– Смотри, – сказала Ирка, – расклад такой. Вдвоем мы с тобой с этой задачей не справимся. Надо привлекать Верещагину и экстрасенса этого твоего.

– Ты еще не поняла, что они бесполезные в нашем деле?

– Это, если их юзать на предмет умозрительного, – кивнула Ирка. – А если конкретно в деле использовать – очень даже сгодятся.

– А если они не согласятся? – провидчески предположила я.

– Ты их уговоришь, – Ирка ткнула в меня пальцем.

Я посмотрела на Ирку с укором.

– Надо! – сказала Ирка.

– К удавам?

– К удавам!11

– Тогда рассказывай. На что я должна людей уговаривать? Надеюсь, не прыгать с крыши высотного строения?

– Твои шутки совершенно не уместны.

Я и сама это понимала. Какие уж тут шутки?

Ирка изложила свой план. Очень невнятный и сырой. На что я подруге и указала.

– Все будет хорошо! – победно провозгласила Ирка. – Кто из нас сапиенс?

– Ну, вообще-то я тоже – сапиенс, – робко и неуверенно предположила я.

– Ты – не очень сапиенс. Ты – наивная и нерешительная. Тебе бы только думать и осмысливать. А надо действовать!

В чем-то Ирка, конечно, была права. Сколько ни обдумывай – а жизнь такие коленца может выкинуть – все разумные мысли на свалку пойдут.

Экстрасенса Владимира не пришлось уговаривать. Он, как всегда, был готов на любой «кипиш», кроме голодовки. А вот Ларисе Верещагиной пришлось очень долго все объяснять. Все же состояния человека просящего и просимого – кардинально разнятся. Практически это разные люди. Расстались мы с Ларисой на том, что она подумает.

Я отключилась от разговора с астрологиней и затравленно посмотрела на Ирку, которая все это время буравила меня взглядом, мешая сосредоточиться.

– Опять спрашивала, – сказала я, – что мы задумали? Месть или ответ на нападение? Где ей искать причины и мотивы?

– Со звездами будет советоваться, значит, – саркастически отреагировала Ирка.

– Кстати, о звездах. Зачем нам актеры-любители, когда у нас есть профессионал!

Ирка сощурила свои зеленые ведьминские глаза и посмотрела на меня, как на собачку, которая вдруг заговорила человеческим голосом, причем вполне внятно.

Я имела в виду свою соседку – звезду эстрады Поли. Ту самую, которая когда-то отбила у Наташи бойфренда. В Поли я не сомневалась ни секунды. Во-первых, она всегда мне помогала. Во-вторых, все же не Наташка бойфренда отбила у нее, а она у Наташки. Значит, никакой женской зависти – сплошная солидарность.

– Берешь на себя Поли уговорить? – спросила Ирка.

– Однозначно.

– А тебе не кажется, – Иркина мысль, как всегда, была непоследовательной, – что эта Лариса очень удачно и вразумительно подводит нас к тому, что мы не должны заниматься Наташкиным делом?

– Кажется. Мотив у нее, во всяком случае, есть. Если возвращаться к мотивам.

– Но у нас тоже есть мотив, – заметила Ирка.

– Да, у нас тоже есть, – согласилась я.

– Додавим?

Я кивнула. Вышла от Ирки в растерянности. Не собиралась я так далеко заходить. Но – обстоятельства сильнее оказались. Звонок. Антон. Опять заводит разговор о дележке квартиры.

– Почему ты не хочешь взять деньгами? – удивленно говорю я.

– Нет. Только делить. Имущество можно делить в течение трех лет после развода, – деловито сообщил Антон, – я подаю иск на раздел имущества. Пришлю тебе по почте.

– Но ты даже уже женился. И счастлив. Оставь уже меня в покое. Возьми свою долю деньгами!

– Да! Я – счастлив! Я об этом мечтал всю свою жизнь!

– Квартиру делить мечтал?

Отключился. Я побрела по улице, плохо соображая, куда я иду.

Если честно, со всей этой историей с Наташей я совсем забыла о своих переживаниях по поводу Антоновых пакостях. И вот теперь – опять.

Достала телефон и позвонила Кике. В конце концов, Антон Кикин друг. Впрочем, как и я. Когда-то. Я же тоже считала, что Антон мне друг. Друг детства.

– Кика, сказала я, – Антон хочет продавать квартиру. – Почему он не хочет взять деньгами свою часть? Поговори с ним. Пусть ему будет хотя бы перед тобой стыдно.

– Оля, – вздохнул Кика, – я ему уже столько раз говорил. Ты не представляешь, сколько. Но он совсем невменяемый. Новая тетенька на него что ли так действует? Понять не могу. Кстати, она на тебя очень похожа. Правда, когда откроет рот – совсем не похожа. Надеюсь, Антон придет в себя. Ну, скажу, конечно, еще раз. Антон на тебя страшно зол.

– За что зол-то? Я, можно сказать, составила счастье его жизни. Любящие сердца, наконец, воссоединились. И Антон счастлив. Он об этом мечтал всю жизнь.

Кика бубнил что-то про то, что я разрушила семью, уйдя от Антона, что я первая начала …

– Кика, друг мой, – я злобно сделала ударение на слове «друг», – с тобой ведь Антон наверняка делился своими похождениями. И ты мне ничего не сказал. И правильно сделал. Но ведь знал, что Антон мне изменяет. Что же ты сейчас делаешь вид, что этого не было? В чем здесь моя вина?

Кика замолчал. А что ему было сказать?

Потом я позвонила Наташе Замятиной – адвокату. Наташа меня заверила, что ничего у Антона не получится с этим разменом. Тем противнее. Вообще непонятно, зачем Антон все это затеял. Все его планы рухнут. Неужели он этого не понимает? Не понимает, что этот надуманный раздел имущества разрушает не только нашу прошлую жизнь, но и его самого, Антона? Может быть, все же одумается?

Наташка, наша Наташка Кубарева, все еще в реанимации. И надо что-то делать. Хотя бы для того, чтобы Наташке передалась наша энергия действия. Энергия космических потоков существует!

Мой разговор с Кикой навел меня на мысль, которую я поспешила озвучить Ирке в телефонную трубку:

– Ира, я завтра встречусь с Наташкиным Коростылевым. С открытым забралом. Просто как подруга Наташи, которая хочет защитит подругу. Буду давить на совесть. Заодно и попробую понять – причастен ли он к автомобильному наезду. Вообще-то Коростылев – главный бенефициар в этом деле. Случись что с Наташкой – он пока законный муж. На это буду давить. Заодно и фото другого Коростылева покажу.

– Все это как-то в одну кучу, – хмыкнула Ира.

– Да, в одну. Но все равно же с Наташкиным встречаться надо. Эту встречу я беру на себя.

Ирка опять хмыкнула и спросила:

– А он захочет с тобой встречаться?

– Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться, – пообещала я решительно.

Никакого предложения у меня даже в догадках не было. Но встреча эта была очень логична. Подруга Наташи пытается взывать к совести! Что может быть естественнее?

– Тем более я