Аборт в глазах наместника святого Петра не мог быть делом выбора. Аборт — это убийство. Люди ведь не голосуют за то, могут они убивать или нет. То же и с абортами. Но как это воспримут в США, где личная свобода человека ставится превыше всего? Войтыла умудрился еще и распалить страсти, отправив в начале февраля 1993 года послание сараевскому архиепископу Пуличу, где высказывался в том смысле, что даже изнасилованная женщина должна сохранить зачатое таким образом дитя, ибо всякая жизнь священна.

Проблема изнасилований в охваченной войной Боснии и Герцеговине стояла остро, поэтому высказывание римского папы встретило протесты не только феминисток, но и боснийцев, живших в Италии. Впрочем, через несколько месяцев один из журналов иезуитов опубликовал мнение знатока медицинской этики Джакомо Перико, который сказал, что в случае неизбежного или очень вероятного изнасилования допустимо использовать противозачаточные таблетки — еще Иоанн XXIII молчаливо соглашался с такой практикой[1128]. Однако сам Войтыла никак не прокомментировал это заявление.

Вот с таким багажом он отправился в августе через океан. Американские епископы предрекали провал. Денвер отнюдь не располагал к религиозности: это был устремленный в будущее и полный соблазнов современный город, никак не ассоциировавшийся со словом «паломничество». Да и вообще Святой престол не пользовался большим авторитетом среди американских католиков: лишь тринадцать процентов их признавало доктрину церкви в вопросах личной жизни[1129].

Старший помощник генерального прокурора штата Колорадо сокрушался перед газетчиками, что разрешение провести мероприятие в большом парке Черри-Крик станет прецедентом для всяких сборищ, типа съезда ку-клукс-клана. Экологи и защитники животных тревожились, что массовое скопление людей повредит природе. А денверские католики, удрученные валом критики в американской прессе, собрали пресс-конференцию, предложив отозвать приглашение Иоанну Павлу II.

Римский папа знал обо всем этом. Тем больший сюрприз ждал его на американской земле. «Католический Вудсток» — так пресса США окрестила произошедшее, впечатлившись размахом действа. Более двухсот тысяч человек приветствовали папу в парке Черри-Крик, на стадионе в Майл-Хай и на Макниколс Спортс-арене, невзирая на проливной дождь в первый день и жару во все остальные. Войтыла и сам был поражен, назвав все случившееся «огромной неожиданностью». С каким-то даже злорадством (хоть оно и не было ему свойственно) он вспомнил о предостережениях американских епископов, выступая перед римской курией 21 декабря 1993 года: «Уже не в первый раз молодежь с энтузиазмом выказала желание нести Евангелие в новое тысячелетие… Как же теперь можно говорить, будто она только и твердит: Христу — да, Церкви — нет?»[1130] Они нашли друг друга: понтифик, умевший говорить с публикой, и нация, умевшая делать лучшие шоу на Земле.

Долго еще в столовой папского дворца на буфетном шкафчике стояла фотография понтифика с четками в руках, взирающего из вертолета на толпу. Это был единственный снимок, который украшал столовую. Римский папа явно воспринял события в Денвере как что-то необыкновенное.

пела ирландка Дана, открывая Восьмой всемирный день молодежи[1131]. Победительница Евровидения — 1970, она уже два десятилетия была одной из ведущих исполнительниц христианской музыки, заодно агитируя против абортов и в поддержку традиционной семьи.

«Иоанн Павел II, мы любим тебя!» — как и тринадцать лет назад, скандировали собравшиеся, когда вертолет с первосвященником начал снижаться на фоне Скалистых гор. Турбулентность от десятков тысяч выкриков едва не вогнала машину в штопор, но пилот, ветеран Вьетнамской войны, сумел благополучно приземлиться.

«Willcommen», «Bienvenidos», «Benvenuti», «Welcome» — приветствовали его разноязычные транспаранты. Дюжина подростков в джинсах и футболках установила в центре стадиона Майл-Хай большой паломнический крест, врученный денверцам на Вербное воскресенье 1992 года в Риме и успевший побывать в сорока городах США. Речи понтифика транслировались с огромного экрана, на котором обычно показывали счет в играх бейсбольного клуба «Колорадо Рокиз».

Понтифик тут же перешел к делу. Аборты и эвтаназия превратились из убийств, которыми они являются, в права — загремел он по-английски, испански и итальянски. Но резня невинных не становится меньшим грехом, если совершается легально и научно! Двадцатое столетие запомнится эпохой массовых атак на жизнь, бесконечных войн и периодическим истреблением невинных людей. Ложные пророки и лидеры торжествуют!

Эти последние слова он произнес на языке Руссо и Сартра, намекая на источник зла — философию Нового времени, породившую тоталитарные режимы[1132].

Борьба с абортами — это не просто борьба за жизнь, а вселенская война добра со злом! Так ее воспринимал понтифик, сыпя цитатами из Апокалипсиса и Евангелия от Иоанна. Аборты — тот же Холокост. «В современных метрополиях человеческая жизнь часто воспринимается в лучшем случае как товар, которым можно распоряжаться, торговать и манипулировать В нашем веке, как ни в каком ином, культура смерти легализована обществом и государственными учреждениями, которые тем самым оправдывают самые ужасные преступления против человечества: геноцид, „окончательные решения“, этнические чистки и массовое лишение жизни человеческих существ еще перед их рождением или до прихода естественной смерти». Эти резкие слова понтифик не произносил, но они нашлись в печатной версии его проповеди, розданной журналистам[1133]. Вряд ли Войтыла боялся шокировать собравшихся такими сравнениями. Скорее, виной такого умолчания были денверское пекло и пыль от тысяч ног, вынуждавшие сокращать мессы. Римский папа даже извинился за слишком долгую речь, когда открывал мероприятие, на что публика взревела: «Неееет!» [1134]

«Крестовый поход на запад» — так отозвалась о словах Войтылы в США туринская «Ла Стампа». Даже президент Клинтон попал под огонь папских обличений, когда 12 августа вместе с понтификом посетил католический университет святого Режи. Войтыла, который уже произнес перед президентом речь в аэропорту, еще раз обратился к Клинтону с кратким приветствием, посвятив всю свою маленькую речь недопустимости абортов[1135]. Это довольно сильно контрастировало с панегириком американской демократии, который Иоанн Павел II прочитал в денверском аэропорту утром того же дня. Впрочем, и та речь не обошлась без критических экспромтов понтифика насчет «защиты жизни»[1136]. Сотни молодых людей, принимавших участие в церемонии встречи наместника святого Петра, возгласами несколько раз прерывали его, так что в конце концов он спросил: «Вы кричите в поддержку слов римского папы или против?» — «За!» — ответили ему[1137].