– Ты что, щенок, убежать вздумал!?

Фёдор пробормотал что-то в ответ, захлёбываясь кровью, и тут же получил ещё один удар в живот, после чего описал сальто в воздухе и приземлился на спину, меч выпал из руки. Наконец он смог разглядеть лицо своего соперника. Видел только левый глаз, так как правый затёк кровью. Это был рыжий мужик с толстой мордой, бородой и двумя косичками на висках. Он улыбался.

– Сопляк! Ты даже меч в руках держать не можешь! Ты кто, сын рыбака?

– Нет, я ведьмак, сын ведьмака Ариона!

– Ох, прошу прощения! Я к вам неправильно обратился. Может, наколдуешь что-нибудь? А то очень злой дядя хочет вспороть твоё брюхо!

Удар по лицу. Нос сломан, разбита губа и выбит зуб. В глазах потемнело. Неужели это конец? Вспомнились слова белки: попробуй выжить! Не так уж это и легко! Вспомнилось детство, друзья, которых было так немного. Мать, отец. А вот и брат, Хельт. Его утопили маги самоучки, когда ему не было и десяти лет. Как он был хорош! Одного из них взорвал, как воздушный шарик, второго превратил в пепел… если бы не та стрела из арбалета, пущенная в спину! Конечно, Арион узнал об этом, но прибежал слишком поздно. Тело юного мальчика уже бездыханно плыло по течению, а три оставшихся мага спасали свои шкуры, убегая вдаль. Им это не помогло. Кто-то заплатил за это. Отец узнал и отомстил, но никогда не рассказывал. И никогда не вспоминал. Из Хельта, действительно вышел бы отличный ведьмак! Кто-то должен продолжить род! Он открыл глаза и рванулся вперёд, нащупывая на земле меч. Толстяк повержен и корчится в муках, лишённый ноги. Пятка в нос! Потеря сознания.

Он снова очнулся в клетке. Голова раскалывалась, всё тело ныло, лицо совсем опухло и напоминало одуванчик, вся кожа покрылась запёкшейся кровью. Он был голый, недосчитался мизинцев на ногах и кончика правого уха. На груди вырезанная ножом рана сливалась в слово «раб»!

– Наши выиграли в бою, – заговорила Иленея,– ты зря пытался убежать.

– Блд-куа-вуа-мя…

– Не говори, у тебя все кости переломаны, тебя минут двадцать били сапогами, не меньше. Я очень надеюсь, что ты выживешь, но если у тебя начнётся лихорадка, тебя очень скоро выбросят по дороге. С другой стороны, если ты выживешь, за тебя удастся взять хотя бы пять-шесть золотых, поэтому ты им всё-таки нужен. Ничего, отлежишься, я за тобой присмотрю. Знаешь, я всегда мечтала о таком, как ты. Я травница, немного практикую целительство. Конечно, я не смогу залечить твои раны, но я смогу поддерживать в тебе жизнь. Я тоже попала к ним случайно, меня, скорее всего, сделают продажной девицей в каком-нибудь барделе. А у меня ведь ещё не было мужчины. Я не хочу думать об этом, мне страшно. Мать всегда говорила, что растила меня не для того, чтобы я жила в страхе, но у меня не получается, понимаешь? Страх всегда где-то рядом.

Бил жар, появлялись галлюцинации, судороги. Уже неделю они ехали вперёд. Фёдор держался, во многом благодаря усилиям травницы, которая, как и обещала, поддерживала в нём жизнь. Впереди показалось какое-то селение, за ним в минутах двадцати кончался лес, и виднелся порт. Очевидно это Гетский залив. Отсюда можно попасть в Дикое море, а затем – в Лазурный океан, откуда уже можно добраться до самых далёких стран.

Ведьмак помнил, как его забросили в трюм вместе со всеми рабами, помнил крики Иленеи и других девушек наверху, помнил, как рабы работали вёслами, а он валялся в углу и медленно умирал. Помнил, как приходили надсмотрщики и решали его судьбу, споря, выживет ли он. Помнил, как его выкинули за борт и волны несли куда-то вдаль, в холодную бездну смерти. Вот и кончена жизнь! А всё-таки здорово иногда было! Как много он не понимал, сколько прекрасного не замечал или вовсе не хотел видеть! Мир расплылся в ярких тонах, казалось, он видит звуки. Они сплетались в симфонию. Как она чудесна! Всё существующее превратилось в бесконечные нити самых разных оттенков и тонов, разной формы и толщины, но все они казались неотделимыми друг от друга, одним целым, живым организмом. Когда какая-нибудь нить двигалась, издавался звук, тонкий и едва уловимый, все вместе они звучали райской музыкой, музыкой самой жизни, гармоничной, идеальной во всём, безукоризненной и совершенной. Лишь только одна нота постоянно резала слух.

Фёдор осмотрел себя, и понял, что тоже сплетается из этих нитей, из множества других маленьких ниточек сплетается одна большая, и это есть он. Именно его движения вызывали эту неправильную ноту, так некстати звучащую в общей симфонии. Надо найти момент, и заставить двигаться эту нить, себя, в унисон с остальными нитями. Если бы это было так легко. Неудача за неудачей настигали его.

Тем временем в его родном городе все встали с ног на голову. Уже не первый день велись поиски, Кира даже похудела от тоски и приобрела весьма стройную фигуру. Перестала краситься и, вроде, даже поумнела. Арион совсем отчаялся и с горя запил. Осушил уже не первую корову и вот сидел на кухне вместе с Иленеей, глотая из фляги нацеженную кровь и ведя незатейливую беседу.

– Как думаешь, он жив?– спросила мать.

– Не знаю, я его совсем не чувствую, да и сущность вампирская мешает.

– Жалко Федю. С другой стороны у нас впереди ещё вечность, можем сделать и другого, получше посмышлёней,– Арион сдвинул брови.

– Дура! Ты хоть сама понимаешь, о чём говоришь!? Другого? Посмышлёней? Это сын наш! Кровь наша родная! Наследник!

Из ниоткуда возник Изафон, окинул взглядом хозяев дома и присел за стол.

– Не возражаете?– начал он.

– Да я б с радостью, а есть смысл?– спросил ведьмак.

– Вот и славненько. Мёртв ваш Фёдор, господа. Белочка проследила наша рыжая. Он сначала в лесу от волков на дереве спасался несколько дней, потом в рабство угодил, пытался бежать.

– И что?– в один голос вставили родители,– зарезали?

– Нет. Избили, порезали немного, кости поломали, он недели две в горячке бился, лихорадил. А потом его за борт с корабля скинули, чтоб не возиться. Он и утоп.

– Хватало бы сил,– бросил отец,– я бы тебя голыми руками порвал, упырь!

– Ой, а сам то кто? Ты уж забудь теперь о ремесле своём, ты сам один из нас.

– Чтоб я сдох!

– Ну, а это не получится, ты же знаешь, обречён на жизнь вечную и всё такое. Да потом, знаю я тебя, кишка тонка. Ты только словами бросаться и умеешь. На деле то рука дрогнет в сердце кол вогнать.

– Много ты знаешь…

– Да уж видал таких, как ты, ни один десяток. Всю жизнь мне потравили. И вот теперь, ты последний, мучайся, ведьмак, ты ничего не можешь сделать. А я тем временем медленно, но верно превращаю людей в своих братьев. Скоро весь мир падёт мне на колени. Ты увидишь, как здорово это будет!

– Я найду выход, поверь!

– Выход, выход, вряд ли, дружище. Советую расслабиться и получать удовольствие, пока я тебя имею, в качестве собрата и соплеменника. Пойми всю прелесть нашей жизни. Миф о том, что упыри – это безмозглые мертвецы, я, думаю, уже развеян, не так ли? Ты получаешь вечную жизнь, колоссальные способности, данные тебе самой физиологией, преимущества в магическом ремесле. А плата – это всего лишь вечная жажда и беспрекословное подчинение мне любимому. Какой пустяк! Наслаждайся!