– Я… я не слышала, как ты вошел… – Девушка выронила рамку с фотографией из рук, и та со звоном разбилась.

– Мне так жаль. – Джемма присела и начала собирать осколки с пола, но второпях порезала палец.

– Боже! – воскликнул Андреас, увидев кровь. Он помог Джемме подняться и обернул кровоточащий палец своим носовым платком. – Я оставил тебя одну на час, а ты уже поранилась.

– Ничего страшного. Прости за рамку, я заплачу.

– Меня не волнует эта рамка.

В комнате повисла тишина.

– П-почему ты хранил мою фотографию?

– Я оставил ее как напоминание о том времени, которое я провел в Австралии.

– Странный сувенир, скажу я тебе. Большинство людей фотографируют мост над заливом или здание оперы.

– Я предпочел твое фото снимкам домов или пейзажей.

– Но я не помню, чтобы разрешала тебе брать свои фотографии.

– Конечно, ты не помнишь, милая, – сказал Андреас просто. – У тебя ведь амнезия. Или нет?

– Это к делу не относится. Просто я не понимаю, зачем тебе мое фото. Из того, что ты рассказывал мне, я заключила, что мы не были лучшими друзьями в прошлом.

– Да, верно.

– Так почему у тебя мой снимок?

– Какая разница, по какой причине я храню его? – Андреас заставил жену взглянуть ему в глаза. – Я могу выбросить это фото, если хочешь. Мне больше не нужна фотография. У меня есть оригинал.

Джемму напугал его тон. Чтобы сменить тему, она взглянула на свою руку.

– Мне нужно промыть рану и перебинтовать палец.

– Конечно. – Андреас проводил ее в ванную, сам промыл порез и заклеил его пластырем. – Ну вот, – заключил он. – Все быстро заживет. Не думаю, что рана настолько глубокая, чтобы остался шрам.

– Рада это слышать, – губы девушки скривила усмешка. – Меньше всего на свете мне нужен еще один шрам.

Андреас осторожно, словно боясь причинить боль, провел пальцем по белому шраму у нее на лбу.

– Он почти не заметен. Тебя это беспокоит, но могу заверить, что ты напрасно из-за него переживаешь.

Джемма сжала губы, чтобы не выдать переполнявших ее эмоций.

– Правда, Джемма, это пустяк.

– Пустяк? Да как ты можешь так говорить? Знаешь, что значит для меня этот шрам? Знаешь?

– Не расстраивай себя. Это ничего не изменит.

– Я виновата в том, что человек стал инвалидом! Не говори мне, что это пустяк. Может быть, этот шрам не очень заметен, но я в могилу уйду с виной, запечатленной на моем лице.

Она вырвалась из его рук и выскочила из ванной. Андреас не окликнул ее и не последовал за ней.

Он посмотрел на себя в зеркало и поморщился. Джемма говорила о своей вине, но как же его собственная?

Джемма вышла в сад. Не находя себе места, она направилась к заливу. Полной грудью вдохнув соленый морской воздух, она почувствовала, как силы снова возвращаются к ней.

Волны мягко разбивались о берег; Джемма стояла у воды и смотрела вдаль. Звук моторной лодки и веселая болтовня подростков, сидящих на дамбе, смешивались с шумом моря и криком чаек.

Как было бы чудесно вернуться в прошлое, подумала Джемма, взглянув на загорелые беззаботные лица молодых людей. Одна девушка звонко рассмеялась, и Джемма ощутила, как к горлу подступил комок. Так называемые друзья, которыми она окружала себя раньше, исчезли, когда ее жизнь разбилась о суровую реальность. Только Майкл всегда оставался рядом. Это удивляло Джемму, ведь она была виновата в том, что и его жизнь пошла под откос.

Если бы только она могла восстановить в памяти тот день! Когда Джемма пыталась вспомнить, что случилось перед тем, как она покинула отель, у нее начинала болеть голова. Девушка точно знала, что не пила. Так что же заставило ее вести машину так безответственно в ту ночь? Как и Джемма, Майкл не помнил, как произошла авария, однако он сказал, что Джемма примчалась к нему домой вся взвинченная после очередной ссоры с мачехой.

Для Джеммы тот отрезок времени оставался размытым пятном в ее памяти.

Густым туманом, который никак не желал рассеиваться.

Подростки решили поиграть в мяч. Он отлетел и упал прямо к ногам Джеммы.

– Простите, – извинился подбежавший к ней парнишка.

– Ничего страшного, – улыбнулась ему Джемма. – Развлекайтесь. Кажется, вы отлично проводите время.

– Да, мы решили отдохнуть здесь летом.

– Но ведь оно почти кончилось.

– Не напоминайте, – состроил парнишка гримасу.

Джемма была поражена его сходством с Андреасом, каким тот был десять лет назад. Такой же нескладный и загорелый. С темными горящими глазами и растрепанными волосами.

– Вы здесь новенькая?

– Да, только сегодня переехала.

– Тут здорово. – Мальчишка оглянулся на друзей.

– Возвращайся, – улыбнулась Джемма. Она и сама собралась уйти.

– Присоединяйтесь, если хотите.

– Ты очень добр, но я лучше пойду.

– Может, как-нибудь еще увидимся, – бросил парень через плечо и побежал к своим.

– Пока.

Была ли она когда-нибудь так счастлива и беззаботна в юности?

– Джемма… Она оглянулась, услышав голос Андреаса.

– С тобой все в порядке?

– Да, конечно.

– Я не хотел тебя расстраивать.

– Все хорошо. – Джемма пошла вдоль побережья, чтобы только не смотреть ему в глаза.

Андреас следовал за ней, но прошло еще много времени, прежде чем он заговорил:

– Помнишь, я сказал, что собираюсь отвезти тебя в Италию, чтобы познакомить с семьей? Я хочу поехать поскорее.

Джемма остановилась, посмотрев на него с удивлением.

– Когда именно?

Андреас пожал плечами.

– У меня в Италии есть дела, которые нужно закончить. А мама и сестры ждут не дождутся, когда встретятся с тобой. Я подумал, мы можем улететь в Италию на следующей неделе.

– На следующей неделе? – выдохнула Джемма.

– А что, есть какие-то проблемы?

– Не слишком ли быстро? Мне нужно договориться в центре.

– Но ты ведь работаешь там добровольно, – заметил Андреас. – Ты ведь не заключала контракт или еще что-то.

– Да… но…

– Но?… – Андреас внимательно смотрел на жену.

– Мой заграничный паспорт может быть уже негоден.