– Чушь какая-то, – пробормотал он. – Должно быть, это ошибка!

– Что такое, Джонатан? – спросила бабушка, положив руку ему на плечо.

– Судя по всему, здесь хотят проложить новую автомагистраль, прямо через наш участок, – объяснил папа и зачитал вслух: «Вы получите достойную компенсацию суммой вдвое больше рыночной стоимости Вашего объекта недвижимости. Вам необходимо подготовить его к передаче в срок не позднее тридцати календарных дней. По истечении этого срока представители органов правопорядка выселят жильцов, не успевших освободить объект недвижимости, а все объекты движимого имущества будут проданы на аукционе».

– Это шутка? – прошептала мама.

– Непохоже, – ответил папа, шурша бумагами. – Выглядит вполне достоверно. И почему я не удивлён, что среди членов совета управления, подписавших этот приказ, есть Вики Макклатчи?! – воскликнул он, показывая на список имён. – Очевидно, это она постаралась!

– Но это незаконно! – возмутилась мама, заламывая руки. – Они не имеют права, и мы не отдадим свой участок! Мы будем за него бороться!

Папа вздохнул.

– Конечно, будем. Сегодня же позвоню Брэду.

Брэд учился с ним в колледже, и они делили одну комнату в общежитии. А теперь папин старый друг работал юристом в компании Лавджоев, и родители Селии часто его нахваливали.

– Уж он придумает, как быть, – добавил папа.

Бабушка обняла Селию и крепко прижала к себе. И одними губами произнесла: «Флейта». Сейчас магия была особенно им необходима, но Селия до сих пор не могла понять, почему всё это происходит и почему вся ответственность ложится именно на неё. Тем более что в документах и прочих юридических штуках она совершенно не разбирается! Девочка жалобно взглянула на маму, и та произнесла наигранно-бодрым голосом, стараясь её поддержать:

– Не переживай, Селия. Всё будет в порядке. Пойдём обратно на кухню, а то ужин остынет.

Глава 24

Тем же вечером Селия вышла из комнаты после того, как её уложили в постель, и села на лестничном пролёте, прислонившись спиной к стене. Она услышала, как бабушка пожелала её родителям спокойной ночи и ушла в свою комнату. После того, как щёлкнул замок на бабушкиной двери, мама сказала:

– Наконец-то! Я уж думала, не удастся сегодня поговорить один на один.

– Тише, – шепнул папа. – Даже у стен есть уши!

– Селия десятый сон видит, – отмахнулась мама. – Ты бы видел, как широко она зевала!

Селия улыбнулась. Как правдоподобно у неё получилось!

– Мне не хочется никого расстраивать, – сказал папа, – но Брэд вряд ли нам поможет.

Он позвонил адвокату сразу после ужина и разговаривал с ним целый час, закрывшись в своём домашнем кабинете. А когда наконец оттуда вышел, вид у него был очень уставший, но всё же папа улыбнулся и заверил Селию, маму и бабушку, что беспокоиться не о чем – Брэд со всем разберётся.

– Что он сказал? – спросила мама.

– Что есть какой-то старый закон, по которому частную собственность можно изъять при определённых условиях. Якобы «нужды широкой общественности» важнее «нужд меньшинства».

Селия услышала, как скрипнули ножки стула по плитке. Наверное, мама села за кухонный стол.

– Не понимаю. Что это значит? – спросила она.

– Автомагистраль принесёт пользу огромному количеству людей, а жильцов в этом доме всего четверо. Значит, нашими интересами можно пожертвовать, поскольку нас меньше.

Снова скрипнул стул. Селия представила, как её родители сидят вместе за столом, и затаила дыхание, вслушиваясь в каждое слово. Мамин голос звучал так, будто она вот-вот расплачется.

– Как они смеют прогонять нас из дома ради какой-то дороги? Пусть проложат её в другом месте! Это наш дом. Наш! – Тут она хлопнула рукой по столу. – Мы не сдадимся без боя. Они ведь не смогут ничего сделать, если мы откажемся наотрез?

– Боюсь, что смогут, – со вздохом ответил папа. – Они снесут дом и вырубят весь наш лес. Мы имеем право потребовать, чтобы строительство отложили ещё на месяц, но это всё. Отменить мы его не можем. Разве только если попытаемся изменить закон, но на это уйдёт слишком много времени.

Мама не выдержала и в самом деле расплакалась.

– Зуб даю, это дело рук Вики Макклатчи, – сердито проговорила она, хлюпая носом. – Она мстит нам за то, что мы не продали ей компанию. Она жестокая, злая, завистливая женщина. И вообще – не человек. Ненавижу её!

Селия услышала очередной скрип. Видимо, папа подвинулся ближе к маме и теперь пытался её утешить, как обычно утешал дочку, если та просыпалась посреди ночи от кошмара. Селию ему обычно удавалось так успокоить, но на маму его ласковые слова не подействовали.

– А ты что такой спокойный? – огрызнулась она. – Надо что-то сделать, как-то им помешать!

– Поверь мне, я полностью с тобой согласен, и уже попросил Брэда поискать лазейки в законе. Он у нас умный, справится. А мы вряд ли сможем что-то изменить. Поэтому и нет смысла так убиваться.

– Ой, уж извини, что я «убиваюсь»! – передразнила его мама. – Вот глупая, расстраиваюсь из-за того, что нас выгоняют из нашего собственного дома!

Голос у неё звучал почти свирепо.

Папа долго ничего не говорил. Может, считал до десяти? Он сам учил Селию так делать, если ей вдруг захочется ляпнуть какую-нибудь гадость. Говорил, это помогает сдержаться.

– Я делаю что могу, Мишель, – наконец сказал он.

– Уж надеюсь, – проворчала мама. – Это ведь ты во всём виноват. Вы с Вики Макклатчи поссорились ещё когда-то в начальной школе, и ты даже не помнишь, чем так сильно её рассердил. Может, ничего этого бы не случилось, извинись ты тогда!

Селию пробрала дрожь, и она прижала колени к груди. Её родители никогда не ссорились и почти во всём друг с другом соглашались. Было странно слушать, как они ругаются. Она долго ждала папиного ответа, но тот так и не прозвучал. Снова скрипнули ножки по плитке: мама встала из-за стола. Селия поспешно вскочила, на цыпочках вернулась в комнату и зарылась под одеяло, но сна у неё не было ни в одном глазу.

Глава 25

После этого разговора в доме Лавджоев воцарилась гнетущая атмосфера. Наутро Селия спустилась к завтраку и заметила, что родители ведут себя непривычно тихо. Папа обычно насвистывал какую-нибудь весёлую мелодию, пока заваривал кофе, а сегодня молчал. Мама не пожелала дочке хорошего дня, когда Селия с ней попрощалась. Только бабушка сохраняла добрый настрой и широко улыбалась, даже