Уголок рта Тьерри приподнялся в улыбке, и ей захотелось его поцеловать.

– Нет. И это к лучшему. В противном случае я растолстел бы и стал размером с дом.

– Верно. – Она задумчиво посмотрела в сторону и ткнула его пальцем в мускулистый живот. – Брюшко вам ни к чему, ваше величество.

Он схватил ее за руку:

– Хок. Называй меня Хоком.

Она кивнула и помрачнела, вглядываясь в его серьезное лицо.

– Тебе не хотелось, чтобы Сильвен был размером с это поместье? – спросила она, когда они пошли к ручью, чтобы позволить лошадям напиться.

– Да и нет. Нашей стране необходима промышленность, чтобы развиваться и поддерживать наших людей. Но я поощряю наше правительство, чтобы оно всегда рассматривало устойчивые методы развития, обсуждая законы и конституцию. К сожалению, мои слова часто игнорируются. Не всегда легко переубедить людей внести изменения, которые требуют дополнительных расходов.

– Я думаю, у нас больше шансов добиться перемен, если мы начнем говорить об этом на уровне школы. Дети вырастут с идеей о том, что устойчивое развитие – правильный и единственный путь движения вперед. С образованием и пониманием этого легче достичь.

– Случится ли это достаточно скоро? – размышлял Тьерри, глядя на вершину горы. – Пока стоишь здесь и рассуждаешь об этом, все кажется легким и понятным. Но вот за теми горами тебя ждет государство, традиции которого не так легко изменить. Я убежден, что не увижу больших изменений, пока я живу. Но ведь я готов на перемены ради будущего. Я буду делать это ради своих внуков и их внуков. Внуки… – повторил он. – Мне сложно представить, что они у меня будут, пока я еще не женат.

– Но у тебя будут дети? – осторожно спросила Мила.

Она хотела родить трех или четырех детей, по крайней мере. Она выросла с братом, который был намного старше ее, и у них никогда не было близких отношений, как бы ей хотелось. Тьерри был единственным ребенком в семье.

– Да, будут. Честно говоря, я пока не задумывался о детях. Я знаю, что обязан родить наследников. Но я хочу узнать свою жену, прежде чем мы решимся на такой шаг.

– Как замечательно сказано.

– Я говорю серьезно. Смотря на мир, созданный моими предками, я иногда спрашиваю себя, нужно ли мне жениться и рожать наследников. Или следует позволить монархии умереть вместе со мной.

– Нет! Не говори так! – запротестовала Мила.

– Но, честно говоря, монархия – устаревший институт.

– Но ты все равно обязан играть определенную роль. Ты глава своего народа. Их путеводная звезда. Посмотри, как здорово ты поработал над водными путями Сильвена, когда возглавил кампанию по очистке воды для всей страны, – страстно возразила она.

– Это был правильный шаг, – признал Тьерри.

– Это больше, чем шаг. Ты делал то, что важно для тебя. Ты не бросался словами. Ты дал своему народу пример для подражания. Ты не можешь бросить своих людей.

– И я их не брошу. Я продолжу королевскую династию и исполню свой долг. Я обещал принцессе Миле жениться на ней, и мы с ней поженимся.

– А если бы ты не обещал на ней жениться? Ты бы все равно вступил в брак?

Тьерри несколько секунд молчал, потом ответил:

– Я не знаю.

– Ну, честно, по крайней мере, – пробормотала Мила.

– Ах, Эйнджел, ты расстроилась. Чем я тебя разочаровал?

– Ничем. Ты оказался обыкновенным мужчиной. Со своими проблемами, заботами и преимуществами. – Она немного помолчала, потом прибавила: – Я рада, что ты честный человек, и женишься на принцессе, хочешь ты того или не хочешь.

Мила говорила искренне. Чем больше она узнавала об этом сложном человеке, который скоро станет ее мужем, тем отчетливее понимала, что будет любить его до конца своей жизни.

Остается надеяться, что любовь будет взаимной.

– Хочу я этого или не хочу? – повторил Тьерри и пристально посмотрел на Эйнджел.

– Да. Хотя, по-моему, ты оказываешь своей принцессе плохую услугу.

– Как так?

– Возможно, ее чувства не слишком отличаются от твоих собственных. Может быть, она тоже помнит о своем долге перед королем, своей страной и твоей страной тоже. И, вероятно, она хочет найти с тобой общий язык, чтобы у вас была полноценная и счастливая семейная жизнь.

Тьерри улыбнулся. Ему понравились слова поддержки и сочувствия, которые Эйнджел говорила о неизвестной ей женщине. По своему опыту он знал, что женщины его круга никогда не отзывались друг о друге с такой симпатией, с какой Эйнджел отзывалась о принцессе Миле. Он увидел Эйнджел с другой стороны, и его потянуло к ней еще сильнее. Если бы у него было право жениться по своему выбору, он определенно выбрал бы женщину, вроде Эйнджел. Но опять же, размышлял Тьерри, если бы он не был королем, которому предстоит брак по расчету, он никогда не встретился бы с Эйнджел в Нью-Йорке и не был бы с ней сейчас.

Он внимательно на нее посмотрел. При свете раннего утра она выглядела свежей и энергичной. Она жаждала насладиться предстоящим днем. Ее длинные темные волосы были туго затянуты в хвост, представляя взору изящные скулы и подбородок, словно созданные для чувственных поцелуев, которыми нужно покрывать и ее соблазнительные губы.

Если он не ошибся, сегодня она не накрасила губы. Ее лицо без макияжа было еще красивее. Сегодняшняя Эйнджел была милее той соблазнительницы, с которой он вчера вечером ужинал.

Чувство осознания, кипящее в его крови всякий раз, когда он оказывался рядом с Эйнджел, усилилось, а по телу пробежал чувственный трепет.

– Интересная точка зрения, – произнес он в конце концов, отведя взгляд от ее лица. Он долго смотрел вдаль, словно желая унять растущее желание.

– Конечно. Я же женщина. Я знаю, что я говорю, – беспечно ответила Эйнджел и легонько толкнула его в плечо. – Ты должен меня слушать.

Тьерри рассмеялся:

– Я тебя слушаю. А теперь расскажи еще, как мне соблазнить ум моей невесты.

– Прояви к ней истинный интерес, – сказала она.

Тьерри опешил:

– Это так просто?

Эйнджел простонала в ответ:

– Конечно, это просто. Что делают женщины, когда с кем-то знакомятся?

Он посмотрел на нее безучастно. Откуда ему знать, что делают женщины?

– Они задают вопросы, – сказала Эйнджел, в ее голосе слышались нотки раздражения. – Они проявляют интерес. Вот пример. У тебя красивые лошади. Ты покупаешь их сам или это делает специально обученный человек?

– Лошади в конюшнях при охотничьем домике куплены мной и выращены по программе разведения, которую я установил для дворцовых конюшен.

– Вот видишь? Это же так просто. Я спросила – ты ответил. Мы начали диалог, который поможет нам через какое-то время выявить схожие интересы. Можно отклониться на второстепенные темы. К примеру, твой шрам у правой брови остался после неудачной верховой езды? Он такой маленький, что его едва видно. – Она нежно обхватила пальцами его подбородок и слегка повернула его голову в сторону. – Он заметен, когда на него падает свет.