Покинули Март и добрались до Золотого без приключений. Единственным волнительным моментом было… вскрытие сундука с сокровищами. Я… немножко перебрал с количеством и злостностью защитных духов. В общем — оправданно, оставлял в арендуемом помещении огромные деньжищи, больше (со справкой больше), чем всё это помещение стоит. И на момент, когда надо было сундук открывать и денюжки вытаскивать, приближаясь к напоминающему духовную ядерную бомбу, пыхающую даже на моё приблиение огоньком, я понял что слегка перебрал.

— Млад, сходи девку, что ли, пояри, — задумчиво озвучил я. — Как премия за путешествие и прочее.

— Как скажете, господин. Но…

— Не хочешь — не яри. Просто пожри в Счётах. Ступай, в общем, а то как бы тебя ненароком не задело.

После чего, с понимающим кивком (сполохи пламени при приближении были не воображаемыми) товарищ Пшёный удалился. А я начал внутренне голосить:

— Потап! Пота-а-ап!!!

«Чего тебе?» — буркнула мохнатая задница.

— Диньку к себе прибери. А то я немного перестарался, похоже.

«Ну ка… Вот ты заяа-а-а-ац!» — изобразил меня ушастым, судорожно дёргающим и паникующим Потап.

— А денюжки, на которые можно купить много мёду, термы? И не суетиться не по делу? Они — фигня, и защищать не надо? — огрызнулся я, потому что на этот раз психопатичный косой даже меня пробрал.

«Х-р-р-р…» — задумчиво прорычал топтыгин. — «Ну ла-а-адно, просто шебуршень».

С этим мыслеобразом он проявил призрачную лапищу, к которой прибрал Диньку. Ну а я «разминировал» сундук, в общем — без аварий, хотя огнём при отзыве переполненных огненной энергией духов шибало во все стороны. Но имущество не пострадало, а я пару лаз ловко увернулся от паразитных всполохов.

В остальном покупка никаких сложностей не составила: завалился с денежкой в казначейство, озвучил, кому хочу деньги всучить, получил соответствующую бумагу после оплаты. Собственно, с этой квитанцией договор купли-продажи и вступил в законную силу, благо составлял его именно я.

Добрался до особняка, окинул хозяйским взглядом, посетовал на оплаченную аренду: денег за неё мне никто не вернёт, ни за меня, ни за Счёты. Ну и ввалился, радовать управляющего Грошена.

С последним был отдельный расклад: управляющим он был хорошим, местами даже годным. Не воровал, несмотря на отсутствие толкового присмотра и даже духов в нём. С последним, подозреваю, что если они и были, то «ставились» на текущий момент мёртвыми Зелецами. А он не только исправно управлял, но и старался повысить рентабельность управляемого актива. В общем, его разве что на Млада менять, но это, по большому счёту, лишиться дворецкого, да и сам Пшёный на вопрос радости не проявил.

Грошен заполошно меня поздравил, после чего стал жалобно лупать близорукими глазами:

— У меня, ваше почтенство, есть день на сбор вещей?

— А ты куда-то собираешься, Грошен?

— А как, Михайло Потапыч?

На что я предложил управляющему остаться, заодно выяснил, что «уважаемую госпожу Зелец» дядька никогда не видел. Ну и согласился он — большую часть жизни при особняке, не только уважаемая и доходная должность, но и привычка, как-никак.

— Так, Грошен, — определившись с управляющим, потёр я лапы. — Со мной подпишешь ряд, само собой. И вот что: особняк будем перепланировать… или перестраивать. Давай разбираться, — огласил я.

Притащил управляющего в эркер, и стали мы разбираться. Да и Млада я подключил, тоже полезен в ряде моментов.

Так вот, основной проблемой особняка было то, что он являлся родовым. Этаж, сейчас разбитый на комнатки для полового персонала Счёт — вообще был покоями главы рода целиком. Как и термы с огроменным бассейном: видно, у Зелецов, несмотря на куничность, трепетная любовь к воде.

«Вонючки потому что», — сообщил Потап, отсылая образ тотемного зверя, в котором проглядывали и следы скунса. — «Сало шерсть мажет, а на следующий день — воняет. Не нюхал, но осуждаю», — припечатал топтыгин.

Ну и разделение на два подъезда — для кухни, слуг и хозяйственных нужд, где сейчас Счёты, и «господскую часть». На письма Грошена о перепланировке Лара отвечала «не можно», вот и бился старик с перекосоёженным поместьем, стараясь не потерять доход со Счётов и привлечь арендаторов на располовиненную «хозяйскую часть».

Так что я решил этот гордиев узел разрубить: разделить оба подъезда полностью, оставив небольшие дверки в терме. Ну-у-у… в заботе о Младе и о себе, само собой. Счётам отойдёт подвал с половиной терм (у меня зад не такой большой, чтобы его на таких площадях парить) и эркер их подъезда. В целом, в площади аренды они только выиграют. Ну а у меня — первый этаж для конторы, второй с «танцполом» — подумаю ещё. А жить буду на третьем, да и эркер не пропадёт.

Правда, из этого следовал момент, о котором я не подумал, а именно: мне нужны слуги. У Грошена оказалось всего трое подчинённых-разнорабочих, которых хватало для поддержания порядка и мелкого ремонта, но для площадей, которые я рассчитывал населить собой, этого откровенно мало. Не говоря о том, что разнорабочий со шваброй впирающийся, в самый неподходящий момент — не самая желаемая вещь. Впрочем, переться чёрти куда мне самому не придётся. Млад у меня дворецкий, будет старшим, вот пусть и наберёт подчинённых. А я, само собой, проверю.

И со следующего дня началась переделка. От которой я, если честно, думал откосить — но не вышло. Контора моего почтенства — моя, так что пришлось заниматься всем, от внутренней планировки до мебели. Вышло… почтенно. Без кричащей роскоши, но со вкусом, значимо так. Хотя с названием я немного схулиганил:

— А что это, Михайло? — заинтересовалась Лиса, ссаженная мной с аркубулюса, смотрящая на неяркие, но хорошо заметно светящиеся в сумерках тёмно-золотые буквы.

— Это — место, где я буду встречать доверителей, — сообщил я. — А вывески так на Пряном оформляют, как по мне — неплохо смотрится.

— Да, неплохо, — признала рыжая. — «Медвежья услуга», — вслух прочитала она.

Ну-у-у… а как ещё? С учётом того, что «бренд» в виде Медвежьего Товарищества и железных медведей уже есть, да и морозилки с соответствующим антуражем на подходе? Надо делать в «стиле», а так вышло очень неплохо: мне настроение поднимает, а остальные и не поймут.

Показал рыжей новые площади, опробовали и терму, и новое ложе. Вообще, сложилось, что у нас именно «свободные» отношения. Иногда Лиса оставалась на ночь, но с утра целенаправленно ускакивала. И появлялась пару раз в неделю. Но