— Думаешь, Костик Сопливый будет с тобой по душам говорить?

— Со мной заговорит.

— Не думаю… Он умер.

— Как умер? — удивилась Лиза, не ожидая такой подлости от важного свидетеля.

— Возвращайся в отделение. Там получишь более полную информацию. Его нашли у распределительного щита, всего обгорелого и мокрого. А Костик как огня боялся электричества. Зачем ему было лезть в щиток? Правда, поговаривают, даже от трупа зверски несло алкоголем… Всё равно вопрос остаётся без ответа: зачем он полез в распределительный щит?

— Думаете, убили?

— Почти уверен. Но свидетелей нет — спишут смерть на несчастный случай по пьяному делу.

Покинув квартиру участкового, Лиза посмотрела на часы — неспроста Костик Сопливый бросился мокрым на электрощит. Смерть Зии должна была вызвать у полиции массу вопросов к её сутенёру, вот его и убрали. Что ж, противник серьёзный — у него всё продумано до мелочей. А так хотелось, чтобы Сопливый разложил всё по полочкам: с кем Зия занималась сексом, когда, куда и почему.

Была одна мыслишка — поговорить с таксистами. Только так они ей всё и расскажут — держи карман шире!

Злясь, что всё так плохо, Лиза пришла на пятак — подержанные иномарки, старые «жигули», увенчанные шашечками, теснились на небольшой площадке перед сквером. Таксисты скучали на лавке, играя в домино. Да, дела у них сейчас не ахти — интернет-сервисы всю клиентуру позабирали, пресловутые «Убер», «Яндекс-такси» и другие ни за что не отвечающие конторы… В Европе, вон, таксисты шествия устраивают, погромы, а наши ничего — в шашечки играют, покорные ещё…

— Простите… — робко прервала она игру.

— Что, сестрёнка, поедем? — оживились таксисты. Было их шестеро. Двое молодых, лет под тридцать, и четверо — толстопузые пятидесятилетние мужики.

— Нет. Я спросить хочу.

— О-о-о… Мы не справочная. — Они опять обратились к игре, приняв задумчивый вид.

— Я про Зию узнать хочу.

— Не знаем никакую Зию.

— Её сюда Костик приводил.

Таксисты повеселели, перемигиваясь, обернулись:

— Подработать хочешь? Ха-ха. Дело хорошее. Но у нас с тугриками туго, выручку ещё не набрали. Ночью приходи — с деньгами будем. Или давай в кредит! Минеты мы приветствуем!

— Что вы говорите такое?! — обалдела от откровенного хамства Лиза.

— А ты думала, с тобой разводить сюсюканье будут? Пойдём за киоск, хапнешь (в машину не пущу!), вечером деньги получишь!

— Я не шлюха!

— Да шлюха ты, раз Костика знаешь и Зию! А ну, пойдём! — вдруг вскочили двое, один схватил Лизу за руку и дёрнул. — Бегом! Поговорим там, без свидетелей! Узнаешь наши условия «сотрудничества»! Валера, тащи водку! Угостим даму!

— Не пойду я!

— Пойдё-о-ошь!

Лизу рывками дотянули до череды киосков и толкнули в узкий проход — она еле удержалась на ногах. Тут была утоптанная площадка, валялись ящики из-под товара.

Мощный удар ладонью сверху по плечу поверг её на землю.

— На колени, тварь! Сосать будешь!

— Ха-ха! Сева, смотри, она с обручальным кольцом! Мужа обманываешь? Да нет у тебя никакого мужа! Тварь ты конченая.

На Лизу напирали со всех сторон. Кто-то плеснул в лицо водкой, попав в глаза, и обжёг.

— Сука.

— Спермоглотка!

— Пожалуйста! — вскричала Лиза, закрываясь. — Не надо! Прошу!

Один схватил за руку, дёрнул к себе и вдруг стянул с пальца обручальное кольцо, чуть не содрав вместе с кожей.

— А-а-а! — вскричала Лиза от боли.

— Это тебе не надо!

— Отдайте кольцо!

— Вечером придёшь, хапнешь за щеку — отдам!

Лиза разрыдалась — она ощутила свою полную беспомощность.

— Всё, пойдём, мужики. Так их надо ломать, тварей. А то пришла, кривляется… Прибежит теперь, заглотыш…

Таксисты удалились.

Лиза рыдала и громко кричала в бессилии «А-а-а!», что, видимо, всё-таки смутило таксистов: они не возобновили свою игру в домино, двери машин громко захлопали, минута-другая — и все авто покинули стоянку. Опустилась тишина…

Лиза, размазывая слёзы по щекам, поднялась на ноги.

Дверь киоска приоткрылась, выглянула продавщица:

— Женщина, с вами всё в порядке? Помочь? Может, полицию вызвать?

Лиза, хлюпая носом, качнула головой, улыбнулась через силу:

— Спасибо, я справлюсь.

— Вы уверены?

— Да…

Дверь закрылась.

Лиза достала из сумочки зеркальце. Мама родная! И куда теперь так?! Хорошо хоть, телефон не забрали… А кольцо… Что же, Лиза, ты так оплошала? Что-то вы не похожи сами на себя, сударыня! Что вдруг сломалось? Может, эта водка в лицо, что плеснули, ослепила не только глаза на время, но и душу, и все старые грехи сделали её беззащитной перед хамами? Да она, ко всему прочему, не только похожа на кикимору из-за размазанной косметики, но от неё ещё и водкой прёт теперь за версту.

Она постучала в дверь киоска.

Женщина выглянула:

— Что, всё-таки вызвать полицию?

Этого только недоставало! Да сейчас её наряд заберёт, всю такую красивую и пахнущую! Ой, тётя, тётя!

— Нет, я справлюсь. Простите, у вас минералка не продаётся?

— Да, поллитровые есть, есть боржоми по триста граммов.

— Полторашку мне — умыться надо!

— A-а! Сейчас!

Лиза расплатилась, получила в руки полуторалитровый пластиковый баллон с минеральной водой, подождала, пока дверь киоска закроется. Наспех умывшись кое-как, она ретировалась в ближайший парк и затаилась между деревьев, сойдя с дорожки. Где себя привести в порядок? А нигде! Она вся грязная — скоты же толкнули на землю, вся в водке, в разводах косметики. Что делать? Что? Это катастрофа! Ах, суки, минеты им делать! Кольцо забрали. Палец чуть не вырвали! На кисти левой руки теперь синяк будет — как сдавил тот амбал, когда тащил! Конь с яйцами! Вы же все женатые мужики, поди, что всё не угомонитесь, что за скотство это такое врожденное по отношению к женщинам?! Хотя они реально её приняли за шлюху, раз она говорила о Костике Сопливом и Зие. Они знают, они много чего знают, эти козлы!

Организм начал приходить в себя от нервного шока. Во рту стало горько, словно она выпила не одну рюмку водки. Голова раскалывалась от ноющей боли.

Лиза не удержалась и отчаянно заплакала.

Проплакав с минуту вволю, она вздохнула. Кажется, полегчало. Пора принимать меры к экстренному спасению. Надо звонить, просить помощи.

Позвонить она могла только одному человеку — Ленке Каузиной. С ней Лиза тесно сошлась по работе. Ленка жила сама по себе в однокомнатной квартире и не любила зря трепать языком. Ленка уже должна была быть дома, так как поездки в редакцию, на адрес Зин и приключение с таксистами съели день.