эта масса все растет и растет. Образуются три категории электронных отбросов: мелкая бытовая техника (пылесосы, вентиляторы, тостеры, радиоаппаратура, электробритвы), техника покрупнее (стиральные и сушильные машины, плиты, принтеры и копировальные аппараты) и «устройства, регулирующие температуру» (холодильники и морозильники, системы отопления и кондиционирования).

А между тем есть человек, который придумал решение проблемы. Это профессор Михаэль Браунгарт. Лет через десять он либо получит Нобелевскую премию, либо разочаруется в человечестве и угодит в психушку. В 1978 году он был одним из основателей Grüne Aktion Zukunft — организации, положившей начало движению зеленых, а в 1980-х возглавлял химический отдел в «Гринписе». Кстати говоря, он не сводит проблему климата к выбросам углекислого газа. «Такой город, как Гамбург, — пишет он, — хочет стать климатически нейтральным. Звучит неплохо, но, в сущности, ровно ничего не меняет. Через пять секунд гамбургская нейтральность пойдет насмарку в Китае». Браунгарт считает сомнительными все экологические концепции экономии ресурсов, сворачивания производств, сокращения потребления. «Насвинячим чуть меньше и гордимся защитой окружающей среды. Чушь. Это все равно что сказать: „Не бей своего ребенка десять раз на дню! Бей только пять!“ Таким образом ничего не защитишь, разве что навредишь немного меньше». Браунгарт мечтает о полной модернизации промышленного производства. Он говорит, что каждый потребительский продукт и каждую машину можно спроектировать так, чтобы компоненты распадались, либо возвращались в органический цикл, либо использовались повторно. «Если захотим, мы можем построить здания, которые будут очищать воздух, как деревья. Компоненты автомобилей станут биологически разлагаемыми или пригодными для вторичной переработки». Ароматные, освежающие воздух ковры, съедобные компьютеры и чехлы для диванов.

Вместе с американским дизайнером Уильямом Макдоно он основал институт, где занимается исследованием и тестированием промышленных материалов не только не вредных, но даже полезных для окружающей среды. Он ратует за принципиальное внедрение в индустрию технологий «от колыбели к колыбели» (Cradle to Cradle или C2C). И все больше фирм поставляют на рынок товары, отвечающие этому требованию. «Мы все еще цепляемся за устаревший подход к защите окружающей среды, тщетно пытаясь сдержать или ограничить наше разрушительное воздействие на природу, — говорит Браунгарт. — Это могло бы сработать 200 лет назад, но сегодня уже слишком поздно». Он имеет в виду ни больше ни меньше как революционный пересмотр всех принципов промышленного производства. Для Браунгарта проблема не в том, что мы используем много ресурсов, а в том, что мы их разбазариваем. Принцип Cradle to Cradle означает не сокращение, а полное устранение отходов, чему примером служит сама природа. «Природа не знает мусора. Все, что производит природа, находит применение, — говорит этот гениальный химик. — Цветущее вишневое дерево не экономит на своем великолепии, но его опадающие цветы выполняют некую функцию. Мы должны научиться подражать природе, потому что она работает по принципу „от колыбели к колыбели“. Природа ничего не тратит зря».

Браунгарт и Макдоно опубликовали книгу, в которой подробно описывают принцип C2C. Речь идет о том, что все продукты, устройства, упаковки и бытовые предметы с самого начала должны проектироваться с учетом их дальнейшего использования. Компоненты всех без исключения материалов, применяемых в промышленном производстве, должны подлежать либо биологическому разложению, либо повторному использованию, то есть вторичной переработке. «Каждую стиральную машину, каждый мобильник, каждый автомобиль и телевизор мы могли бы создавать с учетом будущего демонтажа, а материалы, не поддающиеся распаду, такие как металлы и пластик, возвращать в распоряжение промышленности. Еще совсем недавно было принято продавать старьевщику ненужную утварь, а позже отдавать желающим устаревшую бытовую технику — печи, холодильники и телефоны». По мнению Браунгарта, проблема не в том, что мы используем слишком много устройств, а в том, что мы используем их одноразово.

Согласно философии C2C, производителям электроприборов следовало бы не продавать свою продукцию, а лишь предоставлять услуги, как это уже происходит с каршерингом. Браунгарт: «Покупая телевизор, мы вовсе не желаем приобрести ящик и 4000 химикатов в придачу. Мы просто хотим смотреть передачи. Поэтому было бы разумно купить 10 000 часов телевещания, после чего вернуть телевизор изготовителю. Если он сможет повторно использовать все его компоненты, то есть сэкономить реальные деньги на покупку материалов, то у него даже появится стимул принять обратно ваш телевизор». Конечно, на изготовителей в этом случае ляжет большая ответственность. Именно они будут отвечать за хранение и вторичную переработку продукции. Но ведь мы добиваемся как раз этого эффекта, не так ли? «Внедрение системы C2C в полном объеме, — говорит Браунгарт, — избавило бы нас от производства опасных отходов. Промышленность расходовала бы все меньше ресурсов и экономила миллиарды на покупке материалов».

Принцип C2C способен революционизировать все наше промышленное производство. Повторяю, через десять лет Браунгарт либо попадет в сумасшедший дом, либо получит Нобелевку, а все промышленные товары будут производиться по принципу C2C. «Изготовить сотовый телефон исключительно из биологически восстановляемого материала, то есть сварганить как бы съедобную мобилу, — это вообще не проблема», — говорит Браунгарт.

Его подход настолько убедителен, что я не совсем понимаю, почему такие компании, как «Апп-стор», до сих пор не предложили нам съедобных или, по крайней мере, восстановляемых мобильников. В наши дни это подняло бы их престиж на огромную высоту. И каков ответ? Все больше компаний производят продукцию по принципу C2C. «Найк», например, и другие фирмы уже работают над биоразлагаемыми кроссовками. Так что революция все-таки началась, но революции иногда немного затягиваются. «Только подумать, что со времени изобретения Интернета прошло всего 30 лет. И уже почти для всех людей в мире разумеется само собой, что достаточно сунуть руку в карман, чтобы получить любую информацию. Так что мы, с нашей революцией C2C, успеваем как раз вовремя», — говорит профессор.

А пока нам остается лишь осуществлять эту революцию по мелочи. Глупо оплакивать разбазаренные энергоресурсы. Бесполезно возмущаться бессовестными концернами, им неинтересна энергетическая перестройка, пока их бизнес процветает. (Один только «Эксон Мобайл» в 2018 году выручил 280 миллиардов долларов, что значительно больше, чем валовой национальный продукт, например, Финляндии.) Нет смысла проклинать политиков, принимающих неверные решения. Мы сами должны действовать более решительно.

Конечно, утверждая подобное, я рискую навлечь на себя упреки в деполитизации экологической проблемы. Но я скорее приму точку зрения, изложенную в книге «Погода — это мы!». Ее автор Джонатан Сафран Фоер пишет: «Мы ошибочно полагаем, что проблемы климата создают великие внешние силы. Мы снимаем с себя ответственность, хотя как индивиды, чье поведение и потребление сказываются на экономике, мы сами часть и двигатель этого кризиса».

Должен признать, что отказаться от использования тока и электроприборов не так-то просто. Мы попали в зависимость от удобств нашего