потом… Ну, вы понимаете, я увидела… Увидела его. Он сидел за столом, на полу кровища. Я не помню, как отскочила к стене, а потом закричала. Я даже не понимала, что это я кричу, так все было… Нереально, что ли.

Элина глубоко вздохнула и отпила глоток из своей чашки.

– И на ваш крик кто-нибудь прибежал?

Элина вскинула на меня встревоженные глаза и кивнула.

– Марианна Анатольевна. Она стала меня ругать, а потом увидела и тоже закричала. А уже после пришел Пряничников и велел мне уйти.

– Пряничников – это ваш бухгалтер? – уточнила я.

– Да. Он сказал, чтобы я ничего не трогала и шла в подсобку.

– А что делал он сам?

– Ну, – Элина слегка нахмурилась, – там была такая суматоха. Марианна Анатольевна все время кричала как безумная. Даже завывала, как волчица. А Вячеслав, ну, наш бухгалтер, пытался ее удержать. Он боялся, что она все растопчет, она ведь рвалась к нему…

Мне не потребовались разъяснения, к кому именно рвалась Марианна.

– А кто-нибудь еще появился в кабинете?

Элина отрицательно покачала головой.

– Нет, Пряничников никого не пускал. Но когда я выбежала в коридор, у двери стояла сестра Марианны Анатольевны, Вероника.

Сказав это, Элина едва заметно поморщилась, но от меня не ускользнуло это проявление неприязни. Похоже, женская половина коллектива «Комодо-Презент» не питает симпатии к младшей сестре моей клиентки. Вот и секретарша Евстафьева, Анастасия, тоже не очень тепло отзывалась о Веронике.

Что же не так с Вероникой Варфоломеевой? Впрочем, мне еще только предстоит с ней встретиться, возможно, я сама смогу ответить на этот вопрос.

– Она тоже работает в фирме? – Я намеренно задала вопрос, ответ на который прекрасно знала.

– Да вроде бы работает, а может, практику проходит, – Элина неопределенно пожала плечами, а в ее голосе я вновь уловила недоброжелательную нотку. Мол, кто их, хозяев, разберет.

Я не стала настаивать на развитии этой темы, ведь, в конце концов, Элина не обязана знать подобные нюансы. Ее задача – навести порядок в помещениях, а остальным она имеет право не интересоваться. Так же как, собственно, отвечать на мои вопросы.

– Да, кстати, Вероника была не одна, со своим Кириллом, – заявила вдруг Элина. – Ну, с тем парнем, которого арестовали за убийство.

Тут Элина, к моему изумлению, презрительно фыркнула.

– Тоже мне, убийца, – ехидно добавила девушка.

– А вы считаете, что Кирилл не мог убить Евстафьева? – Я изо всех сил старалась не выдать возбуждения, которое было сродни охотничьему азарту.

Вот сейчас Элина поведает нечто такое, что позволит полностью снять обвинения с Кирилла Златогорского, и моя миссия будет успешно завершена.

Элина насмешливо посмотрела на меня.

– Да какой из него убийца! Он ведь ни то ни сё, ни рыба ни мясо, ни кафтан ни ряса, ни украсть – ни покараулить. А вы говорите – убил, – выдала Элина на одном дыхании.

Я подивилась столь лихо закрученному определению, а после все же решила уточнить:

– То есть вы уверены, что Кирилл этого преступления не совершал и арестовали его по ошибке?

– Ну, на все сто процентов я, конечно, не уверена, всякое бывает, – глубокомысленно заявила Элина. – Но лично я бы в жизни не подумала, что он на такое способен. Да еще с такой жестокостью.

– И все же что именно заставляет вас сомневаться в виновности Кирилла? – настаивала я, хотя уже поняла, что чуда не произошло.

Вся уверенность Элины основывалась на ее личных впечатлениях. Следующая ее реплика окончательно подтвердила это предположение:

– Да он же тюфяк тюфяком! – раздраженно отозвалась девушка. – Вот представьте, на него пальцем укажут: «Ты убийца!», а он: «Ну я, так я, что ж теперь». Вот такой он, уж вы мне поверьте. И все подпишет и даже спорить не станет. Вероника, наверное, специально его выбрала. Она командовать очень любит, ей такой подкаблучник в самый раз. А то, что он бедный, так ей даже лучше. Будет, чем попрекать.

Еще один штришок к малопривлекательному психологическому портрету пока незнакомой мне Вероники…

– Странная они все же парочка, не понимаю, как они вообще сошлись, – продолжала между тем развивать свою мысль Элина. – Вот Марианна Анатольевна с Евстафьевым действительно гармоничная пара. Оба хоть и строгие, но и к людям умеют подход находить, не хамят, не унижают, как некоторые. Правда, он красивее ее, но ведь любят не только за красоту… Ой, о чем это я, его ведь убили!

Элина вдруг оборвала сама себя на полуслове.

Я же с интересом слушала ее откровения, хотя, казалось бы, они не имели прямого отношения к расследованию. Но ведь никогда не знаешь заранее, какая именно информация может пригодиться, поэтому я давно приучила себя внимательно выслушивать свидетелей, пусть даже их самые пространные рассуждения.

Надо признать, заявление Элины, что Кирилл Златогорский тюфяк и подкаблучник, явилось для меня неожиданностью. Подобная характеристика противоречила тому, что рассказывала мне давеча Анастасия, представив Кирилла чуть ли не отъявленным хулиганом, закатившим грандиозный скандал Евстафьеву, по сути, своему начальнику.

Я решила осторожно выяснить у Элины, известно ли ей что-нибудь о разногласиях между Евстафьевым и Златогорским.

– До меня дошли слухи, что между Кириллом и Виталием Григорьевичем недавно произошла ссора, – едва я это произнесла, как Элина развернулась ко мне всем корпусом и уставилась на меня, вытаращив глаза.

Весь ее вид говорил о том, что она понятия не имеет о конфликте Кирилла с начальником. Девушка явно ожидала услышать сенсацию, и я пожалела, что затронула эту тему, однако отступать было уже поздно.

– Кирилл будто бы ворвался в кабинет Евстафьева и даже кричал на него. Вы что-нибудь знаете об этом? – задала я вопрос, с неудовольствием замечая все возрастающий интерес на лице моей собеседницы.

– Кирилл кричал на Евстафьева?! – Элина недоуменно покачала головой. – Это просто финиш какой-то! Может, вы что-то путаете? Он и говорить-то толком не умеет, вечно что-то мямлит себе под нос, и вдруг кричал. Да еще на Евстафьева.

На лице у девушки яснее ясного было написано, что ей уже не терпится с кем-нибудь