– Красиво излагаешь, Иваныч. Сразу видать – артист! Мне так вовек не сказать, даже если я все умные книжки в мире прочту… – Панкрат большим глотком ополовинил кружку с пивом и, утерев рукавом губы, сытно рыгнул. Потом проводил глазами зашедшую в трактир, одну из бордельных шалав, с кем он, возможно, развлекался ночью, и полюбопытствовал: – А такая вот честная халява у вас – она только в этой дыре за работу положена или везде?

– Везде, где хозяева могут позволить себе подобную роскошь. – Я не стал чересчур обнадеживать Ананаса, поскольку он умел отличать искренность от фальши. – Хотя во многих местах, где я бывал, это считается правилом хорошего тона… Ну так что ты решил? Ударим по рукам или разойдемся восвояси?

– Я еще ничего не решил, – поправил меня громила, затушив в пепельнице сигаретный окурок. – И не решу, пока окончательно не протрезвею. Дело серьезное, а, значит, его надо хорошенько обмозговать. Приходи сюда в обед, тогда и отвечу на твой вопрос, а сейчас – извини…

Тяжко жить на белом свете бандиту, навсегда порвавшему с преступным миром. Приходиться накладывать на себя массу всяческих табу, сильно усложняющих жизнь бывшему любителю творить произвол. К тому же повсюду рыщут другие беглые зеки, жаждущие поквитаться с Ананасом за былые обиды. И у них, в отличие от него, руки не связаны никакими ограничениями! И еще добавьте сюда его типично бандитскую рожу, придать которой добродушие не могла даже самая широкая и искренняя улыбка. Человеку с такой рожей чертовски трудно вызвать к себе доверие у незнакомых людей, и ему жизненно необходим авторитетный друг, готовый всегда за него поручиться.

Панкрат был парень не промах и умел за себя постоять. Но выживать в одиночку, наслаждаясь свободой и не нарушая закон, было куда сложнее, чем выживать так, как предлагал Ананасу я. Работая со мной, он не только ничего не терял, но и приобретал массу преимуществ. И мог получать от жизни гораздо больше радости, чем прежде. Потому что отныне было кому замолвить за него словечко и подтвердить: да, этот человек – не бандит с большой дороги, а честный малый, который чтит законы, и которому можно доверять…

Короче говоря, Панкрат сделал правильный выбор. И спустя сутки мы с ним уже ехали на юг, в фортецию Красный Яр, чтобы доставить скорбные вести семье Сашки Урагана и снабдить ее на ближайшие месяцы всем необходимым. А спустя еще какое-то время мы уже трудились в поте лица над нашим первым совместным делом, поскольку спрос на наши услуги был постоянный и не спадал даже зимой.

…Но до зимы было еще далеко, и это радовало. Все-таки летом нашу суетливую, грязную и потную работу делать было намного проще и приятнее…

– Не забудь, о чем нас с тобой настоятельно просили: главное, не повредить технику, – напомнил я Ананасу, когда мы с ним во всеоружии приблизились к оккупированному копателями хлебозаводу. – Прежде, чем спускать курок, подумай о местных детях! Из-за тебя они могут больше никогда не отведать свежих булочек, если ты ненароком разнесешь пулями хлебопекарное оборудование.

– К черту оборудование! – огрызнулся Панкрат, не вынимая изо рта сигарету. – Я, между прочим, тоже люблю булочки. И тоже больше никогда не поем их, ежели меня сожрут зомби, в которых я не стану стрелять, беспокоясь о какой-то дерьмовой технике. Там, где летают пули, всегда остаются дырки – так уж у нас заведено. Хотят без дырок, пусть нанимают казаков с шашками, а мы пойдем поищем себе другую, более приличную работенку!

Ворчал он, разумеется, чисто по привычке. В действительности я не сомневался в том, что Панкрат будет стрелять очень аккуратно. Настолько, насколько это вообще будет возможно, когда на нас попрет толпа зомби.

Объект, который нам поручили от них освободить, находился западнее Ульяновска, в селе Подлесное. Окружив село крепкостенными баррикадами, его жители успешно отражали атаки зомби. А вот построенный на отшибе хлебозавод отстоять не сумели. Постоянно витающий над округой, аромат свежего хлеба однажды привлек к заводу слишком крупную стаю копателей. Она прорвала заводскую оборону, вынудив рабочих и охрану спасаться бегством. Героическая попытка сельчан отбить стратегический объект, естественно, потерпела неудачу. Во-первых, у них имелся опыт лишь оборонительной войны, а не наступательной. А, во-вторых, потеряв в битве за хлебозавод нескольких человек, они не захотели плодить у себя в поселке новых вдов и сирот. И поступили разумно: наняли для этой опасной работы заезжих головорезов. Тех, по кому никто в Подлесном уже не станет скорбеть и плакать.

Копателей называли зомби, но повадками они не напоминали своих киношных собратьев. Копатели были умнее их, и больше походили на хищных животных, чем на безмозглых ходячих мертвецов. Доверять сведениям, полученным нами от напуганных крестьян, было нельзя, но, кажется, они не ошиблись: мы имели дело с обычной стаей, не возглавляемой поводырем. Однако как минимум два берсерка и один профи в ней наличествовали. Сбежавшие охранники завода упоминали о зомби с оружием в руках, а также о чересчур агрессивных и прыгучих зомби.

Врываться на захваченную территорию и палить во все, что рычит и движется – метод голливудских киногероев, борцов с медлительными зомби, но никак не наш. Мы действовали более продуманно: занимали со всем нашим вооружением господствующую высоту и уже оттуда начинали расстрел сбегающихся на выстрелы копателей. После чего спускались на землю и планомерно зачищали здания. То есть добивали тех тварей, кто из-за глухоты или по иной причине не отреагировал на наше вторжение сразу. Эта методика была не раз опробована мной и Ураганом на практике и в случае с обычными зомби работала безотказно.

– Выпускай приманки! – велел я Панкрату, когда мы подступили к воротам хлебозавода. Они стояли распахнутыми – их запоры не выдержали натиска зомби и сломались, – но нам вторгаться туда нахрапом было неразумно. Сначала на завод должен был вторгнуться наш четвероногий «авангард», а уже потом наступал черед меня и Ананаса.

Самой лучшей и дешевой приманкой для зомби служили кролики, которых мы обычно приобретали у наших же нанимателей. Не кормленные пару суток, эти зверьки выпускались на нужную территорию и быстро разбегались по ней в поисках травы и прочего подножного корма. А копатели при виде припрыгавшей к ним, свежей мясной пищи вмиг забывали обо всем и дружно бросались ее ловить. Как правило, им это удавалось. Но за время, что они вели охоту на кроликов, мы успевали, не привлекая к себе внимания, выйти на нужную позицию.

Панкрат выпустил из мешка в открытые ворота хлебозавода сразу полдюжины таких ушастых камикадзе. Учуяв запах растущей на заводском дворе травы, голодные кролики тут же рванули к ней, не подозревая, сколь жестокая участь им уготована.

Примерно минуту наш «авангард» спокойно грыз последний в своей жизни обед. Но как только первый кролик был замечен копателями, ему и его собратьям стало уже не до еды. Наименее шустрый из них был быстро пойман, но стоило лишь другим зверькам услышать его предсмертное верещанье, и они стремглав пустились наутек от накинувшихся на них отовсюду зомби. Которым в свою очередь приходилось бороться не только с шустрой добычей, но и друг с другом, ведь делиться трофеями или уступать их сопернику без драки озверелые копатели не привыкли.