Вот, Катенька, что хотела — услышала. Даже больше того. Все Саверины, значит — в волчьем лике.

— А айт Гархар часто бывал здесь… волком? — опять предприняла она обходной маневр.

— Старый айт? В каком смысле — часто ли?.. А, поняла. Ну, айты наши последние годы наездами тут. А когда бывал — видела его и волком, хоть по разу или по два. Но охотился он совсем редко последние годы.

— А Юлана? Алита?..

— Племянницы айта Гархара? Так они же не двуличные, хоть и считаются волчицами. Они почти как обыкновенные люди. Среди волков немало таких рождается, с одним ликом.

— А Виктор?

— Айт Витхар? Он волк настоящий, да. Он младший сын младшего брата айта Гархара, который теперь князь Веллекалена. Но оборачиваться не слишком любит, я и не помню, какой он волк, не опознала бы. А так он хоть куда. В прошлом году приезжал, наши нелады с куматами улаживать. Встречался с ними, переговаривал, а волком и не оборачивался ни разу. Хотя куматы волков очень уважают, боятся. Но я слышала, что многим волкам и без оборотов неплохо, а приходится, обычаи такие.

— А айя Лидия? Она превращалась в волка?

— Хозяйка-то старая? Айя Лидана. Ну конечно. Она до последнего оборачивалась. Ей нравилось. Чувствовалось, что скучает по здешним местам. Она настоящая, как никто, — это Турей сказала с истинным, не нарочитым уважением.

Итак, Катины боязливые догадки подтвердились почти полностью. Всё приятное во всех отношениях семейство Савериных-Саверинов — волки-оборотни. Какая прелесть…

Как это совместить с тем фактом, что оборотни успешно занимаются бизнесом в другом мире? Ну а что такого. Но когда Катя представила, как Данир охотится, без оружия, бросаясь на жертву и разрывая ей горло зубами — брр…

Она закрыла глаза и посидела так какое-то время. Спросила:

— Турей, я правильно поняла, что они сами решают, когда им оборачиваться? Хоть днём, хоть ночью?

— Ну конечно, айя Катерина. А вы как думали?

Что она могла думать, если Данир собирается быть человеком только по ночам? Ах да, проклятье…

Смертное проклятье — сказала айя Лидия.

— Турей, а расскажи мне про проклятье.

— Какое проклятье, айя Катерина?! — вскинулась женщина.

— Как именно прокляли моего мужа? Как это на него повлияло?

Сказала это, и только потом поняла, что именно сказала, как назвала Данира. Ну так случайно ведь. Хочется иногда покороче высказаться, чтобы тебя поняли.

— Ох, айя. Заморочили вы меня, — развела руками Турей. — Нельзя мне об этом с вами говорить. Да я и не знаю особо ничего. Но не велено. И про семью тоже. А вы так хитро спрашивали! Заморочили.

— Да что хитрого? Обычно спрашивала, — улыбнулась Катя. — Но не переживай. Считай, что мы ни о чём не говорили.

— Я своего айта не боюсь и не стану обманывать. Но вы лучше про личное у него самого спрашивайте.

У Кати голова шла кругом от такого количества обрывочной информации, которая пока не очень складывалась в картинку. Одно пожалуй утешало: что лично для неё этот сюрреализм — всего лишь на два месяца.

Кстати, а почему Данир настаивает на этом сроке?..

Турей, конечно, не скажет теперь, даже если и знает что-то…

— Я, пожалуй, кашу сварю, позволите, айя Катерина? — её имя Турей выговаривала старательно, — вам пока не надо много ходить. Не знаю, как вы любите, но я по-своему сварю. Мяса добавлю. За домом ещё дикий лук видела, и его нарву. Айт Данир мою кашу любит, никогда не отказывался.

— Конечно, Турей, буду благодарна! — Катя была рада, потому что не представляла пока, за что тут и браться, чтобы готовить на такой печке.

— Ты не боишься волков, Турей? — спросила она. — Тут их много, да?

— Что вы. Мы ведь в Веллекалене живём, — женщина уже достала какую-то медную посудину и принялась энергично её протирать. — На Волчьих землях, иначе говоря, мы живём. Кто тут станет бояться волков? У меня самой волчонок растёт, второй сын, — она с улыбкой глянула на Катю. — Только меня в жёны не позвали. Но я и не в обиде. Он меня любил. А мать его не приняла — так мне оно и проще, я была вдова и себе хозяйка, и не только мышей в подполе имею, — она засмеялась. — И отвечать не за что. Нет, айя, мне чужого не надо.

Катя чуть не призналась, что и она так себе жена, только по названию. Да и по названию не жена, если на то пошло! Промолчала, глянула на кольцо айи Лидии на своём пальце, сжала ладонь в кулак. Турей это заметила.

— Да, и кольцо вы носите. Значит, семья приняла. Здесь этого достаточно. Вижу, что по-настоящему вы не женаты, браслета на руке нет. Но в храм сходить — это недолго, и деваться вам теперь некуда! — закончила она радостно.

— Совсем я ничего не знаю про ваши порядки, — опять озадачилась Катя. — Вот, например, в моей стране кольцо своей невесте мужчина дарит. А здесь?..

— Сам мужчина? — удивилась и даже растерялась Турей. — Странно как. Как же он сам может кольцо дарить? А это кольцо вам разве айт Данир дал?

— Нет, айя Лидия…

— Значит, всё правильно! — Турей перевела дух и опять обрадовалась. — Старшая Хозяйка и дарит кольца будущим невесткам!

— Но почему так? — решительно не понимала Катя.

— Так в кольце магия Великой Матери! И она в руках Старшей Хозяйки, что мужчины могут? — уже горячилась Турей, — и женщин можно иметь много, а жену — её в семью принимают. Невесту вроде бы мужчина выбирает, а уже потом, если Хозяйка не против, девушке надевают кольцо. Если кольцо по ней, носится и неприятностей не доставляет, то можно и в храм за браслетом. А бывает, что не носится кольцо — жмёт, палец чешется, рука отекает, да хоть что — не быть ей женой, значит. Кольцо надо снять, а то и до беды недалеко. Девушке отступное платят. Или как получится…

— И что, они должны расстаться? А если не захотят? Он ведь выбрал её, полюбил?

— Это для себя надо решать. Бывает, что и живут, и детей растят, — пожала плечами Турей. — Ну, вам-то, видно, с айтом Даниром быть в радость, раз носите кольцо? Всё хорошо, значит.

Опять это кольцо, оно с магией, но айя Лидия говорила, что в их мире с магией неважно…

У Кати от услышанного ум за разум заходил, и всё вступало между собой в противоречие. С кольцом — всё-таки невеста, а не жена? Логично. Но до этого та же Турей сказала, что кольца достаточно, чтобы считаться женой. А некоторые живут без колец и браслетов? Путаница, в то время как в этих делах всё должно быть четко и ясно.

Турей принесла дров и растопила печку, потом ушла ненадолго и вернулась с ведёрком, полным воды, и стала мыть крупу, резать мясо. Крупа была жёлтая, издалека похожая на пшено, которое Катя, вообще, не любила, но теперь бы поела с удовольствием, хоть с мясом и луком, хоть вообще без всего.