в волосы. Нужно найти его. Найти, во что бы то ни стало. Но как это сделать?

А что если док сообщил информацию о непенах вовсе не ему? Он мог просто сказать, что ходят слухи о новых экспериментах, и кто-то из штаба захотел это проверить.

Отчаяние оглушало. Впервые в жизни я не знала, как мне быть дальше.

***

— Илекса, что случилось? — Приехавший утром Саид нахмурил брови, видя мое мертвенно бледное лицо.

— Непенов больше нет! — выпалила я, нервно расхаживая по маленькой пещере. — Их не осталось.

— Ты уверена?

— Уверена, — подтвердила я. — На сто процентов.

— Почему ты не рада? — поинтересовался он. — Ведь теперь тебе не придется скрываться. Ты можешь жить там, где захочешь. Можешь даже вернуться домой.

— Мне нужно найти Рика, — я замерла, глядя перед собой невидящим взглядом. — Нужно разыскать его, но я не представляю, как это сделать. Я даже не могу выяснить, где он сейчас!

— Я не знаю, как помочь тебе, прости.

Я махнула рукой, увлеченная своими мыслями, и принялась снова отмерять шаги.

— Илекса, успокойся! — тихо произнес Саид, — Ты словно маятник. От тебя рябит в глазах!

— Не знаю, что мне делать, Саид, — пожаловалась я. — Как его найти? Меня саму разыскивают по всей стране, мне рискованно появляться на людях.

— Тебе придется изменить внешность.

— Начать ходить в черных одеждах? — проворчала я.

— Зачем? — он пожал плечами. — Подумай сама, непенов больше нет. Значит, разыскивать тебя будут по описанию или по фото. А кого будут искать люди Александры?

— Невысокую девушку, европейку, с разными глазами и длинными русыми волосами.

— Точно! Тебе нужно лишь немного изменить внешность, и ты потеряешься навсегда. К тому же, теперь у тебя есть ребенок, это тоже отведет подозрения.

— Ты прав, — согласилась я. — Мне нужны новые линзы для глаз и визит к парикмахеру.

— Это я могу устроить, — улыбнулся Саид.

— Спасибо Саид. Но я побуду здесь еще немного, пока не буду точно уверена, что непены исчезли.

— Это правильно, — кивнул он. — Лучше не рисковать.

Следующие несколько дней я непрерывно прислушивалась, боясь пропустить хотя бы чужой вздох. Ничего. Непены исчезли. Возможно, кто-то все-таки навестил убежище Александры и ликвидировал последствия ее жуткого эксперимента, но был шанс, что это сделала она сама, чтобы усыпить мою бдительность. Стоит мне выйти из тени, поселиться где-нибудь, и непены неожиданно появятся снова.

Прежняя я уже спускалась бы с гор, водрузив на плечи рюкзак с водой, но теперь я не могла так рисковать. У меня есть дочь, за которую я в ответе. Страшно даже представить, что с ней сделает Александра, если ей удастся нас найти.

Я задержалась в пещере на несколько недель. Саид все так же приезжал почти каждый день. Последние новости радовали и огорчали одновременно — меня уже никто не искал. Наверное, Александра отчаялась, если она еще на свободе и жива. Но это означало так же и то, что меня не ищет Рик.

Я грустно вздохнула. Скорее всего, наши пути разойдутся в разные стороны. Он уедет домой, и забудет меня. Каждый раз, когда возникали такие мысли, сердце болезненно ныло. Смогу ли я забыть его? Что-то подсказывало, что нет. Никогда. У меня не получится выбросить из памяти его глаза, его губы, и руки, обнимающие меня.

Неожиданно в голове прозвучал размытый и невнятный голос. Даже скорее не голос, а просто позыв. Кто-то был голоден.

Я прислушалась изо всех сил. Непен? Похоже, но это не один из них. Что это может быть? Почему я понимаю его?

За спиной раздался тихий детский плач и меня словно окатили ведром ледяной воды. Лина? Не может быть! Она ведь человек, в ней нет ничего от непенов! Мысли путались, когда я взяла ее на руки, пристально вглядываясь в маленькое личико. Она хотела есть, я отчетливо понимала это.

Малышка успокоилась, и сигнал в голове тут же поменялся на сигнал удовольствия. Я держала ее у своей груди и плакала. Тяжело. Навзрыд. У меня не получилось человеческое дитя, она такое же чудовище, как и я. И чем я лучше Александры? Только тем, что люблю ее больше жизни, и не буду проводить над ней опыты.

Лина поела и уснула. Я почувствовала это, даже не глядя на нее. Сигнал в голове пропал. Я положила ее на покрывало и, пошатываясь, вышла из пещеры. Мне необходим был глоток свежего воздуха. Казалось, что из меня вышибли дух.

Я неуклюже опустилась на землю. Казалось, что голова сейчас лопнет от напряжения. Как справиться с этим? Даже мне самой трудно было осознать то, что я не человек. Как я смогу рассказать то же самое дочери? А если она тоже будет периодически превращаться в чудовище? Я ведь не контролирую себя в такие моменты, даже не помню, что делала.

Напрашивался один вывод — мы не сможем с ней покинуть эту страну. Нам придется скрываться. Вечно. В пещерах, в горах или в заброшенных оазисах. Что я наделала?

Как мне жить с этим? Я плакала навзрыд, рискуя разбудить ребенка.

— Док сказал, что она человек, — неожиданно промелькнула мысль. — Обычный человеческий ребенок.

Я вытерла слезы и глубоко вздохнула, вспоминая его слова. Оставалось только надеяться, что он не ошибся. Я вернулась в пещеру, взяла на руки спящую дочку. Она мирно посапывала.

— У нас все будет хорошо, — прошептала я, целуя ее в крошечный носик. — Все получится. В любом случае я всегда буду рядом с тобой.

***

— Я был вчера в городе, — сказал утром Саид. — Навещал Абу. Он передает тебе привет. И хорошие новости — все объявления с твоим лицом сорваны. Поиски закончены.

— Это хорошо, — облегченно вздохнула я. — Надоело быть загнанным зверем.

— Верю, — кивнул он. — Самое обидно, что ты ни в чем не виновата. Ты не преступница, не убийца и не воровка. Ты просто родилась немного не правильной.

— Немного! Ты мне льстишь.

— Я говорю абсолютно серьезно.

Я лишь грустно усмехнулась и отвела взгляд.

— Что-то случилось? — поинтересовался он.

Да. — Я смотрела ему прямо в глаза. — Лина такая же, как я.

— Ох! — он потерял дар речи. — Ты уверена?

— К сожалению, да. Она уже пытается общаться со мной мысленно.

— Ничего себе! — он опустился на каменную ступень. — Вот это новости.

— Я сама в шоке, — я села рядом с ним. — Не знаю, как мне быть дальше.

— Жить! — он встал, протягивая мне руку. — Жить! Растить ребенка. Помочь ей осознать, кто она. Научить управлять этим даром.

— Это проклятье, а не дар, — проворчала я.

— Ты не права! — горячо возразил он. — После