– Да, вылез, – ответил Галли. – И исчез, что-то бормоча. Ходит во сне, как ты думаешь?

– Он рассеянный, да?

– Можно сказать и так. Я тебе не рассказывал про Кларенса и Аркрайтов?

– Кажется, нет.

– Странно. Это случилось как раз тогда, и я всем рассказывал. У Аркрайтов выходила замуж дочь, Амелия, и Кларенс завязал на платке узелок, чтобы послать к свадьбе телеграмму.

– И забыл?

– О нет! Послал. «Поздравляю радостным событием».

– А что ж тут такого?

– То, что послал он ее Картрайтам, а мистер Картрайт только что умер от диабета. Прискорбно, да, но телеграмма их, наверное, подбодрила. А про салат рассказывал?

– Нет.

– Ну что же это такое! Лучшие истории. Итак, Кларенс был моложе, и мне удавалось вытащить его в Лондон. Конечно, он и тогда не становился душой общества, но один талант у него был – он делал замечательный салат. Я его рекламировал при всяком удобном случае. Придут ко мне, спросят: «Галли, верно ли я заметил, что твой этот брат туп, как кирпич?» – а я отвечаю: «В определенном смысле ты прав, Кларенс – не огненный шар, он не очень вписан в общество, но когда дойдет до салатов…» Слава его росла. На него показывали пальцем, поясняя: «Вот – Эмсворт, этот, с салатами». Наконец я взял его в наш клуб, словно импресарио дрессированной блохи. Там ему дали латук, овощи, масло, уксус, и он приступил к делу.

– Ничего не вышло?

– Что ты, еще как вышло! Успех был оглушительный. Дома он порезал палец и налепил пластырь. Я боялся, что это ему помешает, но нет, ничуть. Он резал, смешивал, смешивал, резал, подливал масла, подливал уксуса, и в свое время салат подали на стол в великолепной миске, а народ набросился на него, как голодный волк.

– Понравилось?

– Не то слово. Съели и вылизали. Не оставили ни листочка, ни кружочка лука. А когда все хлопали Кларенса по спине, хваля и прославляя, кто-то заметил, что он растерян. «В чем дело? – спросил я. – Что-нибудь не так?» «Нет-нет, – отвечал он, – все славно, славно, превосходно… только пластырь куда-то делся». Вот тебе весь Кларенс. Прекраснейший человек, но созерцательного типа. Я люблю его как брата – собственно, он брат и есть, однако… Помню, мой племянник Фредди сказал, что пошлешь его за яблоками, а он приведет слона. Очень верно. Спит на ходу. Впадает в транс. А сейчас он вообще не в форме, у него много забот. Завтра ему говорить речь, а это – цилиндр и воротничок. Свинья, всякие козни… Тень твоего Табби витает над ним, как лондонский туман. Видела ты эту змеевидную девицу?

– Мисс Солт?

– Да. Его невеста, то есть – сэра Грегори. Тут задумаешься, а? Окружают нас, старушка, окружают. Кольцо смыкается. Ждать недолго… Ах ты, еще кто-то идет! – Он щелкнул языком. – Проклятие Бландинга, вечно мешают. А нет, все в порядке! Кажется, это Пенни.

Это Пенни и была. В Янтарной комнате лорд Воспер начал новую песню, где было еще больше сантиментов на квадратный дюйм, и тут несчастная девушка не выдержала. Поднявшись и подавив рыдание, она ускользнула в балконную дверь и направилась к собеседникам, походя при этом на Офелию.

– А, Пенни! – сказал Галахад. – Идите к нам. Какой вечер!

Пенни опустилась в кресло.

– Да? – равнодушно откликнулась она.

– Ну, ну! – пристыдил ее Галли. – Что за пораженчество? Я и с тобой, Моди, хотел поговорить. Когда я рассказывал тебе про Кларенса и про салат, ты не улыбнулась. В чем дело? Тебе тут не нравится?

Моди вздохнула. Бландингский замок напоминал ей волшебную сказку.

– Очень нравится. Только я ничего не делаю. От меня проку, как от насморка.

– Что ты!

– Не спорь. Дядя Себастьян…

– Не так громко. Замки имеют уши.

– Дядя Себастьян, – продолжала Моди, понизив голос, – все вам неправильно рассказал. Получилось, что я Шерлок Холмс какой-то, а я после смерти Седрика просто присматриваю за агентством – отвечаю на письма, посылаю счета, за всем слежу. Я не сыщик. Сыщики у нас – Коннар, Норт, Фонтлерой. Клиенты идут ко мне, я им говорю: «Хорошо, пожалуйста, это – столько-то, это – столько» – и передаю все сыщикам. Здесь мне дела нет.

Галли погладил ее по руке:

– Есть, дорогая, есть. Ты нас морально поддерживаешь. А скоро ты придумаешь выход. Ты же очень умна. Я не удивлюсь, если уже сейчас…

– Вообще-то…

– Что я говорил?

– Я как раз хотела предложить, когда пришла мисс Доналдсон…

– Говори, не стесняйся. Мы с Пенни – старые сообщники.

Моди боязливо огляделась. Кругом никого не было. Лорд Воспер в гостиной пел что-то такое печальное, что им повезло, что они не слышали слов. Одна мелодия и та подействовала на Пенни.

– Почему не украсть у Табби свинью? – сказала Моли.

– Что?!

Моди испугалась на мгновение, не погрешила ли она против приличий, но отмела такие мысли. Слишком долго она знала Галли, чтобы бояться, не будет ли он шокирован.

– Ну, – продолжала она, – он из кожи лезет, чтобы повредить вашей свинье, а мы что? Нападение… как это говорится?

– Нападение – лучшая защита.

– Вот-вот. На твоем месте я бы пробралась к нему, подождала, пока никого не будет…

Галли снова погладил ее по руке.

– Дорогая Моди, – сказал он, – это было бы лучше всего, и твоему уму я удивляюсь, но есть препятствия. Там всегда кто-то крутится.

– Откуда ты знаешь?

– Из достоверных источников. Перед обедом меня позвали к телефону. Звонил твой Парслоу, чтобы предупредить: прежде чем что-нибудь затевать, мне стоит дважды подумать, так как он дал Бурбону ружье и приказал стрелять. Вот так. Не знаю, метко ли стреляет этот мерзавец, но проверять не стану. Я всецело согласен украсть у Парслоу свинью, однако обедать потом стоя не хотел бы. Ах, если бы мы ее украли, отвели бы в домик егеря и держали сколько нужно! А сейчас…

Моди кивнула.

– Значит, ничего нельзя сделать?

– Ничего, пока Джордж Сирил Бурбон…

Остановился он потому, что голос Себастьяна Биджа прозвучал у его локтя. Он подпрыгнул. Погруженный в беседу, он и не подозревал, что рядом – дворецкий.

– Я чуть язык не прикусил, – укоризненно сказал он.

– Простите, мистер Галахад. Надо было кашлянуть.

– Или протрубить в рог. Что случилось?

– Вас спрашивают. Некий Бурбон, мистер Галахад.

– Бурбон?! – воскликнул Галли, цепенея. – Этот подлый предатель, современный Иуда, представитель низших форм жизни – здесь?

– В буфетной, сэр. Выражает желание побеседовать с вами. По срочному делу.

– Господи! – Галли стукнул себя по лбу. – Да он же пришел, чтобы предать Парслоу! Как Джон Сильвер. Вы читали «Остров сокровищ», любезный Бидж?