Подполковник Бочкарев улыбнулся и сказал, что, возможно, они где-то и встречались.

Через несколько минут старший помощник советского военного атташе мчался по трассе в Зальцбург. Герр Мессершмидт ехал в противоположном направлении. На этот раз они расстались навсегда. Они уже не были врагами, но в тот майский день каждый из них, видимо, думал о том, как удивительно мал тот самый мир, в котором они живут…

Представляем документ, датированный 25 сентября 1941 года, — доклад «Некоторые выводы из опыта первых трех месяцев войны и характер ближнего боя» генерал-лейтенанта С.А. Калинина Военному совету Западного фронта, в котором подведены итоги первых месяцев боев Красной армии с немецко-фашистскими захватчиками.

Комментарии к документу подготовлены доктором исторических наук Михаилом Мягковым (Институт всеобщей истории РАН), специалистом по Московской битве.

Германская армия:

1. Сильные стороны врага:

Стойкость в обороне. Даже мелкие группы иногда прочно удерживают местность, применяя маневр по фронту и из глубины. Искусное использование местности, наблюдательных пунктов, способность быстро превращать их в опорные пункты. Хорошее взаимодействие основных родов войск в наступлении. При этом главную роль играют авиация и танки, работающие строго в интересах пехоты, иногда повторяя по несколько раз свою работу по требованию последней. Сильный минометный огонь и, видимо, хорошая обеспеченность минометами, насыщенность автоматического огня.

2. Слабые стороны врага:

Основное, что определяет все рода войск, особенно пехоту, — это боязнь потерь. Явление это резко выражено, оно заставило германское командование отступить от классических форм ведения операции и боя. Но об этом ниже. Неспособность наступления на подготовленную оборону. Это, по-видимому, связано с недостатком артиллерии. Боязнь ночных действий, боязнь штыка и, как следствие, не применяют контратак. Небрежность в службе обеспечения — это, по-видимому, результат самомнения.

3. Как вывод, немецкая тактика и стратегия приспособились к этим конкретным условиям. Наступление ведется на широком фронте, обычно робко, за огневой завесой. Танки также двигаются скачками, ведя с остановок огонь по рубежам. Если нарываются на сопротивление — останавливаются. Иногда делают повторную попытку, но и эта попытка ведется без настойчивости, обычно достаточно вывести из строя 3–5 танков, чтобы последовал окончательный отказ от наступления в данном направлении. Вообще лобовых атак немцы избегают, излюбленные: фланг-стык.

Зато там, где нет достаточного сопротивления, двигаются в быстром темпе до тех пор, пока не встречаются с сопротивлением. При этом немцы не боятся за фланги и в обнаруженный пустырь продвигают возможно больше сил с последующим распространением в стороны, чем завершается окружение остающихся в промежутках наших частей. По-видимому, немцев не смущает и то обстоятельство, что это движение в пустыри выводит их к цели окружными путями с затратой значительно большего времени.

4. Примерно с первых чисел августа отчетливо выявилось поведение немцев, которое выражается формулой: стратегически — наступать, тактически — обороняться. На всем Западном фронте с начала августа ни разу не было сосредоточения крупных сил и не сделано попытки прорваться на московском направлении по образцам войны 1914–1917 гг. Попытки под Ярцево, Ельней, Брянском не могут равняться ни по сосредоточению войск, ни по настойчивости ни с одной крупной операцией периода Первой мировой войны.

5. Оборона также резко отличается от прошлого. Оборона состоит из отдельных опорных пунктов, занятых небольшим числом бойцов, но с большим сосредоточением огня автоматов и минометов на наиболее важных направлениях с резервами в глубине. Во многих случаях немцы не вели упорной обороны передней полосы, а при появлении наших танков часто бросали все и убегали, уступая 5–6 км глубины. После чего вступали в дело оставленные в тылу автоматчики «кукушки». Характерным примером является ввод резервов в один или оба фланга, — то, что у нас в военной литературе называлось «рубить под корень». Обычно сперва появлялась на флангах группа мотоциклистов… Затем появляются танки 10–20 штук, мотопехота. Немцы широко применяют ловушки, сознательно заманивая в них, особенно когда заметили прибытие свежей части — еще не обстрелянной. Иногда заманивают довольно далеко. Я подозреваю, что умышленно бросают кое-что из вооружения, чтобы у наших частей усилилось впечатление о победе, — а на деле настал самый опасный момент.

6. Сила немцев в огне, и они это знают и используют его на всю мощь. Маневрирование огнем поставлено хорошо. В целях корректировки по-новому применили показ целей ракетами, трассирующими пулями, «кукушками», оставленными в тылу, и при всем при этом стрельба немцев не является меткой. До штыка дело не доводится. Мы приняли это как боязнь. В основном это верно. Но не надо забывать, что это может проявляться сознательно. Известный всем генерал Людендорф в своих воспоминаниях в нескольких местах ругает себя за то, что весь 1914 и 1915 гг. войны они очень много дрались. Не считались с потерями, и тогда он уже рекомендовал не доводить дело с русскими до штыкового удара, в котором численное превосходство последних в конце концов возьмет верх. Эти его советы, по-видимому, восприняты армией.

7. Большую роль во всех видах боя немцы уделили устрашению. Напугать, исходя из правила: кто испугался, тот наполовину побежден. Это отчетливо выявилось во всех приемах боя и даже в конструкции и окраске орудий, танков, самолетов. Для этого выбирается самый подходящий момент, обычно под вечер, когда перипетиями дневного боя нервы накалены, появляются группы самолетов, танков, отдельных автоматчиков на флангах и в тылу, и все это начинает отчаянную стрельбу, часто бесцельную. Спокойные войска могли бы радоваться, видя, как зря расходуются снаряды. Однако на уставших в дневном бою это иногда действует плохо. А тут еще случайно или умышленно диверсантами перережутся провода, и связь перестает действовать. В такие минуты даже крепкие нервы начинают сдавать.

С целью устрашения немецкая авиация сбрасывала на голову пехоты пустые консервные банки, железнодорожные костыли и гайки, обрубки рельс, иногда применяя пикирование с сильным воем, но не сбрасывая никаких бомб. То же самое по-своему делали танки. Беспорядочно стреляя по рубежам, подходили к нашей обороне, и если нашими передовыми частями не проявлялось стойкости, тогда танки смело бросались вперед, за ними мотопехота, и все их старание направлялось на нанесение возможно больших потерь. Для устрашения применяется даже такое на первый взгляд невинное средство, как ракеты. Ночью пускают их с разных мест и в разных направлениях. При этом иногда кричат — «русс, уходи, окружим». Воскрешение азиатской тактики.

8. По ночам, особенно когда замечают признаки подготовки к ночному бою, немцы жгут деревни, выбрасывают массу осветительных ракет и время от времени открывают огонь из автоматов и минометов.