Святой Троицы; и любовь Бога к человеку; и любовь воплотившегося Человека Христа к Богу Отцу и к каждому человеку как Своему ближнему. Здесь и чаемая любовь всякого человека к Богу и ближнему.

Бог создает мир по Своему образу и подобию, и это естественно: Бог – абсолютное и совершенное благо, Он не будет творить нечто худшее.

Наш созданный мир до падения был тварным воплощением заповеди о всецелой любви к Богу и ближнему. Трагедия первородного греха в том, что с мига падения человек постоянно нарушает закон созданного мира, живет с ним вразрез и наперекор.

Соблюдающий эту заповедь имеет жизнь вечную, говорит Иисус. Но нет того, кто ее исполнил и кто мог бы исполнить безупречно: а любое отступление от нее – смерть, не как наказание, а как единственная альтернатива жизни.

В том и беда, что грех отсек человека от пребывания в этой заповеди бытия; и никто, самый праведный, самый чистый, но несущий в себе шрам первородного греха, не мог ее до конца воплотить, хоть на волос да отпадал, а значит, носил в себе личинку небытия.

Никто, кроме Христа; для того и воплотился Сын Божий, став как мы во всем, кроме греха. Иисус – единственный Человек, исполняющий эту заповедь во всей ее необъятной полноте, и оттого Он – Спаситель, Источник жизни и Сам не нуждается в спасении.

Иисус – воплощение этой заповеди, и две природы в Нем связаны между собой точно так же, как две ее части: неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно. Он всем Собой любит Бога и точно так же, всем Собой, любит человека: не абстрактное безликое «человечество», а каждого из нас как единственного.

И нет в Нем никакого внутреннего противоречия или «перекоса весов», когда Он забыл бы человека ради Бога или Бога ради человека. Вся Его земная жизнь – обращение одновременно к Богу Отцу и к человеку; Он постоянно в молитве и постоянно в служении людям. Каждое Его слово, каждый жест, прикосновение, взгляд – воплощение и отражение любви к Богу и ближнему. Он любит Бога как Бог и как Человек; и людей Он любит как Человек и как Бог.

Мы все – ближние Ему.

А значит – и Он наш Ближний. Наш Бог и наш Ближний.

И это означает, что Иисус не просто «исполнитель». Он еще, если можно так выразиться, «адресат» этой заповеди.

Он Бог, Которого мы призваны любить всей душой, сердцем, разумом и силами.

И Человек, наш ближний, Кого можно любить, как самого себя.

А там, где Он в Евангелии предлагает «исполнить» эту заповедь другим людям, чтобы иметь жизнь вечную, – это прозрачный намек на то, что «человекам это невозможно», так же нереально, как по своей воле стать «совершенным, как совершен Отец ваш Небесный». Воля, покореженная грехом, не даст нам достичь совершенства. Человек не может сам себя спасти, как нельзя вытащить себя за волосы из болота.

По сути, этими словами Христос с серьезным видом предлагает стать Им Самим – что, конечно, не в силах и не в возможностях человека. Это предел, за который шагнуть нельзя: можно только надеяться, что Бог, Которому «все возможно», Сам сделает первый шаг и протянет руку. Именно это понимание собственной невсесильности и надежду на Бога Он и стремится в нас пробудить.

Возлюби ближнего твоего…

И вот, некто, подойдя, сказал Ему: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?

Он же сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди.

Говорит Ему: какие? Иисус же сказал: не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать; и: люби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 19:16–19).

Обратим внимание, какой интересный список предлагает Иисус. Пять заповедей Моисея – вполне «проверяемые» заповеди. Определенно, каждый может про себя точно сказать, убивал ли он, прелюбодействовал ли, крал ли, наговаривал ли на других и был ли почтителен с родителями; тем более что в те времена это почтение было вполне регламентировано.

Но окончание – уже совсем другой уровень. Это требование более высокого и, если можно так выразиться, не вполне проверяемого характера. Это то, «в чем весь Закон и пророки»! Хотя здесь Иисус даже не добавляет про любовь к Богу.

Вообще Он не в первый раз с серьезным видом предлагает людям выполнить «для спасения» совершенно неисполнимое («будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный»), определенно подчеркивая, что спасение – не от человеческих усилий, а только от Бога. Об этом же Он и сейчас скажет чуть позже.

Юноша говорит Ему: «Все это сохранил я от юности моей; чего еще недостает мне?»

Скромности, напрашивается ответ. Но вообще, может быть, это больше наивность. Я не убиваю, не прелюбодействую, не краду и не клевещу, почитаю родителей – ведь это и есть любовь к ближнему, чего же боле? Я не делаю ближнему зла!

Иисус сказал ему: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною». Это уже настоящая проверка на исполнение заповеди о любви к ближнему как самому себе, и юноша проверку не проходит. Оказывается, «любить ближнего» – значит не просто не причинять ему зла, но еще и быть предельно открытым ему, ничего не оставляя для себя. Быть с ним единым, не видя различия между добром себе и добром ему.

Эту проверку и невозможно пройти без Христа и Его благой помощи. Ведь полностью исполнить закон, состоящий в двух заповедях «возлюби Бога всей душой, разумением, сердцем, крепостью и ближнего как самого себя», может только Сам Христос, Который не нуждается в спасении, но Сам приносит Его.

Он и только Он любит человека «как Самого Себя», ничего для Себя не приберегая.

Еще одна иллюстрация того, что исполнить Закон может только совершенно безгрешный и единый с Богом; все остальные так или иначе будут нарушителями Закона, по которому сотворено все.

«Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение». После этого Иисус говорит, что трудно богатому войти в Царствие Небесное – легче верблюду сквозь игольное ушко пройти. Да, сложно отказаться от многого ради неведомого.

Но по Его же притчам мы знаем, что и бедным в этом вопросе ненамного легче: те, кто пахали целый день за динарий, а потом возмущались, что пришедшим в последний час досталось столько же, вряд ли блистали любовью к Богу и ближнему и были ближе к Царствию Небесному, чем этот паренек.

«Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись?» Мф. 19:25–26 (Богатые