла в неизвестном направлении, а кружка с ее чаем взмыла в воздух. Вэлиан поднялась с кровати, пересаживаясь к нему.

— Нефелимы.

Сфайрат смотрит на нее и, повернувшись к ней, берет за талию и тянет к себе на колени. Она не упрямится и не возражает, увлеченная своей мыслью, быстро пересаживаясь к нему.

— Фаэдир быть может и попытались уничтожить Тханну, вырезав целый народ. Но они не могут вырезать тех от которых мы отгородились.

— Им не нужно делать этого, люди смертны, — Сфайрат разглядывает ее, опираясь спиной на изголовье кровати. — У них нет кристаллов памяти и библиотек, что хранили бы информацию веками.

На лице Вэлиан появилось скептическое выражение.

— У них есть архивы, только не все они маркируются словом “публичные”. У них есть кристаллы памяти — компьютеры, жесткие диски с гигабайтами информации. Только попробуй возразить!

Предупредила она его с некоторым возмущением в голосе, увидев очередное выражение сомнения. Сфайрат улыбнулся, но покачал головой. Он мог бы это сделать, но это будет бессмысленный спор. Кто станет хранить многовековую информацию и обращаться к ней время от времени? Кто станет контролировать людей и при этом следить, чтобы то или иное знание не прорвалось наружу? Это очевидно. Нефелимы и сами люди, те их из них что имеют доступ к знанию.

— Надо идти к ним. Они скажут нам гораздо больше. Я уверена в этом.

Начала Вэлиан, но решила сменить тему. Она отвлеклась от и дело вспыхивающих мыслей и эмоций, посмотрев на Сфайрат иными глазами. Без всех своих восторгов, перспективных задумок и просящихся на язык предложений.

— Я признаться немного сглупила.

Он выглядит замученным. Она тоже устала, но правда в том, что когда она захвачена чем-то, то не замечает ничего. Ее мозгу абсолютно плевать на тело и он продолжает пользоваться его силами до последнего. Зря она поддалась на его уговоры, надо было сразу делать то, что задумала. Он бы не устоял. Наверное.