живому существу. Только женщина, которая жила той жизнью, что и она, и которая имела аналогичный опыт, могла бы ее понять. Эмили твердила себе, что выпавшая ей неслыханная, фантастическая удача совершенно незаслуженна. Все казалось неправдоподобным, реальность воспринималась как сон. Мужчины никогда не говорили ей «нежности»; сегодня она услышала их впервые – от маркиза Уолдерхерста! Пусть это были не те «нежности», которые произносили и произносят в своей жизни другие мужчины, однако они тронули душу так, что Эмили трепетала от радости.

– Я не из тех, кто способен стать хорошим семьянином, – сказал его светлость. – Однако я должен жениться, а вы мне нравитесь больше, чем любая женщина, которую я когда-либо встречал. Повторяю, в общем смысле я не любитель женщин. Я эгоист и хочу видеть рядом с собой неэгоистичную жену, а большинство женщин в эгоизме мне не уступают. Вы мне понравились еще до знакомства – по рассказам Марии. Я наблюдал за вами с самого приезда. Многие люди не могут обойтись без вас, а вы настолько скромны, что даже не осознаете этого. Вы привлекательная женщина и всегда замечаете красоту в других.

Эмили тихонько ахнула.

– А как же леди Агата? Я была уверена, что вы выбрали леди Агату.

– Нет. Она практически ребенок. Маленькая девочка, которая утомит меня до смерти. Мне пятьдесят четыре, и я не хочу быть нянькой. Мне нужна жена, которая станет моим другом.

– Я не настолько умна. Мне до вас далеко, – запинаясь, возразила Эмили.

Маркиз повернулся на сиденье и окинул ее по-настоящему нежным взглядом. Щеки Эмили зарделись, а наивное сердце забилось сильнее.

– Вы именно та женщина, которая мне нужна. Надо же, с вами я становлюсь сентиментальным.

Когда они прибыли в Маллоу, на пальце у Эмили красовался тот самый рубин, который леди Мария образно описала как «камень размером с пуговицу для брюк». Рубин действительно был настолько крупным, что Эмили едва натянула поверх перчатку. Она до сих пор не могла поверить в произошедшее, однако цвела как роза. Лорд Уолдерхерст наговорил ей столько «нежностей», что голова шла кругом; она совсем забыла о леди Агате.

Добравшись до своей комнаты, Эмили вспомнила об Агате и вернулась с небес на землю. Они обе – обе! – не могли вообразить ничего подобного! Что она теперь скажет Агате? И что скажет ей Агата? А ведь Эмили ни в чем не виновата. Она и в мечтах не представляла себе, что такое возможно. Что же делать? Бог мой, что же делать?

Тут раздался стук в дверь, и леди Агата явилась собственной персоной.

С ней что-то произошло? Очевидно, да. Это читалось в глазах девушки, а также неуловимо угадывалось по особой мимике.

– У меня приятная новость, – объявила Агата.

– Приятная новость? – переспросила Эмили.

Леди Агата села на стул. В руке она держала наполовину свернутый листок – послание с Керзон-стрит.

– Я получила письмо от мамы. Понимаю, не очень прилично раскрывать секреты заранее, но мы много общались друг с другом. Вы так добры, что я не хочу ничего от вас утаивать. Сэр Брюс Норман приходил к папе, и они разговаривали… обо мне.

В этот миг Эмили поняла, что чаша переполнилась.

– Он снова в Англии?

Агата едва заметно кивнула.

– Он уезжал только затем… в общем, затем, чтобы удостовериться в своих чувствах. Мама от него в восторге. Завтра я возвращаюсь домой.

Эмили казалось, она падает.

– Он всегда вам нравился?

Леди Агата залилась краской. Смущение было ей к лицу.

– Я была так несчастна! – созналась она и спрятала лицо в ладонях.

А в гостиной лорд Уолдерхерст разговаривал с леди Марией.

– Тебе больше не придется дарить Эмили Фокс-Ситон одежду, Мария. Теперь ее буду обеспечивать я. Я попросил ее стать моей женой.

Леди Мария негромко ахнула, а затем разразилась смехом.

– Ну, Джеймс! Все-таки ты намного умнее большинства мужчин твоего возраста и положения!

Часть 2

Глава 7

Мисс Эмили Фокс-Ситон готовилась к грандиозным переменам в жизни, превращавшим ее из бедной работящей женщины в одну из самых богатых аристократок Англии. Кузина лорда Уолдерхерста, леди Мария Бейн, была чрезвычайно мила с ней. Она давала молодой женщине советы, и хотя советы – дешевый подарок, в данном случае они оказались весьма ценными для адресата. Леди Мария охотно беседовала с Эмили Фокс-Ситон, которая мучилась лишь одной проблемой – как привыкнуть к немыслимому счастью, которое на нее свалилось.

Эмили ловила себя на том, что повторяет одно и то же, – и когда она сидела одна у себя в комнате, и по пути к портнихе, и порой совершенно неожиданно, в разговоре с недавней патронессой.

– Неужели это правда? Я не могу поверить!

– Ничуть не удивляюсь, дорогая, – ответила леди Мария, услышав эти слова во второй раз. – И все же ты должна привыкнуть. Обстоятельства того требуют.

– Да, я знаю, что должна. Но мне кажется, это сон. Порой, – Эмили провела рукой по лбу и негромко хихикнула, – у меня такое ощущение, что вот сейчас проснусь у себя на Мортимер-стрит, а рядом стоит Джейн Капп с чашкой чая. И я увижу занавески из алого хлопка. Одна из них примерно на дюйм короче; я так и не смогла позволить себе купить новый отрез, хотя неоднократно собиралась.

– А сколько же стоит ярд ткани? – настойчиво спросила леди Мария.

– Семь пенсов.

– И сколько ярдов требовалось?

– Два. То есть за все один шиллинг два пенса. Ничего, обошлась.

Леди Мария нацепила лорнет и взглянула на свою протеже с интересом, который граничил с симпатией.

– Я и не подозревала, что тебе жилось так тяжело, Эмили. И представить себе не могла. Ты преодолевала трудности с невероятным достоинством. И всегда была славной девушкой.

– Я была намного беднее, чем казалось со стороны. Никому не нравится слушать про чужие проблемы. Жаловаться вообще не стоит, будешь только раздражать людей.

– Нужна смелость, чтобы признавать этот факт, – кивнула леди Мария. – Ты самое жизнелюбивое создание из всех, кого я знаю. Вот одна из причин, почему Уолдерхерст тобой восторгается.

Будущая маркиза покраснела с головы до ног, даже ее шея стала пунцовой. Леди Мария развеселилась: она находила весьма примечательным тот факт, что Эмили можно вогнать в краску одним лишь упоминанием имени жениха. Пожилая дама составила на сей счет тайное мнение: «При мысли об этом мужчине она приходит в такое душевное состояние, что становится прелестной. Она его совершенно точно любит – любит так, как если бы она была няня, а он младенец».

– Понимаете, – продолжила Эмили доверительно (одним из наиболее удивительных преимуществ ее нового положения стала возможность доверять пожилой даме), – тревога возникает не только по поводу того, как прожить завтрашний день, а по поводу Будущего! – (Леди Мария догадывалась, что в данном случае «Будущее» следует писать с прописной буквы.) – Никто не знает, что такое Будущее для женщины без средств.