Она ответила не сразу. Она вглядывалась в его лицо, словно стараясь понять, говорит ли он правду. Тьерри был с ней искренним. Разобравшись со своими чувствами, он понял, как сильно хочет то, что она предлагает.

Тьерри постарался вспомнить, что чувствовал к юной Миле, которую он помнил. Как он ни пытался, ему в голову не пришла ни мысль о любви к ней, ни желание быть с ней. А вот глядя на Эйнджел, он ощущал потребность и в любви, и в близости.

– Значит, ты не прогонишь меня? – Эйнджел с вызовом подняла подбородок.

– Откуда ты?..

– Это было бы естественно. Ты король. Я не согласна с твоим мнением. Ты можешь поступить со мной, как захочешь.

От стыда у Тьерри покраснели щеки.

– Я подумывал об этом, – признался он с сожалением. – Я полагал, что стойко выдержу критику, но, мне кажется, в этом вопросе я немного отличаюсь от остальных людей.

– Твоя жена не всегда будет с тобой соглашаться, но она останется твоей женой. Что ты собираешься с этим делать? Ты же не сможешь заточить ее в крепость или отправить в монастырь.

Эйнджел говорила с юмором, но Тьерри заметил, что она искренне заботится о его будущей жене.

– Я не думал о своем браке с этой точки зрения. Но ты можешь быть уверена, что я не отправлю ее ни в крепость, ни в монастырь.

– Ну, это обнадеживает, – чуть язвительно заметила она. – Шанс на счастливое будущее у нее есть, да?

– Я сделаю все возможное, – твердо сказал Тьерри. – А ты мне поможешь, да?

Она снова ответила не сразу, словно обдумывала его просьбу.

– Да. Я тебе помогу, – пообещала она.

Эйнджел подошла к большому двойному, энергично гудящему холодильнику.

– Яичница с беконом? – спросила она Тьерри через плечо, бегло оглядев содержимое холодильника.

– Согласен. Чем тебе помочь?

– Я справлюсь сама.

– Тогда я помою посуду. Ты не возражаешь, если я приму душ?

Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.

– Отлично.

Тьерри на секунду задержался в дверях. Он жаждал спросить Эйнджел, почему она плакала. При виде ее слез у него болезненно сжалось сердце. Он понял, что позволяет себе привязаться к этой женщине.

Он решительно поднялся по лестнице, решив не думать об Эйнджел и о том, как легко она завладела его сердцем. Он должен придумать, как сохранить их отношения непринужденными.

После первой прогулки верхом по лесу прошло несколько дней, и она стала своего рода традицией. Тьерри и Мила ездили верхом или просто гуляли по лесу ранним утром. Они говорили на многие темы, и Мила использовала любую возможность, чтобы поощрить разговорчивость Тьерри. Оставалось надеяться, что он будет прислушиваться к ее мнению, когда они поженятся. Ее тяготила мысль о том, что он не слишком обрадуется, раскрыв ее обман. Но ведь он хочет доставить ей удовольствие, а она, как никто другой, может его этому научить.

Их вечера были своего рода пыткой. С первого дня Тьерри задавал ей вопросы о сексуальных отношениях между мужчиной и женщиной. О нежных прикосновениях, которыми пара может наслаждаться, не занимаясь сексом, чтобы усилить взаимопонимание. Казалось, Миле не составляет никакого труда направлять их разговор на более интимные и чувственные темы. Однако прошлой ночью, когда она поднялась по лестнице в свою комнату, ее нервы были на пределе. Полежав в гидромассажной ванне, она расслабилась физически, но осталась эмоционально опустошенной. Судя по мрачному виду Тьерри сегодня утром, он тоже с трудом сдерживается.

Когда она сказала ему, что не желает кататься верхом, а предпочитает воспользоваться прекрасной библиотекой на первом этаже охотничьего домика, Тьерри что-то грубо буркнул в ответ. Она отпустила его, не говоря ни слова, несмотря на его невежливые слова и манеры. Он отсутствовал несколько часов.

Ей было трудно сосредоточиться на книге, ожидая его возвращения. Она разожгла камин, и в библиотеке стало тепло и уютно. Мила отложила книгу и услышала стук конских копыт во внутреннем дворике. Выглянув в окно, она увидела, что Тьерри заводит Слайпнира на конюшню. Через полчаса Тьерри вошел в дом и сразу поднялся по лестнице.

Она положила книгу на полку и уселась в кресле перед камином, наблюдая за танцующим пламенем и задаваясь вопросом, в каком настроении приехал Тьерри. Ей нужно научиться распознавать его настроение и справляться с ним, хотя сегодня утром ее попытки успокоить Тьерри не увенчались успехом.

А почему она должна его успокаивать? У него есть право на плохое настроение. Кстати, сегодня утром у нее тоже было отвратительное настроение. Ведь Тьерри не пытался ее успокоить. Совсем нет. На самом деле, он только сильнее ее разочаровал.

Дверь в библиотеку распахнулась. Мила, несмотря на то, что она ожидала прихода Тьерри, вздрогнула от испуга.

– О, ты вернулся, – беспечно произнесла она. – Хорошо покатался?

– Плохо, – отрезал он.

Мила заставила себя успокоиться. У Тьерри по-прежнему паршивое настроение, поэтому им лучше побыть вдали друг от друга. Она наблюдала, как он подходит к камину и обхватывает себя руками, словно от холода.

– Жаль, – сказала она как можно непринужденнее. – Мне оставить тебя одного?

Тьерри обернулся и схватил ее за руку:

– Нет, не надо.

Мила так и не поняла, что произошло дальше, но через несколько секунд она оказалась прижатой к его мускулистому телу. Он припал к ее губам в поцелуе, который сильно отличался от того, каким они обменялись в Нью-Йорке. Его объятия были властными, он вложил в поцелуй весь свой гнев и разочарование. Зная, что не сможет вырваться, Мила не стала сопротивляться. Она не двигалась и стояла, опустив руки по швам.

Больше всего она хотела вырваться из его объятий и уйти из комнаты, но через несколько секунд почувствовала, как что-то изменилось. Тьерри ослабил хватку и прервал поцелуй.

– Тебе полегчало? – спросила она как можно спокойнее.

Ей вдруг показалось, что важнее остаться с Тьерри лицом к лицу, чем уйти. Им нужно столкнуться с демонами своей души и выстоять.

Тьерри застыдился, и Мила ему посочувствовала. Он сильный мужчина, но когда доходит до эмоций, Тьерри реагирует как ребенок.

– Я не должен был этого делать. Эйнджел. Прости. Если ты захочешь уехать, я не буду тебя останавливать. Я немедленно вызову автомобиль.

– Не нужно. Ты нанял меня, и я не уеду, пока не выполню все условия нашего договора. – Ее губ коснулась едва заметная улыбка.

Мила смотрела ему в глаза. В конце концов, его стыдливость сменилась смирением.

– Прости еще раз, – сказал он. – Давай я покажу тебе, чему я научился?

Она не успела ответить, когда он нежно притянул ее к себе и поддел рукой ее подбородок.