в руках. Я поняла, что обложка будет в стиле лофта, с изображением разваленного завода. Я знала основную тему нашего выпуска, поэтому отлично понимала выбор локации.

Максим отошёл, разговаривая с работниками. Я устроилась подальше, чтобы не мешать работе и не отвлекать людей. Потом пошла смена наряда, и снова съёмка. Я мысленно радовалась, что не являюсь частью этой нашей работы. Мне было достаточно скучно и неинтересно наблюдать за этим процессом.

Максим вернулся ко мне, я поняла, что мы выдвигаемся назад. Я не видела, чтобы он подошёл к Еве, но это был не тот вопрос, который бы я хотела задать вслух. Мы вернулись в машину, но Максим что-то забыл, и я наотрез отказалась возвращаться с ним. Он сдался и бегом побежал назад. Я глянула на часы – двенадцать. Сколько времени мы потратили на разъезды! Зато я теперь точно знала, как делается обложка, и понимала, что интересного в этом процессе для меня ничего нет.

В офисе наши сейчас пойдут на обед, а я только появлюсь на работе. Я надеялась, что у меня не будет проблем со старшим редактором. Моё внимание вдруг привлекла подъезжающая машина. Мысли о работе сразу ушли в сторону. Я точно знала, кому принадлежит этот автомобиль. Вот мой любимый друг Никита заглушил двигатель, но на улицу пока не вышел. Я проверила свой телефон: ни одного сообщения. Мог бы поинтересоваться, где я!

Из здания вышла Ева. Неудивительно! Я догадывалась, хотя смотреть на это в реальности намного больнее, чем просто представлять. Никита вылез из машины, подошёл к ней и поцеловал в губы. Вот так! Грустно и обидно. Они вернулись к автомобилю и уехали.

Максим как раз успел заметить отъезжающую машину. Он сел внутрь, бросил взгляд на моё лицо, и понял, что я видела.

– Теперь ты знаешь ответ на свой вопрос, – тихо сказал он. Я вспомнила, что спрашивала его – вместе ли Ева с Никитой, но прямого ответа не получила, теперь я всё видела сама. Не скажу, что мои чувства можно сравнить с разрывом с Игорем, но было достаточно неприятно, чтобы замкнуться в себе.

У Никиты постоянно менялись эти подруги, но тут мне почему-то было страшнее всего. Ева слишком красива и опасна, чтобы верить, будто она быстро исчезнет из его жизни. Разве только она вернётся к Максиму! Но как он сказал мне вчера – «я могу её не принять».

Максим быстро доставил нас на работу, и мы разошлись по своим кабинетам. Настроение было паршивое, но я знала, что нужно приниматься за редактуру статей и времени на сопли у меня не было.

Глава 10

В среду я видела Никиту лишь мельком. Он с приветливой и добродушной улыбкой зашёл пожелать мне удачи. Если абстрагироваться от событий что происходили вокруг меня, можно точно заметить, что между мной и Никитой ничего не поменялось. Он был тот же заботливый друг, а вот внутри меня постоянно происходили перемены, и я не поспевала за темпом их развития эмоционально, постоянно перегорая, как плохая электрическая проводка.

Я начала лучше понимать себя, свои эмоции, и больше не хотела жить в тени Никиты, ожидая на его крохи внимания. Но в тот же момент я ужасно боялась разорвать последние ниточки, связывающие нас. Удивительно, что он ничего не замечал, или делал вид, что не замечал.

Вчера на ночь я прочитала ещё одну главу своей чудо-книги. Там чётко прописано, что я должна иметь свою личную жизнь, чтобы объект обожания понимал с кем имеет дело. Человек-друг обычно замыкает всё своё внимание на том, кого любит и забывает о себе, о своём личностном росте, и в следствие перестаёт быть интересным как личность. Я обдумывала эту информацию, но пока не нашла, как её правильно применить.

Литературный гений приехал, и наша работа закипела. Максим был с нами. Я следила за ним украдкой, пытаясь разгадать, что творилось в его душе, но это казалось ещё сложнее задачей, чем понять Никиту или меня. Бледный, кареглазый, абсолютно закрытый красавчик, который безумно любит и заботится о своей маме!

Нам рассказывали про слог, знаки препинания, известных авторов, заграничные журналы, а я слышала лишь свои громкие мысли. Я не могла сосредоточиться на работе. Максим заметил мою рассеянность в итоге тихо подъехала ко мне на стуле.

– Ты где летаешь? – прошептал он мне на ухо. Я выдавила мученическую улыбку. Диана повернулась к нам, любопытно оглядывая нашу временную пару. Глеб недовольно смотрел на меня, осуждая взглядом моё нарушение дисциплины. Столько человек сразу отвлеклось из-за меня!

– Я извиняюсь, – тихо ответила я.

Дальше пошла практическая часть, и я, наконец, сосредоточилась на работе. Нас разделили на пары. Я встала с Дианой. Это было самая комфортная пара для меня. Мы получили задание придумать лозунги для продвижения воображаемой компании. Ничего в голову толкового не лезло. Я теряла самообладание.

Диана наклонилась ко мне, делая вид, что мы работаем над концепцией.

– Соберись, подруга, – с лёгким смешком говорила она, – босс не сводит с тебя глаз. Как увидит твою паршивую работу, так и уволит. Я бы уволила.

Я бросила на Диану предостерегающий взгляд, пытаясь дать ответ лишь глазами, но подруга лишь подмигивала в ответ.

– Сегодня Никита не занимает лидирующее место в твоём сердечном рейтинге? – продолжала издеваться Диана.

– С чего ты это взяла? – напуская удивление, спросила я.

– Где ты была вчера до обеда? – донимала вопросами подруга.

– Мы ездили с Максимом выбирать подарок для его мамы, – шёпотом сообщила я.

– Ого, всё так серьёзно? – глаза Дианы округлились.

– Нет, я помогала, как друг, не придумывай себе того, чего не было, – я махнула на подругу рукой.

Тренер обратился к нам, но идей не было. Я заметила, что Максим едва сдерживал улыбку. Все смотрели на нас. Ну не было у меня сегодня идей! В голове творилось чёрт знает что!

Вчера Никита не явился на работу. Я понимала, что он и Ева отлично проводят время, а мне пришлось работать в таком темпе, что искры летали. Я не рискнула снова задержаться на работе, итак достаточно общения с Максимом, поэтому пришлось некоторые статьи забрать домой. С чашкой какао я читала писанину на родном диване, но мысленно постоянно возвращаясь к Никите, роскошной Еве и загадочному Максиму. В какую историю я попала?

Поздно вечером, уже ближе к двенадцати мне написал Никита, а потом, когда я ответила, перезвонил. Он вежливо спрашивал, как у меня дела, что меня безумно