Ты понимаешь, что когда-нибудь состаришься; здоровье будет уже не то, и ты утратишь былую активность и энергичность, не сможешь бегать по городу, выполняя поручения. Что тогда делать? Если у тебя нет талантов, приходится упорно трудиться, леди Мария, чтобы поддерживать в должном порядке даже крошечную уютную комнатку и иметь скромный, но презентабельный гардероб. Будь у меня больше способностей, моя жизнь сложилась бы иначе, осмелюсь сказать. Порой я просыпалась среди ночи и с ужасом думала – вот исполнится мне шестьдесят пять, и что делать? Я лежала и меня трясло. Понимаете, – кровь отлила у Эмили от лица, и она на миг побледнела, – я была совершенно одинока! Совершенно одинока!

– А теперь ты станешь маркизой Уолдерхерст, – заметила леди Мария.

Эмили стиснула руки, до того лежавшие у нее на коленях.

– Как раз в это и невозможно поверить! Невозможно выразить меру благодарности… ему… – Она снова покраснела.

– Называй его Джеймс, – подсказала леди Мария; грешно смеяться, но как не оценить комизм ситуации! – В любом случае нужно привыкать. Твоего будущего мужа зовут Джеймс.

Однако Эмили так и не могла выговорить имя «Джеймс». Было нечто занятное в ее невинной остроте чувств к лорду Уолдерхерсту. Помимо восторженного благоговения и предвкушения земных благ, видневшихся на горизонте, ее душу переполняла пронзительная нежность – наверное, так ребенок верит в Бога. То было сочетание безмерной благодарности и безгрешной страсти до настоящего времени неразбуженной женщины – женщины, которая не надеялась обрести любовь и не позволяла себе даже задумываться о ней и которая по этой причине не имела ясного представления о том, что она означает в полном смысле слова. Эмили при всем желании не смогла бы объяснить свои чувства, да и не пыталась. Если бы кто-либо более красноречивый облек эти чувства в слова и поведал ей, она пришла бы в изумление и смутилась.

Из Маллоу мисс Фокс-Ситон вместе с леди Марией вернулась на Саут-Одли-стрит. Эпоха Мортимер-стрит осталась позади вместе с Каппами. Миссис Капп и Джейн отбыли в Чичестер; Джейн оставила письмо, достойная похвалы аккуратность которого была испорчена двумя или тремя кляксами – очевидно, от слез. Джейн почтительно выражала свой искренний восторг по поводу невероятной новости, которую журнал «Современное общество» сообщил ей прежде, чем мисс Фокс-Ситон нашла время сделать это сама.

Ее эпистола заканчивалась словами:

Боюсь, мисс, я недостаточно опытна, чтобы прислуживать леди столь высокого положения, однако надеюсь, что с моей стороны не будет большой дерзостью обременять вас просьбой: если однажды ваша горничная захочет взять себе в помощницы молодую женщину, пожалуйста, вспомните обо мне. Я изучила ваши привычки, а еще я хорошая швея и люблю шить. Возможно, это в какой-то мере послужит мне рекомендацией.

– Я бы с удовольствием взяла Джейн горничной, – сообщила Эмили. – Как вы полагаете, я могу ее нанять?

– Наверняка она будет стоить полдюжины кокеток, которые только и умеют, что строить глазки лакеям. – Леди Мария, как всегда, была проницательна. – Я платила бы дополнительно десять фунтов в год за рабскую привязанность, будь она прописана в рекомендациях агентства по найму. Отправь Джейн брать уроки во французской парикмахерской, и ей цены не будет. Обслуживать тебя идеально станет целью ее жизни.

К радости Джейн Капп, с ближайшей почтой пришел ответ:

Дорогая Джейн, как это похоже на тебя – написать столь милое письмо! Заверяю, что я очень признательна тебе за добрые пожелания. Да, мне необыкновенно повезло, и, разумеется, я очень счастлива. Я поговорила насчет тебя с леди Марией Бейн; она полагает, что ты можешь стать мне полезной в качестве горничной, если предварительно возьмешь уроки парикмахерского дела. Более преданной и заслуживающей доверия молодой женщины я не могу и пожелать. Если твоя мама обойдется без твоей помощи, я готова нанять тебя. Первое время жалованье будет составлять тридцать пять фунтов в год (плюс, разумеется, питание), с возможностью повышения в дальнейшем, по мере того как ты приобретешь опыт. Рада была узнать, что твоя мама здорова и обеспечена всем необходимым. Никогда не забуду ее доброты.

Искренне ваша,Эмили Фокс-Ситон.

Прочтя письмо, Джейн Капп побледнела от радости и задрожала.

– Мама! – воскликнула она, задыхаясь от счастья. – Подумать только, в эту самую минуту она уже почти маркиза! Интересно, куда я поеду с ней в первую очередь – в замок Осуит, или в Моубрей, или в Херст?

– Ну и дела! – проговорила миссис Капп. – Какая ты счастливая, Джейн, если еще раздумываешь, что лучше – наняться горничной к леди или жить для себя в Чичестере. Ты не обязана к кому-то наниматься. Дядя готов тебя обеспечивать.

– Я не сомневаюсь, – ответила Джейн. Она немного нервничала из-за того, что на пути достижения заветной цели могут возникнуть препятствия. – Дядя очень добр, и я ему благодарна. И все же – разумеется, я не хочу задеть его чувства – я мечтаю стать более независимой и обеспечивать себя сама; у меня будет более интересная жизнь: служить титулованной леди, одевать ее, когда она отправляется в салон, на вечеринку, на бега и так далее, вместе с ней посещать поместья и наносить визиты… А еще, мама, я наслышана, что там и в столовых для прислуги собирается почти светское общество! Мясники, лакеи и горничные, которые работают у знатных людей, и мир посмотрели, и хорошим манерам научились. Помнишь Сьюзен Хилл, какой она стала гордой и элегантной, когда начала служить у леди Косборн? Она побывала и в Греции, и в Индии. Если мисс Фокс-Ситон захочет путешествовать, и его светлость тоже, я могу посетить с ними много чудесных мест. Представь только!

В волнении Джейн сжала руку миссис Капп. Ведь она жила в кухне цокольного этажа дома на Мортимер-стрит и никогда не надеялась оттуда выбраться. Зато теперь!..

– Ты права, Джейн! – Мать покивала. – Это стоящее дело, особенно пока ты молода. Тебе повезет!

Когда лорд Уолдерхерст объявил о помолвке, леди Мария, к ужасу многих, оказалась в своей стихии. Бесподобная в отношении к нескромным и бестактным расспросам, особенно изящно она расправилась с леди Мэлфри. Прослышав о помолвке племянницы, леди Мэлфри, как и следовало ожидать, воспылала искренним и в меру вежливым – хотя и запоздалым – интересом к ней. Она не бросилась к Эмили на грудь по примеру прагматичных тетушек из старых комедий, в которых на Золушку сваливается богатство; она прислала письмо с поздравлениями, а затем явилась на Саут-Одли-стрит и совершенно недвусмысленно предложила себя и свой дом в распоряжение родственницы, а также выразила готовность оказать ей необходимую протекцию в период подготовки к получению титула маркизы. Леди Мэлфри сама не могла объяснить толком, как так вышло, однако ей еще в середине визита дали понять, причем не