…Раньше я часто обращалась к тебе мысленно и умоляла помочь, пощадить, указать мне выход. «Да, я отвратительная, я знаю. Но я верю в твоё милосердие. Я клянусь стараться изо всех сил и даже больше». Потом я говорила: «Не надо ничего для меня. Только будь добрым к Инне, не суди её слишком строго, пожалуйста, прости ей её грехи, отправь её в специальный рай для волшебных душ».

В тот день, после переписки с Антоном, я поняла, что я в тебя больше не верю. Просто не верю, что ты на что-то способен.

16

А что, если… Или может… Что, если Паратире… Он снова увидел нечёткие, словно сдуваемые ветром, пальцы на своем предплечье. Представьте себе, что плоть была бы чем-то вроде спрессованного дыма, который, тем не менее, немного подёргивается, раздувается на ветру. Ваше тело не имеет определённых границ, постоянно выходит из берегов. Так выглядят те, кого он разыскивает в Бардо. Они делают шаг, а их тело не поспевает за ними, на мгновение немного смазывается в пространстве. Словно… Бог ты мой… Словно в допотопной виртуальной реальности!

— Но ведь не может быть так… — произнёс он вслух и испуганно вздрогнул.

Игорь куда-то вышел, и кабинет был пуст. Только он, от волнения мечущийся из угла в угол и разговаривающий сам с собой, да весёлое солнце, пронзившее половину комнаты своими лучами. Его сосредоточенная мысль прервалась, а внезапный испуг превратил всю её, казалось бы, чёткую структуру в бесформенный, хаотичный завал. Он шарил по нему, силясь найти оборванную нить, чтобы потянуть, отмотать немного назад и снова увидеть те связи между событиями, которые ему внезапно открылись. Но ничего не получалось, ничего не выстраивалось. Была лишь гора обрывков.

Он решил попробовать вернуться к самому началу… Кажется, сперва он подумал о женщине из Бардо. — Он снова увидел её пальцы на своей руке. — Тщедушная маленькая тётушка, почти старушка. Он уже подходил к перекрёстку с камнем, чтобы вынырнуть в обычную реальность, и тут услышал у себя за спиной очень далёкий, какой-то расплющенный окрик, как в галлюцинации при засыпании. Он обернулся и увидел фигуру. Она, очевидно, бежит за ним, но скорость её ничтожно мала. Движение в Бардо всегда натыкается на сопротивление. Пространство там густое и пружинистое. Чем быстрее и резче ты пытаешься двигаться, тем больше поднимаешь красной пыли с земли, и тем плотнее становится воздух — кажется, идёшь сквозь тесто. Именно поэтому он двигается, подгребая брассом: так можно развить большую скорость и плавность.

Но женщина, которой принадлежала фигура, противилась местным правилам, пытаясь развить скорость земными способами. То, что она была «местной», а не таким же пришельцем, как он, выдавала нечёткость контуров её тела. Попытки бежать усиливали этот эффект: при каждом шаге или взмахе за ногами и руками тянулись длинные следы. И хотя она силилась шагать непрерывно, ей приходилось ждать, пока след ноги догонит саму ногу, и только после этого вторая нога отрывалась от земли. Впрочем, он видел её ноги только выше колен, ниже было облако сгустившейся красной пыли, настолько мелкой, что это больше напоминало туман. Клуб колеблющейся на ветру плоти и пыли медленно приближался по дороге к нему.

Он давно заметил, что у «местных» проблем с передвижением ещё больше, чем у него. Конечно, на эту тему нет никаких исследований, только его личные наблюдения, так что он не берётся ничего утверждать наверняка. Но ему кажется, что чем дольше человек находится в Бардо, тем более зыбкими становятся границы его тела. — Его всё сильней «сдувает», и больше всего это проявляется при попытках двигаться. Поэтому большинство разыскиваемых он находит неподвижно сидящими на камнях, на земле или на чем-то вроде толстенных гладких брёвен, которые тут изредка попадаются. Иногда, правда, бывают выходящие из общего ряда случаи.

Например, одного старичка он нашёл сидящим на складном стуле, какие любят рыбаки. И когда он, не сдержав своего любопытства, спросил, откуда табуреточка, старик ответил:

— Так с собой была…

Этот старик был заядлым рыбаком — так и умер сидя на берегу реки с удочкой в руках, в ожидании клёва. Говорят, к нему, точней к его спине, обратился какой-то парень, — хотел спросить консервный нож. И когда спина не пошевелилась и ничего не ответила, парень заподозрил неладное. Он подошёл ближе, а потом побежал вдоль берега вниз по течению — там копошились ещё двое рыбаков, а подле их стоянки была припаркована заметная издалека тёмно-красная машина.

— Там старик! Не ваш? — крикнул им парень, ещё не добежав, поверх кустов тёрна. И хотя он не сказал, что со стариком — не подвернулись слова — по его голосу, лицу, по тому, как он запыхался от бега, цыганистого вида мужчина всё понял. И сын, стоявший у него за спиной, внук покойника — тоже.

Они вскочили и побежали, и парень побежал вместе с ними, хотя ему, в общем-то, незачем было туда бежать…

А старик всё так же сидел, и рядом с ним в синем ведёрке подёргивался одинокий бычок — единственная его добыча в тот день. И эти два факта, по словам сына, почему-то пронзили его: что последняя рыбалка отца оказалась неудачной, всего-то один бычок. И что жалкая, страшненькая рыбёшка эта была ещё жива, а рыбак уже нет. Пережила его, стало быть, подлюка.

Эту историю рассказал ему сын умершего рыбака. Надо заметить, что его коммуникативная неуклюжесть и страх перед людьми часто приводят к тому, что посторонние «изливают ему душу». Люди принимают его нервное волнение за напряжённое внимание, а то и за искреннее сочувствие, а растерянное молчание, ступор, в котором он панически пытается подобрать нужную фразу, — за умение слушать.

Так вот, обычно люди в Бардо просто сидят. Но при этом ветер шевелит их тела. И чем дольше они здесь, тем сильнее это шевеление, так что иногда мне кажется, что в какой-то момент их полностью, дочиста сдувает ветром. Может, после этого они окончательно исчезают, а может сквознячок выдувает их в какое-то новое, пока не известное нам измерение.

Женщина приблизилась к нему, её реплики колыхались на ветру, как и она сама.

— Постойте! Прошу! Очень важно! Нужно, чтобы дочь знала! — долетело до него.

Впервые за почти три года этой работы не он искал кого-то, чтобы передать сообщение и услышать ответ, а обитатель Бардо искал его, чтобы он что-то донёс до живых. Он не