Редфилд, напоминаю вам, что у нас подписан контракт, согласно которому я принимаю на себя должность шеф-повара этого заведения. И в качестве такового…

– Напомните-ка, дорогой мой, а когда именно мы с вами подписали этот контракт? – тихо поинтересовался Норберт.

– Разумеется напомню, вот у меня и копия с собой! Девятого сентября!

– А что еще сказано в этом контракте? – Судя по мурлыкающим ноткам в голосе Норберта, он был готов проглотить эту глупую птичку одним махом, не пережевывая.

Надо почаще напоминать себе, что вставать у него на пути, скорее всего, будет небезопасно.

Несостоявшийся шеф-повар молчал. Кажется, до него стало доходить, что происходило что-то не то.

– Забыли? Так я вам напомню! – жестко произнес Норберт. – Там написано, что вы должны приступить к работе немедленно после подписания контракта. Прошел почти месяц, и вы соизволили наконец появиться? Сообщаю вам, что контракт автоматически расторгнут в связи с неисполнением обязательств одной из сторон. Вами, Ландорсэль! Вы меня поняли? А теперь – пошли вон!

– Но…

– Вон, я сказал! И если еще хоть раз увижу вас ближе ста ярдов от наших дверей, вы будете мне неустойку платить за это самое неисполнение обязательств!

Когда за пискнувшим Ландорсэлем закрылась дверь, Норберт неожиданно побледнел и почти упал в кресло, потирая левую сторону груди.

– Эй-эй, – забеспокоилась я. – Это ты мне брось! Только не вздумай заболеть сейчас! Фред пока на кухню не вышел, кто будет делать горячие закуски?

– Ничего-ничего, не волнуйся. Налей-ка мне рюмочку келимаса, вон там, в шкафу стоит.

– А то я не знаю, где ты запасы хранишь! – фыркнула я.

Рюмочка помогла, Норберт слегка порозовел и глубоко вздохнул.

– Ты представляешь, я ведь боялся, что избавиться от этого сокровища нам не удастся. Даже с юристом проконсультировался, он-то и подсказал мне насчет автоматического расторжения контракта. Оказывается, он при составлении этот пункт заложил.

– Ну и слава богам. – Я успокаивающе погладила его по руке. – А Ландорсэль, видимо, прятался за углом, пока непонятно было, что здесь произошло. А когда понял, что нас ни в чем не обвиняют, да еще и узнал, как мы стали популярны…

– Вот именно.

– Ты, кстати, так и не рассказал мне, откуда он взялся на нашу голову. И почему ты подписал контракт с таким сомнительным субъектом. А?

Норберт посмотрел на меня жалобно:

– Пожалуйста, давай я тебе потом как-нибудь расскажу…

– Ладно, забыли про него, – усмехнулась я. – Пойду к себе, наверняка там уже народ ломится, не понимая, куда я исчезла в разгар работы.

Я заглянула в главный зал – вроде все было тихо. Арфистка, которая пять вечеров в неделю услаждала слух публики, ушла на перерыв, гул голосов не превышал максимально допустимого уровня. Ко мне подошел Мигель, официант.

– Лиза, тебя хотели видеть дамы, сидящие в первой кабинке.

– Угу. Они закончили ужинать?

– Да, десерт заказывали даже дважды, вот только что рассчитались. Чаевые просто выше некуда, ни разу таких не получал!

– Отлично. Уже иду!

Дамы ждали, допивая ароматный чай из тонких фарфоровых чашек. Увидев меня, Гвен порывисто встала.

– Дорогая! – Ее надушенная щека на мгновение прикоснулась к моей, обозначая поцелуй. – Как я рада, что наконец-то сюда выбралась! Прекрасная кухня, а десерты просто божественные! Я вас однозначно буду рекомендовать!

– Очень рада, что вам все понравилось! Я уже распорядилась подготовить для вас карточки постоянных клиентов.

Я выложила перед каждой элегантно оформленную карточку: золотисто-бежевый фон, название ресторана и номер, ничего лишнего. Очень вовремя их привезли сегодня. Спохватившись, я задала вопрос:

– Вы сказали о рекомендациях. Собственно, а кому нас можно рекомендовать?

Оказывается, ее величество королева Клотильда планировала провести благотворительную неделю в пользу бедных сирот. Предполагалось, что, пока высокие лорды со всего Бритвальда будут принимать участие в ежегодном Большом королевском совете, сопровождающие их дамы займутся непосредственно благотворительностью. В прошлые годы для этих целей занимали бальный зал городской ратуши. Но после того, как год назад дамы очень жаловались на неудобство использования небольшого, тесного и совершенно необорудованного для их важных целей здания ратуши, а мэр едва не получил инфаркт, оплачивая украшение и последующую уборку залов, коридоров и туалетных комнат, ее величество решила подыскать альтернативу. И Гвендолен специально пришла сегодня с двумя старшими фрейлинами, чтобы посмотреть, не подойдет ли «Олений рог» для этих высоких целей. Я быстро прикинула – ресторан придется для этого мероприятия полностью закрыть на неделю и еще несколько дней потом вычищать. Но раз мы все равно собирались расширяться, может быть, сделать второе помещение специально для этого благотворительного собрания? Возможно, мы успеем быстренько переделать тот самый соседний дом, который решили купить. Косметический ремонт в большом зале и нескольких подсобных помещениях, в туалетах и паре комнат для переговоров, а когда все мероприятие закончится, можно будет не спеша обустроить второе здание ресторана, соединить переходом с кухней. Нет, переход надо делать сразу – придворные дамы только изображают, будто клюют салатик, словно птички, а на самом деле едят очень даже хорошо. И еду с кухни нужно доставлять горячей. Словом, можно решить, если только все это не случится завтра.

– Мисс Файролл, а когда начало мероприятия? – спросила я.

– О, совсем скоро! Большой ежегодный совет традиционно начинается в Имболк.

То есть первого февраля. Можно было сто раз успеть все переделать, перестроить и привести к требуемому виду.

– Замечательно! Мы в «Оленьем роге», разумеется, не чужды благотворительности и с радостью примем у себя наших прекрасных и щедрых леди.

– Ах, госпожа фон Бекк, это замечательно! Я не удивлюсь, если наша главная дама-патронесса… – многозначительный взгляд ввысь и вздох, – захочет чуть позднее Самайна посетить ваше заведение, чтобы, так сказать, лично удостовериться, что все будет на высшем уровне.

Проводив Гвендолен и ее молчаливых спутниц в масках до экипажа, я зашла на кухню. Было уже далеко за полночь, и кухонная суета несколько утихла. Обычно в это время еду уже почти не заказывали, поэтому оставался только дежурный повар с некоторыми заготовками, ну и, разумеется, метрдотель, официанты и сомелье. Впрочем, сегодня, кажется, никакого спада не наметилось – плиты по-прежнему горели, мелькали ножи, и повара не протирали столы, а усердно продолжали их заляпывать.

Джонатан Шеффилд, метрдотель, стоял у качающейся двери в главный зал. Увидев меня, он помахал рукой:

– Лиза, я тебя сегодня еще не видел!

– Привет! Ты как?

– Да ужас! Восемьдесят процентов столов заполнены по предзаказу, время – половина первого, а у дверей очередь. И ребята с ног сбиваются, в таком режиме они долго не проработают. Надо брать еще официантов и кого-то мне в помощь и на замену,