Редер победно задрал подбородок. Гросс-адмирал, на взгляд Андрея, был стопроцентно уверен, что фюрер даст задний ход и спустит его выходку на тормозах.

Определенные основания у него имелись, ибо есть умная мысль, что коней на переправе не меняют. Тем паче на такой, ну очень большой, от двадцати до семидесяти миль.

— Хорошо, я принимаю вашу отставку!

Несмотря на дисциплинированность, впитанную с материнским молоком и окриком фельдфебеля на плацу, среди генералитета прошло еле заметное волнение, как рябь от сильного ветра на затхлом пруду. Но все молчали, ожидая новых слов фюрера, и они тут же последовали:

— Я не имею права держать на посту командующего одной из трех главных частей наших вооруженных сил, человека, не верящего в успех самой важной военной операции за всю историю не только рейха, но и всей Европы. Это большая ответственность перед немецким народом, который прилагает все силы для победы, который отдает нам своих сыновей. Я не имею морального права, и, более того, мой долг как Верховного главнокомандующего велит мне принять эту отставку!

В бараке установилась полная тишина, прерываемая лишь сопением некоторых наиболее ошарашенных заявлением генералов.

Но были и другие звуки — удовлетворенно хрюкнул Геринг, победно выпятивший живот, да радостно шмыгнувший носом адмирал, бросавший все это время на собственного главкома плотоядные взгляды.

На физиономию Редера Родионов посмотрел с тщательно скрываемым торжеством — гросс-адмирал пережил на нем всю гамму эмоций. Начиная от победного триумфа и кончая диким приступом унижения, какой испытывает всякий честолюбец, когда его прилюдно тыкают носом в собственное дерьмо. Но, ожесточившись лицом, старый моряк шагнул вперед:

— Мой фюрер…

— Я благодарю вас за честную службу рейху и немецкому народу, господин гросс-адмирал!

Андрей не дал возможности говорить отстраненному от должности главкому. Не хватало еще, чтобы тот сейчас попросил разрешения продолжать командовать кригсмарине до завершения операции. А потом увольнение триумфатора будет выглядеть весьма подлой акцией. Не поймут-с фюрера за такой шаг!

Да и нет большой надобности в необходимости оставить Редера на данном посту этот месяц. В проливах свое командование, с которым взаимодействует контр-адмирал Дениц, в чьем распоряжении находятся подводные лодки.

Все значимые боевые корабли идут сейчас под флагом Лютьенса, в портах и базах лишь ремонтируются подранки и всякая там мелочь, которую ввиду непригодности не перевели в Ла-Манш.

Достройку новых кораблей, включая линкор «Бисмарк», можно провести и без отческого взгляда Редера, и без него на верфях пригляд держат маститые адмиралы. Так что кригсмарине и без своего гросс-адмирала обойдутся. А потому нечего тянуть кота за облезлый хвост!

— Вам будет выплачена субсидия в четверть миллиона марок, дано поместье. Желаю вам плодотворно провести время, которое вам потребуется для поправки здоровья, подорванного чуть ли не за полвека службы Германии. Я от души желаю вам всего хорошего, господин гросс-адмирал!

«В отставке, — мысленно закончил Андрей и улыбнулся: — Как мило звучит такое слово. А главное — на старом запале провести высадку и нанести поражение Англии. И пока новый главком все на себя переключит, в Рейне много воды утечет!»

Гастингс

Шмеллинг изогнулся, пытаясь дотянуться до подсумка левой рукою. Его правая, которой он поразил на ринге немало противников сокрушительным нокаутом, не действовала, а лишь раздражала нарастающей болью.

Предплечье было перемотано в дикой спешке — англичане как раз пошли в третью атаку, а потому рукав просто отрезали, быстро обработав рану, — оказанию медицинской помощи на поле боя учили каждого солдата обязательно, чтоб не потерять напрасно обученных и опытных бойцов.

И как все в рейхе, делали это чрезвычайно добросовестно, под самым строгим контролем. Это и выручало многих раненых, которым не давали истечь кровью до попадания на стол полевого хирурга. Да и перевязочные пакеты имелись у каждого солдата, в вощеной бумаге, дабы слякоть и дождь их не могли попортить.

По уму, бывший боксер уже должен был попасть в ПМП — полевой медицинский пункт. Вот только разве предскажешь в окружении, где безопаснее всего находиться?!

Захваченный аэродром немецкие парашютисты обороняли яростно, но не менее отважно их атаковали и британцы.

И та и другая сторона прекрасно понимала его значение, а потому взлетно-посадочная полоса сейчас простреливалась из пулеметов, ее лихорадочно обстреливали из орудий, стараясь перекопать воронками, дабы полностью сделать ее непригодной для посадки и взлета германских самолетов.

Хотя, за исключением полудюжины Ю-52, севших на рассвете и доставивших небольшое подкрепление из сотни солдат, более немецких самолетов не было.

Да и обратно смогли улететь только две старых «тетушки», забравшие раненых и пленных. Остальные так и остались — один транспортник разбился, другой сбили спикировавшие «спитфайры», и он, объятый пламенем, рухнул на глазах онемевших от ужаса парашютистов. Два других самолета сейчас догорали прямо на полосе, расстрелянные британцами.

— Опять они свои «жестянки с горохом» пустили, все им неймется!

Рядом со Шмеллингом пристроился десантник с чешским противотанковым ружьем, коротким, как винтовка, и чуть тяжелее ее. И хоть калибр был обычным, на 7,92-мм патроны, но это ПТР великолепно прошивало тонкую броню британских бронеавтомобилей, которые получили от немецких солдат столь презрительное прозвище.

— Нам бы до вечера дотянуть, а там подмогу сбросят!

Ефрейтор ощерил зубы и стал примащивать свое ружье на позиции. Макс ему не отвечал — притянув подсумок, он вытащил несколько коробок с патронами и принялся набивать ими магазины, зажатые между колен.

— Пять броневиков, роты две солдат, не меньше, — все им неймется, островитянам рыжим! Еще пару атак отобьем, и все. Патроны кончатся, гранат мало — вот тогда твой бокс и пригодится, Макс. Ты же завсегда правой в нокаут отправлял? Видел тебя на ринге, лихо ты там лупцевал…

«Фельзеннест»

— Какими новостями меня обрадуете, мой милый Альберт? Надеюсь, что они будут хорошими.

Родионов с улыбкой посмотрел на вошедшего в кабинет Шпеера. Молодой главный архитектор рейха, впрочем, уже бывший, хотя с этой должности его никто пока не снимал, но она уже превратилась в фикцию — все работы по масштабному гражданскому строительству были либо полностью свернуты, либо получали нужные для этого материалы в самых мизерных количествах. В час по чайной ложке, как говорится.

— У меня ряд вопросов, мой фюрер!

Шпеер, повинуясь жесту, уселся в кресло, продолжая держать в руках толстую папку. Он всего три месяца находился на должности главного уполномоченного по выпуску новых вооружений и, к великому удивлению руководства вермахта, но не самого Андрея, который прекрасно знал по историческим работам об энергичности новоявленного рейхсминистра по вооружениям в той истории, уже достиг немалых результатов. Да таких, что душу не могли радовать.