Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Надо подсказать коллегам в министерстве усилить охрану Геннадия Терентьевича, а также предупредить Афанасия Пахомова, чтобы он был начеку.
– Полковник человек опытный, заметит слежку – сообщит. Но мы не сможем арестовать ни одного китайца, вернее – ни одной китаянки. Надо же – все три разведчика в консульстве – женщины.
Губы Леонсии изобразили слабую улыбку.
– Китаянки хитрее и злопамятнее своих мужчин. Да, у нас нет задокументированных оснований задерживать китайских тонгджюн, однако они сами сбегут в Китай после того, как мы прихлопнем здесь клевретов Мережковского вместе с ним самим.
– Когда начнём?
– Утром, когда все будут на рабочих местах. Или у тебя есть другое предложение? Море вариантов, как ты говоришь?
– Мережковского можно брать хоть сейчас, он в своём коттедже почти в центре Хабаровска, на улице Задвигайло. Роскошный особняк, гектар леса, спуск к реке. Остальные – по мере расположения, мои парни их стерегут как золотой запас партии.
– Пусть клиенты расслабятся, к тому же мне важны их переговоры.
– Хорошо бы взять эту китаянку Чиа Чуньин, – мечтательно проговорил Вербов. – Ох и выпотрошил бы я её!
– Джек-потрошитель, – фыркнула Леонсия. – Женщин допрашивать, да ещё китаянок, специально обученных не поддаваться НЛП… как бы она тебя не выпотрошила.
– Ничего, я тоже обучен, – пожал плечами Тихон Макарович. – К тому же существует целый пакет способов воздействия на допрашиваемых, не считая психотропиков и нейролептиков.
– Ты опытней в этих делах, тебе и карты в руки, но, увы, сегодняшняя наша задача поскромнее. Единственная тревожная весть – связь Мережковского с агентурой американцев во Владивостоке. Займись ею немедленно.
– Слушаюсь. Подключим Ратного.
– Спасибо, что напомнил. – Леонсия набрала номер полковника. – Павел Петрович? Не разбудила?
– Ты же знаешь, когда я ложусь, – укоризненно ответил Ратный.
– Можешь зайти? Ты далеко?
– В получасовой доступности.
– Жду, я в номере сто десять.
– Тогда я пойду пока к себе? – деликатно спросил Вербов.
– Будь на связи.
Вербов вышел.
Полковник Ратный, могучего телосложения, с типичным славянским лицом, овеянным ветрами постоянных нервных напряжений, светлоглазый и светловолосый, явился точно через тридцать минут, как и обещал. Несколько секунд они разглядывали друг друга. В глазах Леонсии разгорелись весёло-ироничные огоньки.
– Не узнаёшь? Что это ты как леопард перед прыжком? Добычу учуял?
Ратный расслабился.
– Хотел бы прыгнуть… ты знаешь – на кого…
– Остынь, полковник, давай о деле.
– Леонси…
– Я знаю всё, что ты мне скажешь.
– Леонси, не надоело жить одной? Я же знаю, что у тебя никого нет, а я был бы рядом и всегда…
– Выручал, помогал, ухаживал, так? Я сама за собой ухаживаю, Паша, у меня всё в порядке, и не надо нарушать установленный порядок вещей. Не начинай всё заново.
– Понял, – сдержал эмоции Ратный, опустев лицом. – Давай о деле. Что предлагаешь? Брать Мережковского сегодня?
– Брать Мережковского надо не просто как объект задержания, а на разговоре с китайцами. Когда мы ему сообщим о перехвате разговоров, он поплывёт.
– Идея хорошая, но что, если придётся долго ждать этого разговора?
– Они торопятся, понимая, что мы не спим.
– В принципе… погоди-ка… – Ратный поправил в ухе незаметную капельку – наушник рации. – Когда? Один? А они? Понял, императив «Б», все за ними. – Полковник повернулся к Леонсии с заблестевшими глазами: – Кошмарин и Балконов едут к Мережковскому, судя по перехвату. Мало того, туда же собираются наши девочки из консульства: сама госпожда генконсул Чиа Чуньин и её помощница Юа Вэньсань.
Леонсия недоверчиво наморщила лоб.
– Что за паника? Они же никогда раньше за пределы консульства не выезжали.
– Видимо, назрела какая-то необходимость. Но ведь это колоссальная удача, вся разведкодла идёт к нам в руки! Надо немедленно собирать команду и брать клиентов у Мережковского!
– Не нравятся мне внезапные подарки.
– Мне тоже, но упустить шанс мы не имеем права, потом будем кусать локти. – Ратный встал.
Леонсия заторможенно посмотрела на него снизу вверх, пытаясь поймать какую-то смутную мысль.
– Без подготовки?
– Мои парни зубы проели на таких оперурах, к тому же они хорошо изучили владения полковника.
– Сколько у тебя людей?
– Одиннадцать вместе со мной.
– У меня семь.
– Хватит. Не на войну идём, нас не ждут.
– Мне надо позвонить в Центр.
– Звони и собирай своих, я буду в машине. – Ратный торопливо вышел.
Леонсия с усилием сбросила оцепенение, сосредоточилась на возникшей проблеме, включила айком:
– Сергей Данилович, прошу прощения за поздний звонок, у нас появилась возможность… – Она сообщила Семёнову о встрече сотрудников китайского консульства с Мережковским.
– Берите, – решительно сказал Семёнов. – Я сообщу Черняку, а он Зернову. Ратный доложил своим?
– Должен был.
– Мы не одни, так что не переживай, а шанс действительно хороший.
Леонсия набрала другой номер:
– Тихон, собирай группу, едем к Мережковскому.
– Сейчас?
– По дороге объясню.
Переоделась она быстро, использовав скрытую экипировку СЭБАК, в которую входили бронежилет «шёлк», действительно созданный из сверхпрочной, сотканной с помощью нанотехнологий шёлковой нити, удобные пояса и карманы для ношения оружия и спецсредств, умная аппаратура связи, сопровождения и целеуказания – на спецочки, хотя выглядел весь комплект абсолютно гражданским костюмом «под джинсу».
Ратный и Вербов ждали её у чёрного джипа «Эскалад» с местными номерами, завидев которые инспекторы ДПС отдавали честь, не останавливая машины, зная об их принадлежности Управлению ФСБ по Хабаровскому краю.
– Остальные? – спросила она, залезая в джип.
– Работают, – ответил Ратный, усаживаясь рядом на заднем сиденье.
Ночной Хабаровск в отличие от Москвы был тих и тёмен.
Улицы его были освещены в основном в центре, и, даже проезжая мимо здания УВД на улице Тимирязева, расположенного недалеко от парка имени Гагарина, Леонсия не увидела в его громаде ни одного освещённого окна. Это следовало понимать так, что полиция города навела порядок в своих владениях и по ночам спала спокойно.